© Андрей Парамонов (Харьков)

Многие богатые помещики Харьковской губернии съезжались в Харьков еще за долго до Нового года, у большинства были свои дома, у других заранее приготовленные квартиры. Проживание в Харькове было вызвано необходимостью, присутствовать на самой крупной Харьковской ярмарке – Крещенской, которая начиналась с 6 января и продолжалась до начала февраля. По своему обороту и количеству совершенных сделок, это была третья по величине ярмарка Российской империи. В первой половине XIX в. ее оборот составлял до 20 млн. руб. Здесь сбывалась вся та продукция, которая была произведена в имениях, главным образом крупный рогатый скот, овцы, лошади, хлеб. На эту же ярмарку приезжали и самое большое число заграничных купцов.

Еще перед Новым годом приезжие из имений дворяне попадают в ритм почти столичной жизни. Театр, постоянные приемы, обеды, балы в дворянском собрании, у предводителя губернского дворянства, губернатора и вице-губернатора, губернского прокурора и других чиновников губернии и просто богатых дворян. Губернатор, как правило, устраивал бал-маскарад. В лучшие годы для Харьковского дворянства на нем присутствовало до 300 масок. А костюмы большинством участников шились в Москве, или Санкт-Петербурге, даже если в Харькове, то из самых лучших тканей, также заказанных в столицах или заграницей.  

Вечер перед Новым годом посвящался детям. Наиболее многодетные дворянские семьи Новогоднюю елку устраивали непременно, на нее приглашали родственные, либо дружеские семьи с детьми. Купить ее на базаре не представлялось возможным, лес стоил дорого, а елка (по понятиям XIX в.) должна быть больших размеров. Кроме того, специальных елочных украшений изготовлялось мало (производились в Германии), главным образом они были из яркой цветной бумаги, покрытой сверху краской под серебро и бронзу. Стоили игрушки, произведенные на фабриках очень дорого, поэтому большинство предпочитало заворачивать в такого же рода бумагу яблоки, орехи, пряники. Елку (непременно ель) привозили за день до Нового года, а украшали 30 декабря вечером, когда младшие дети уже спали.

Непременным атрибутом украшения елки были свечи, в начале 1890-х годом появилась модная новинка – специальный шнур, соединяющий фитили свечей, от которого они зажигались по очереди, а позднее и одновременно.

В начале XIX в. лучшие Новогодние детские торжества устраивали семейства Шидловских. Четверо братьев Шидловских с семьями и близкими родственниками составляли приличную компанию, кроме этого на елку приглашались и крестники, каких у них было не мало. Елка, устраиваемая в 1804 г. Григорием Романовичем Шидловским обошлась ему в 650 руб. серебром, что для некоторых дворян составляло годовой доход имения. Вторую по величине елку устраивал губернатор И.И. Бахтин, а также губернский предводитель дворянства А.Ф. Квитка. Елка непременно заканчивалась фейерверком, у губернатора и предводителя еще и пальбой из пушек. В 30-40-е годы XIX столетия Новогодняя елка была предметом гордости у дворян Алферовых, Савичей, Хорватов, Шабельских, князя Трубецкого.  

С началом 1830-х годов Харьков обольстил известный светский лев Дмитрий Николаевич Алфераки. Обеды, балы, домашние театральные постановки, маскарады, устраиваемые им в Харькове, часто описывались современниками в письмах. Его имения располагались в Змиевском уезде Харьковской губернии и Ростовском уезде Екатеринославской губернии, в Харькове у него был двухэтажный дворец, с большим количеством флигелей, служб, оранжереей, картинной галереей, конюшней полной чистокровных лошадей. Он непременно покорял сердца всех любителей лошадей во время Рождественского катания на санях по Екатеринославской улице. Здесь можно было увидеть не только дворянские фамилии, но и многие купеческие, из тех, которые желали удачно выдать в замужество дочь.  

В 1886 году на рождественские праздники все запомнили вечер 30 декабря у командующего войсками Харьковского военного округа, на нем присутствовало множество дам в изящных туалетах и более 150 кавалеров. Радушные хозяева, оживленные танцы, которые закончились в 4 утра мазуркой, сделали вечером интересным и веселым.

Но богатая публика не только гуляла и развлекалась, очень много в эти посвящалось благотворительности. В детские приюты приходили попечители, приносили детям подарки, устраивали музыкальные детские вечера, в 1890е годы начали ставить на такие мероприятия елку. Особенно хороши детские вечера были в детском приюте «Ясли» на ул. Конторской, устроенные на пожертвования купца Серикова. Проводились они ежегодно с большим размахом.

Народные гуляния в первой половине XIX ст. в Харькове на Рождество проходили на Михайловской площади. После ликвидации в 1840-е годы Мироносицкого кладбища, на его месте устроили одноименную площадь, еще не все горожане забыли, что когда то это было кладбище, как в 1850-е годы именно сюда перенесли народные гуляния. Богатая публика всегда гуляла на Университетской горке, именно там было самое привлекательное место для студенческой и гимназической молодежи. Здесь также была высокая деревянная горка, на которой катались с утра и до позднего вечера. А в Университетском саду для богатой публики строили снежный городок. В частных садах устраивались совершенно невероятные развлечения, например в 1895 году в доме Гинзбурга по Екатеринославской улице с 25 декабря открылась двухэтажная «французская» карусель. 

Немногие купцы в то время приглашались в дворянское собрание, посещали театр, или принимали участие в своих вечерах, обычно проводимых в домах самых богатых из них: Ломакина. Кувшинникова, Кузина. Как и большинство Харьковских обывателей, они непременно ходили на кулачные бои, устраиваемые на замерших речках Харькове и Лопани, иногда и сами принимали в них участие. Надо отметить, что более активно проводить новогодние и Рождественские праздники купечеству, мещанству и другому торговому люду препятствовало участие все в той же Крещенской ярмарке, от которой зависело состояние его доходов в будущем году. Обыватели проводили большинство праздничных дней на службах в храмах, после которой большинство из них расходились по шинкам и кабакам. А их дети о существовании праздничной Новогодней елки даже не знали.

Крестьяне, цеховые, мещане Харькова встречали 1 января не Новый год, а праздновали день памяти святителя Василия Великого, иначе Васильев день, или Васыля. В ночь на Васильев день ходили ряженые колядовали, гадали. Дети ходили по домам с посеванием изб и пожеланиями богатства. Благодарные хозяева одаривали детей хлебом, пирогами, колбасами, а иногда и деньгами. В домах устраивали ритуальные трапезы, на которые «приходили» умершие предки. Часто в этот день на эту трапезу подавали зажаренного поросенка, т.к. Святой Василий Кесарийский считался покровителем свиней. Хозяин дома делил свинью на части, раздавая всем определенные куски, себе же клад первому голову, и просил Святого дать благополучие его дому, хорошие урожаи и плодовитость домашней скотине.

В заключение хотел бы привести небольшое стихотворение нашего известного харьковского поэта, который публиковал в газете «Южный край» бесконечную поэму из жизни Харькова под псевдонимом «Шпилька». Итак, впечатления автора от рождества 1893 года:

Увеселений лихорадке

Не поддавался я на святки

Но как-то раз на детский бал

Я в клуб коммерческий попал

Там дети долго так плясали,

Что даже спать и падаль стали…

Еще-бы: умных матерей

Увидел я на этом бале,

Что чуть-ли ни грудных детей

На этот бал с собою взяли –

И далеко за полночь там

Такие дети там зевали

И подражая взрослым, – нам,

С серьезным видом танцовали…

Я этих детских вечеров

Не подвергаю остракизму

И даже посмотреть готов

На них сквозь розовую призму,

Когда там юный гимназист

Или безусый реалист,

Забыв учебников страницы,

Охватив талию девицы

Таких же лет, как и он сам,

Отдастся грезам и мечтам

И в вихре вальса унесется, –

Но если вдруг на бал такой

Младенец маленький грудной

Мамашей доброй принесется,

 Ито же станет танцовать,

Забавно взрослым подражая,

Я злобы не могу скрывать,

Картину эту созерцая

И матерям вопросов ряд

Я предлагаю в то мгновенье:

Зачем детей на маскарад

И на другие развлеченья

Вы не таскаете с собой?

Зачем вы девочке грудной

Не надеваете корсета?

Хотя не слышу я ответа

Но верить искренно готов,

Что маменьки в конце концов,

Детей уродуя по моде,

Устроят нечто в этом роде!