© Андрей Парамонов (Харьков)

Профессор архитекторы Императорского Харьковского университета Евгений Алексеевич Васильев для Харькова не нуждается в представлении, его деятельность и как преподавателя и как архитектора учебного округа и архитектора, исполняющего частные и государственные заказы, настолько многогранна, что вряд ли найдется другой такой же в нашем городе. Его биография, послужной список, семья и самые знаменитые здания – известны и достаточно хорошо изучены. До недавнего времени мы полагали, что знаем где же жил Евгений Васильев в нашем городе. Не скажу, что версия академика архитектуры Александра Юрьевича Лейбфрейда о доме Васильева по улице Гоголя № 2 провалилась неожиданно, поскольку вопросы были давно, но именно авторитет известного историка архитектуры Харькова не позволял усомниться в его правоте. Версия рухнула, поскольку она не имела никаких совершенно ссылок на архивные источники и заводила в тупик других исследователей, которые изучали историю лютеранского прихода. Сегодня достоверно известно, что дом по улице Гоголя № 2, был построен в 1832-1836 годы для пастора лютеранского прихода и для лютеранской школы и к архитектору Евгению Васильеву имеет разве что только отношение в том смысле, что именно он и составил его проект.

Так где же была усадьба архитектора Евгения Васильева в Харькове? Эта статья и будет предметом изучения этого вопроса. Мы достоверно знаем, что по приезде в Харьков Васильев в 1804 году некоторое время жил на квартире у Василия Назаровича Каразина, скорее всего речь идет о Залопанской части города, возможно даже об улице Екатеринославской. Вопросу проживания Каразина в Харькове я ещё намерен посвятить отдельную публикацию. Очевидно, что до приезда в Харьков своего семейства, Васильев решил вопрос его обустройства покупкой деревянного дома в соборном приходе, то есть фактически в центре города. Документ 1814 года четко указывает нам на то, что этот дом располагался в 1-м квартале и под сквозной нумерацией № 221.

Путеводитель 1987 года[1], предлагая читателям версию о доме Васильева с адресом Гоголя 2, ссылается на некий архивный документ 1818 года. Но на деле же, речь скорее всего идет не об архивном документе, а о книге Багалея и Миллера, которая в свою очередь ссылается на газетную публикацию 1859 года, при этом в ней нет даже указания на улицу, а не то, чтобы на номер дома: «…В развитии у харьковцев вкуса по части архитектуры и удобств сыграл не малую роль известный в свое время профессор архитектуры Васильев. Ему, между прочим, обязаны харьковцы постройкой первого дома с центральным отоплением. В 1818 г. Васильев выстроил «теплый дом без печей». «В нижнем этаже была кухня с единственной печью, за нею помещалась баня, нагреваемая продолжением печи, на которой были сложены кирпичи и камни, как приемники и проводники тепла, проходившего во весь дом через пол». Харьковцы долго любовались диковинным домом, но печи строили все-таки по-прежнему. Васильев был строителем почти всех видных харьковских сооружений того времени, как казенных, так и частных. Большинство барских домов и даже кое какие купеческие построены по его планам»[2].

Таким образом, из данного отрывка, совершенно непонятно расположение дома Васильева, указан только год постройки, который соответствует действительности.

Из косвенных источников известно, что Васильев тяготился теснотой своего деревянного дома. По долгу службы ему нужно было иметь экипажи для разъездов не только по Харькову, но и в соседние губернии, которые входили в Харьковский учебный округ.  Значит ему нужны были каретные сараи, конюшня, сараи для запаса сена и фуража. Очевидно именно поэтому у него были свои собственные дворовые люди, которые проживали при его доме в Харькове, а для них соответственно должны быть также дома для их семей. И если для купленных его матерью в 1809 году мальчиков Михаила и Петра Лошаковых по малолетству семейного очага иметь было не обязательно, то купленные им в 1810 и 1811 годах Василий Яковлевич Чайченков, Макар Андреевич Пеструев и Григорий Семенович Комышенко имели свои семьи и для них полагались отдельные избы или служебная постройка.  

Васильев подыскивал подходящее дворовое место в центре города, но удобного случая всё не было. Случай представился в 1814 году, когда действительная статская советница Хорват продала казне Сабурову дачу, в которой предполагалось устроить богоугодные заведения и губернскую больницу, а значит оставленные в центре города квартал для их постройки уже можно было продать частным лицам под застройку.

Поскольку история появления этого квартала не отражена в исторической литературе, можно позволить себе детализировать как он вообще появился. Обширный участок земли, ограниченный современными улицами Гоголя, Чернышевской, Скрыпника, а также переулком Марьяненко был занят под пороховой погреб. Ликвидировали его по императорскому указу в 1804 году. Тогда же он был разделен на восемь дворовых мест, верхние четыре дворовых места (№№ 1, 2, 3, 4) показаны на плане города Харькова 1817 года под № 34 оставались в Приказе общественного призрения для постройки богоугодных заведений[3]. Но поскольку средств в казне не хватало, то и строительство их не начиналось. А вот нижние дворовые места с нумерацией 5, 6, 7, 8 поступили в продажу частным лицам. Три дворовых места были куплены в 1804 году, их приобрели надворный советник Август Станиславович Элли (дворовое № 5), профессор коллежский советник Рижский (дворовое №7), и архитектор титулярный советник Степан Григорьевич Чернышев (дворовое № 8). Позднее участок под № 6 приобрел священник Георгий Маевский. Мы точно знаем, что дворовое место № 8 архитектора Чернышева располагалось на углу современной улице Чернышевской (собственно и названной в его честь) и переулка Марьяненко.

В 1814 году дворовые места под №№ 1-4 поступили в продажу и их приобрели: №№ 1 и 2 титулярный советник Андрей Косовский, а №№ 3 и 4 надворный советник Евгений Васильев. В каждом из участков было по 504 квадратных сажени и по отдельности они не представляли интереса для построения солидной усадьбы, а двойные участки уже давали каждому из владельцев возможность построения не только усадебного дома, всех необходимых служб, но и заведение сада. Косовский и Васильев заплатили за свои земли по 704 рубля 80 копеек.   

Резонно встает вопрос, как же размещались участки Касовского и Васильева, вдоль или поперек указанного квартала? Ответ на этот вопрос дает нам план города Харькова 1846 года, на котором дворовые места в верхней части квартала, ограниченного улицами Малой Сумской и Чернышевской показаны в поперек. Таким образом, №№ 1 и 2 титулярного советника Косовского располагались вдоль Мироносицкой площади и на углах улиц Малая Сумская и Чернышевская, а участки №№ 3 и 4 Евгения Васильева располагались как сквозное дворовое место между улицами Малая Сумская и Чернышевская.

К сожалению детального описания дворового места Васильева, за этот период на сегодняшний день мы не имеем. План 1846 года показывает нам наличие каменного дома с фасадом на Малую Сумскую, в глубине участка два комплекса служебных деревянных построек вдоль границ дворового места. Со стороны Чернышевской улицы никаких построек не показано.

Академик Лейбфрейд описывает историю усадьбы Васильева после его смерти в 1833 году, однако ни подтвердить, ни опровергнуть их я не могу. Из других источников известно, что дом этот был одноэтажный каменный с подвальным этажом, второй этаж был деревянным и обложен кирпичом позднее.

В 1860-е годы усадьбой Васильева владел коллежский советник Кандыба, после смерти которого она перешла к его наследникам.

Около 1870 года усадьбу купил доцент Императорского Харьковского университета, доктор медицины надворный советник Иосиф Семёнович Сыцянко, который открыл в этом доме Маньковское электролечебное заведение, что подтверждает план города Харькова 1875 года[4]. Дом Сыцянко на 1870-е годы был по улице Малая Сумская под № 6 считался самым примечательным зданием. Стоит отметить, что дворовое место числилось за его супругой Варварой Герасимовной Сыцянко.

В 1872 году вольнопрактикующий врач, коллежский советник в отставке Иван Иванович Шереметьевский открыл на дворовом месте Сыцянко лабораторию по производству парфюмерных средств. Здесь производились вода «Одалиск», султанская помада, тополинная помада и другие.

В 1882 году доктор Сыцянко разделил своё дворовое место на 2 части, старый дом, бывший Васильева он продает 17 апреля того же года кандидату прав Василию Васильевичу Гурову[5], оставив за собой участок по улице Чернышевской. Очевидно ему требовались деньги чтобы окончить новый дом в два с половиной этажа по Чернышевской улице.

На купленном у Сыцянко участке к тому времени располагались следующие постройки: двухэтажный дом с нижним каменным этажом и верхним деревянным обложенным кирпичом (бывший Васильева), пристроенный к нему каменный двухэтажный флигель, три деревянных сарая (в одном была конюшня, во втором каретные сараи, третий бывшие службы) и обширный сад.

В 1887 году Василий Гуров вместо старых деревянных служб строит деревянный одноэтажный флигель на 5 комнат, обложенный кирпичом. Собственно, в этом новом флигеле он и проживал.

А в 1890 году делает пристройки к старому дому (Васильева). Слева по фасаду он пристраивает двухэтажную пристройку, а справа крыльцо, для входа в дом с улицы Малой Сумской. Естественно, что фасад здания изменился, проектировал её архитектор И. Гинш. В это же время в доме произошла перепланировка. Нужно отметить, что ещё ранее диковинная печь Васильева отапливала только старую часть дома, для отопления пристроенных площадей использовались голландские печи. Гуров провел в дом центральное водоснабжение, электричество, канализацию. В таком виде строительная кубатура дома получилась в 3675 м³, общая жилая площадь составила 593,77 м², а полезная жилая площадь 357,34 м².

В начале XX столетия Гуров вместо конюшни и каретных сараев выстроил каменное трехэтажное здание, в котором устроил меблированные комнаты.

В 1920 году домовладение Гурова было национализировано, в зданиях разместился жилищный кооператив № 2719, в котором было 15 квартир и 51 взрослый квартирант. Комнатами для проживания стали даже ванные! А уже в 1922 году дома уже были в аварийном состоянии. До сегодняшних дней дожило только трехэтажное здание меблированных комнат.