Первая половина XIX столетия была весьма прекрасна для полицейских служителей Харькова. Изредка конечно случались кражи, воры находились достаточно быстро, а если не сами воры, то украденные вещи. В 1830-е годы в Харькове происходили сезонные кражи по 2-3 месяца в году, потом все как бы стихало. Некоторые краденные вещи обнаружились у перекупщиков подержанных вещей, иногда попадался на краже некий бродяга, или дезертир, однако ничто не вело к некоей организации, которая бы направляла деятельность воров. В 1838 году полиция решила активизировать поиск воров и в результате секретного розыска ей удалось выйти на след воровской шайки, оказалось, что ею несколько лет руководил сын губернского секретаря Ивана Богдановского – Яков, проживающий в Харькове. Масштабы изъятого у воровской шайки награбленного, количество воровского инструмента, а главное количество преступников смутило полицию.

Шайка начала действовать в 1835 году, как раз 16 марта у 1-й гильдии Таганрогского купца Василия Кузина было украдено в доме 2000 рублей, а у подпоручицы Надежды Похвисневой шкатулка, в которой было 1500 рублей.  Тогда же полиция попыталась сделать строжайший розыск, но воров в городе не обнаружилось.

Следующий пик воровства пришелся на ноябрь 1836 года. С 17 по 30 ноября было совершено 16 краж. Воровали верхнюю одежду у купцов и чиновников, особенно шубы и шинели, у торговцев вещи и деньги. Самое ценное было украдено у столоначальника губернского правления Фёдора Соколовского – золотые и серебряные часы. Четыре ограбления были раскрыты по горячим следам, они не имели отношения к шайке воров. У надворного советника Сергеева 17 ноября в предместье Немышля была украдена енотовая шуба ценой 1200 рублей, её отыскали на квартире купеческого сына из г. Севска Алексея Полунина. В тот же день у харьковского купца 3-й гильдии Михаила Шелехова была украдена шуба чернобурка ценой в 500 рублей, а на следующий день у студента Императорского харьковского университета князя Николая Семёновича Кавкасидзе была украдена енотовая шуба ценой в 500 рублей. Обе шубы были найдены на квартире где проживали однодворцы села Хотымля Карачевского уезда Дмитрия и Фёдора Кулешовых, обывателя г. Обояни Владимира Кондратьева и мещанина г. Москвы Софрона Павлова, одна была спрятана в камине, а вторая в сенях под дровами. А 22 ноября у жены подполковника Краснокутской была украдена шкатулка с бриллиантами и перстнем, а также шесть чайных ложек. Эти вещи были отысканы у Купянского мещанина Петра Фомина, которому отдал их под залог харьковский мещанин Иван Бутенко. На этом успехи полиции закончились.

В мае 1838 года было совершено еще несколько краж, которые полицией Харькова не были раскрыты, потом был перерыв в преступлениях, а в октябре кражи возобновились. В течение 10 дней было украдено более товаров и вещей на сумму более 2000 рублей. Воры искусно скрывались, затаивались, и вот тогда полиция была вынуждена принять вынужденные меры.

Нужно сказать, что с 1835 года по 1839 год число жителей города выросло в два раза с 22575 человек до 44904 человек, а штаты полиции за это время никак не увеличивались. Так городовых унтер-офицеров было всего 9 человек, по числу кварталов Харькова, 16 чиновников из штата полицмейстера, а остальные были рассыльные, будочники, трубочисты, фонарщики и пожарные – всего 163 человека. Недостаток полицейских сказался на числе не решенных дел, если в 1835 году их было только 94, то к 1840-му уже 705. Именно этот факт вынудил правительство увеличить штаты полиции в Харькове, но ловить воровскую шайку пришлось наличными силами подключив жандармскую команду.

Полиция и жандармы получили богатую гражданскую одежду и несколько дней привлекали внимание воров, вынудив их выкрасть богатую шубу у подставного купца. Далее слежка привела полицию к дому Богдановского. Полицмейстер граф Люксембург отдал тотчас приказ окружить дом и арестовать всех кто в нем будет обнаружен. Помимо семейства Богдановских во флигеле и сарае полиция задержала 9 человек, которых хозяин представил, как своих дворовых людей, однако документально он подтвердить не мог. Полиция достаточно быстро установила, что обнаруженные восемь мужчин (Роман Антонов, Ларион Демченко, Тимофей Медведенко, Данило Радченко, Иван Яровой, Иван Шевченко, Николай Льняненко, и один неизвестный) были в основном бродягами, а задержанная была родной сестрой Ивана Ярового – Анисья.

Во дворе Богдановского был произведен тщательный обыск, полиция нашла невероятное количество ворованных вещей, многие из которых были скуплены за бесценок у воров соседних губерний. Число воровских инструментов поразило даже губернатора действительного статского советника Адриана Прокофьевича Устимовича, здесь были не только инструменты по отбитию замков, но и воротки для вскрытия замка, а также подборка ключей числом более трехсот.

Единственно, что не удалось полиции, это выявить главаря шайки. Стало понятно, что организовал её Яков Богдановский, организовав легальное прикрытие для бродяг из Курской, Воронежской, Полтавской и Екатеринославской губерний. Совершив несколько краж, они отсиживались на дворовом месте Богдановских в Харькове, или переезжали под предлогом хозяйских надобностей на хутор под Харьковом. Как только полиция теряла бдительность они любо переходили в соседние губернии, или предпринимали новые кражи в Харькове. Богдановский не только прикрывал шайку, но помогал сбыть краденное, пользуясь своими связями в соседних губерниях и был у бродяг непререкаемым авторитетом, на следствии они уважительно, почти ласкового звали его «наш барчук», «наш барин». Лишенных всех прав состояния и дворянства барчук Богдановский в 1840-м году был сослан в Сибирь, члены его шайки были предварительно выпороты на Торговой площади, надо сказать, что столь большое число воров было наказано в Харькове впервые.