Купцы Ващенковы попали в поле моего зрения ещё в начале 2000-х годов. Родоначальник, Иван Евстафьевич Ващенков, харьковский купец 3-й гильдии, был крупнейшим поставщиком рогатого скота из Харьковской губернии в Петербург и Москву. В этом деле он настолько поднаторел, что к 1816 году стал купцом 2-й гильдии с капиталом 20000 рублей, арендовал значительные земельные участки под Харьковом, где размещал скотопригонные дворы и содержал купленный скот на ярмарках, откармливал, прежде чем гнать его дальше в столицы.

Ващенкова женился на Авдотье Алексеевне 1774 года рождения, у них родились дети: Андрей (1788), Григорий (1792), Иван (1798), Иосиф (1807), Яков (1809)[1].

Его дворовое место располагалось на Сенной улице, которую позднее переименовали в Рыбную. В начале XIX столетия с ним соседствовали купцы и мещане, которые содержали постоялые дворы, где останавливались заезжие торговцы, мелкие чиновники со своими колясками, телегами, фурами и, конечно, лошадьми. Огромное количество грязи, навоза запрудили улицу, но для таких, как Ващенков, это не смущало ― его огромное дворовое место было сплошь застроено сараями для сена, амбарами, конюшнями, домами для служащих, мясными лавками, ледниками.

         После окончания войн с Наполеоном поставки мяса в столицы возросли многократно. Тысячи голов рогатого скота прогонял Ващенков через Харьков, скупая их по Харьковской губернии. В 1817 году он даже сократил поставки мяса в лавки Харькова, что вызвало недостаток в губернском городе. Харьковский губернатор Василий Муратов однажды вечером не получил на ужин любимую им телячью вырезку и вылил гнев на кухарку, которая и донесла до губернатора печальную новость ― мяса в городе совсем мало, хорошего вообще нет. Она же донесла ему и городские слухи о том, что Ващенков гонит скот в столицу, где ему выгодно его продавать оптом.

С утра Иван Евстафьевич Ващенков уже стоял в канцелярии губернатора, доставленный полицмейстером из-под Харькова, где в скотопригонном дворе формировался новый гурт телят для перегона в Москву. Губернатор потребовал возобновить поставки мяса в лавки Харькова в полном объеме, в противном случае он доставит ему значительные проблемы в торговле. Нужно сказать, что это был, наверное, единственный смелый поступок, принесший пользу харьковскому обществу, в остальных случаях губернатор Муратов был весьма посредственным управленцем.

         К 1840 году Ващенков по-прежнему торговал скотом, теперь исключительно в Харькове, население которого выросло. К этому времени в городах запретили иметь постоялые дворы, они все выводились за городскую черту. Образ Рыбной улицы стал меняться в лучшую сторону. Она получила деревянные тротуары, новые фонари, её дорожное покрытие впервые исправили, хотя и обычными тогда мерами: новыми канавами, песком и фашинником. И Ващенков решил построить каменный двухэтажный дом на каменном полуэтаже по проекту профессора архитектуры Андрея Тона.

Грустно читать сегодняшние опусы краеведов, которые называют его заезжим домом, да еще описывают как дом Мясоедова. Как я уже писал выше, постоялые, заезжие дворы к тому времени уже покинули город, мещанин Иван Мясоедов, содержатель постоялого двора, перевел его за городскую черту.

После смерти Ивана Евстафьевича Ващенкова домовладение по Рыбной, 26 перешло в собственность его среднего сына Ивана, который с 1855 года стал харьковским купцом 3-й гильдии[2]. К концу XIX столетия он получил потомственное почетное гражданство г. Харькова.

Имея свободные капиталы, он в начале 1890-х купил соседнее домовладение у наследников купца Серикова. По его духовному завещанию с 1896 года дома перешли во владение сыновьям: Петру, Ивану, Виктору и Николаю. Отцовским домом владел Виктор Иванович Ващенко, который умер в 1917 году. По его смерти дом опять поделили братья, правда, пришлось выделить одну пятую часть сестре Ольге, бывшей тогда замужем за купцом Велитченко.

Как бы то ни было, в 1920-м году дом национализировали большевики, потому и стоит он сегодня печальный, унылый и обшарпанный ― никому не нужный памятник архитектуры.