© Андрей Парамонов (Харьков)

Все, кто сегодня пишет о Харькове, и особенно о Залопанской части Харькова, в основном правы в одном: улица Конторская ― самая респектабельная в этой части города. Здесь действительно много домов купеческих и крупных чиновников ― так повелось ещё с XVIII столетия. Первые жилища известных горожан уже давно перестроены или разобраны. А ведь здесь стояли особняки вице-губернатора Григория Шидловского, механика Луки Захаржевского, статского советника Ивана Цебрикова, коллежского советника Евстафия Барабашова. Погибла от рук большевиков и самая красивая церквушка города – Христорождественская. Ну, и конечно, история домовладений от современных «знатоков» полна вымыслов и несуразиц. Больше всех им полюбился дом по ул. Конторской, 26. Поэтому стоило бы вернуть его подлинную историю.

Первым владел этим дворовым местом прапорщик Григорий Топчиев, который устроил здесь торговую баню. На 1798 год это был огромный земельный участок с садом и левадой, на котором находились деревянный дом, несколько флигелей и отдельно стоящая кухня. Наследники Топчиева продали это дворовое место в 1823 году харьковскому мещанину Дмитрию Степановичу Шатунову. Последний успешно занимался торговлей и со следующего года был причислен в 3-ю гильдию купечества. Разбогатевший вдруг Шатунов снес все старые постройки и выстроил двухэтажный каменный дом и каменные службы, а в глубине двора были амбары и конюшни. Взял себе жену моложе на 17 лет, и от этого брака у него родились трое сыновей, но только у старшего Николая были дети – две дочери.

У Шатунова был весьма вздорный характер, он вечно жаловался в городскую думу и харьковскому губернатору на нарушение его торговых интересов со стороны других купцов и мещан. Несколько судов, видимо, серьезно подорвали его здоровье, а дети не были готовы столь яростно отстаивать нажитое отцом дело. Домовладение постепенно приходило в упадок, и после смерти Николая Дмитриевича 1879 году перешло к его вдове Анне Дмитриевне. Нумерация, кстати, часто менялась: сперва это были 20 и 22 номера, к началу 1880-х годов ― 24-й, а свой нынешний 26-й домовладение получило в 1883 году. Наследники купца Шатунова продали участок в 1902 году, и здания были настолько в запущенном состоянии, что не давали и половины возможного дохода от сдачи внаем.

Новым хозяином стал харьковский купец Иван Федосеевич Романенко, владелец кондитерской фабрики и ряда лавок и магазинов. Он был одним из тех, кто напрямую решил конкурировать с фабрикой Жоржа Бормана, что, конечно, не принесло ему ни славы, ни богатства.

Как только он купил дом на Конторской, в том же году снес большинство строений и построил доходный дом по проекту архитектора Валентина Августовича Фельдмана. Да, именно доходный, все его восемь квартир очень выгодно сдавались в аренду (почти 32 тыс. руб.). При этом сам промышленник проживал в совершенно другой части города ― на ул. Пушкинской, в доме № 82.

Обстоятельства вынудили его продать дом на Конторской, и его купил другой промышленник, Борис Владимирович Шапара. И вот здесь все авторы заметок и статей сошлись в одном ― что этот дом он строил для себя, здесь жил с семьей, гувернантками и прислугой. Увы, но бельгийский подданный Шапара в этом доме не жил ни дня, да и семьи у него не было. Проживал он то в гостинице «Марсель», то в квартире, где располагалась контора и магазин его фабрики – по Екатеринославской, 18. Он действительно построил несколько зданий в городе, но, почему-то, ни одно из них не называется его именем (о них мы обязательно расскажем).

Дом у Шапара большевики забирали дважды: сначала весной 1919 года, а потом он уже не стал ждать национализации, а просто уехал за границу. В 1920-е годы дом принадлежал «Украинрадио» и входил в жилищный кооператив № 32, здесь проживало до 100 человек рабочих и служащих[1]. В милицейской среде дом получил дурную славу, здесь часто устраивались разбирательства на бытовой почве. Здание и сегодня переживает не лучшие времена, теряя свою былую привлекательность.            

[1] ГАХО. ФР. 1163, оп. 2, ед. хр. 4286.