Ново-Серпухов (Балаклея). В сельской глуши, всякое, сколько-нибудь выходящее из ряда событие заставляет о себе говорить много и долго местных и окрестных жителей, так-как не ско­ро является другая тема на смену прежней. Таким событием в нашей местности было освящение 17 ноября 1871 года в слободе Ново-Серпухове перенесённого на другое место и заново-отстроен- наго храма в память праздника Покрова Пресвятой Богородицы. Но прежде я должен сказать несколько слов о минувшей судьбе этого храма и его прихожанах. Церковь Покровская, как я сказал, толь­ко перестроена в настоящее время; построение же её, церковные за­писи, относят к давно-минувшему времени, именно к 1791 году, н это – третьим уже зданием, так-как до упомянутого года в Балаклее было уже преемственно два храма в память Покрова Пр. Богородицы. В первоначальном строении храма этого, кроме балаклейцев, участвовали соседние мелкие помещики, населяв­шие окрестные хутора, по Донцу и Балаклейкам. С учреждени­ем военных поселений, когда окрестные помещики выселены бы­ли в разные другие места, балаклейцы остались единственными прихожанами Покровской церкви, но ненадолго. Около 30-х го­дов, военно-поселянское начальство сделало распоряжение закрыть Покровскую церковь, а так-как пред тем и Николаевская балаклейская церковь отдана была в новообразовавшееся из раз­ных хуторов селение Яковѳнково, то Балаклея, с полутораты­сячным населением мужеска пола и приписными к ней, сверх того, селениями Вербовкой и Лагерем, остались при одной Успен­ской церкви. Больших потом усилий стоило испросить разреше­ние начальства – возобновить запустевшую святыню в 1818 г.

Но долго, впрочем, и опять суждено было балаклейцам счи­таться прихожанами Покровской церкви. По желанию, как гово­рят, местного старшего священника Леонтовича, тяготившегося, по старости, поездками в причисленные к Балаклеи селения, Вер­бовку и Лагери, вся Балаклея сосредоточена приходом к Успен­ской церкви; Вербовка же и Лагери—к возобновленной Покров­ской церкви. Это, чисто случайное, распоряжение подало потом повод жителям Лагерей затеять с балаклейцами процесс. По примеру Вербовцев, устроивших в своем селении отдельную церковь, Лагери решились устроиться тоже особым приходом, и для этого потребовали – Покровскую балаклейскую церковь. Во­енно-поселянское начальство, однако, отказало им в этой просьбе, епархиальное начальство еще менее могло уважить эту претензию. Эта-то Покровская церковь, перенесенная на новое, удачно из­бранное место и заново отстроенная, освящена в минувшем ноябре. Освящение и затем литургию совершил местный бла­гочинный священник Г. Буханцев, в сослужении 12 иереев. Многочисленность служащих, стройное пение местного хора, бла­голепие нововозобновленного храма и особенно обряд посвящения невольно поражали предстоящих, собравшихся со всех окрест­ных селений, богомольцев и возвышали дух их горе. Не мало можно было видеть ц плакавших от умиления, особенно между жителями Балаклеи, которые так дорожила своею святынею.

По заамвонной молитве, местный благочинный обратился к пред­стоящим с словом назидания. Проповедник, слегка коснув­шись предшествовавших обстоятельств, и воздав хвалу рев­нителям благолепия дома Божия, обратился к слушателям с увещанием возбудить в себе святую ревность: отложити вет­хаго человека, тлеющаго в похотех прелестных, и облегцыся в новаго человека, созданнаго но Богу в правде и в пре­подобии истины (Еф. 4. 22, 29) и созидать себе в жилище Бо­жие Духом (Еф. 2. 22). Помимо содержания, вполне приличного событию дня, слово 'проповедника особенно поражало слу­шателей тем, что имело вид импровизации, — импровизации легкой, по и стройной, что представляет такую редкость в на­ших сельских церквах. Невольно представлялась мысль, как хорошо было бы, если б молодые люди, будущие пастыри, зара­нее подготовляли себя произносить поучения экспромтом. Жи­вое слово всегда более поражает слушателей и находит лег­кий доступ к сердцу их, нежели самое высокопарное слово, произносимое по книге или тетради. Минувшее торжество—освя­щение храма и теперь, спустя почти месяц, составляет пред­мет разговора для местных жителей, и не мудрено: оно было важным для них событием, нарушившим однообразие и моно­тонность обычной их жизни.

Священник Стефан Дахневский