© Андрей Парамонов (Харьков)

1941 год

          То, что СССР грозит война с Германией, для кого не было секретом. Вопрос был лишь в том, когда она начнется и как будет протекать. Конечно, никто этого не знал. Прошло более 78 лет с начала вторжения Германии и боевых действий на территории Харьковской области, а детального труда, посвященного этим событиям, до сих пор нет. Так или иначе, именно Харьков становился предметом исследований военных историков, тогда как изучением в районных центрах занимались преимущественно местные краеведы. Наиболее полное издание, посвященное Харькову в начальный период войны, подготовили Валерий Вохмянин и Александр Подопригора в 2008-2009 годы[1]. В двух частях своего труда авторы детализируют события накануне боев за Харьков и, по сути, ликвидируют многочисленные вольные интерпретации советского периода о том, что происходило в те дни с гражданским населением, в партийном руководстве и воинских частях.

Подготовка к мобилизации началась ещё до 22 июня 1941 года. 10 июня 1941 года командующий Харьковским военным округом генерал-лейтенант Андрей Смирнов собрал совещание в Чугуеве командиров воинских частей с участием областного военкома, полкового комиссара Якова Маслова. Сообщив о сложившейся ситуации, генерал Смирнов приказал привести в боевую готовность воинские части и мобилизационные планы[2].

За два дня до войны, 20 июня 1941 года, харьковский военком Маслов поднял по тревоге весь личный состав областного и районных военкоматов. На коротком заседании он поставил четкие приказы своим подчиненным о мобилизационном плане. В этот же день по решению ЦК ВКП(б) от 17 июня 1941 года был утвержден список из 150 коммунистов и политработников запаса Харьковской области среднего политсостава Красной Армии для перевода в Западную Украину и Белоруссию[3].

Командующий Харьковским военным округом генерал Смирнов был извещен о начале войны с Германией Генеральным штабом РККА около 4.00 22 июня 1941 года. Он сразу же поднял по тревоге войска Харьковского гарнизона, областной военкомат, штаб противовоздушной обороны, сообщил Первому секретарю обкома Епишеву.

В 5.00 22 июня 1941 года на экстренном совещании поднятого по тревоге личного состава областного и районных военкоматов Харькова областной военком Маслов вскрыл пакет с планом мобилизации. В 16.00 того же дня председатель Харьковского областного исполнительного комитета Пётр Свинаренко вскрыл секретный пакет и огласил на объединенном заседании облисполкома и городского совета депутатов календарный план экономической мобилизации области: объем и сроки изъятия из народного хозяйства для передачи в армию конского состава и автотранспорта, использования запасов имущества из госрезерва для нужд формируемых частей и развертывания сети госпиталей.

23-24 июня 1941 года в сборно-сдаточные пункты военкоматов поступило 2640 лошадей, 711 повозок, 1778 автомобилей, 177 тракторов, 42 прицепа и 17 мотоциклов. В эти же дни по мобилизации прибыло 22405 человек, из которых ― 6842 младшего и среднего командного состава РККА[4]. До 15 августа 1941 года в Харьковской области мобилизовали 168111 человек, из них командного состава ― 32973 человека. Всего же за годы войны из Харьковской области будет призвано 249 269 человек[5]. В первые дни мобилизации из Масловского сельского совета Алексеевского района ушли на фронт 58 человек.

Харьковский военный округ занимался планом формирования новых частей и отправку их на Юго-Западный и Южный фронты. А между тем тыловая граница фронтов Юго-Западного направления 29-31 июля 1941 года уже стала проходить по территории Харьковской области. В городах и селениях области стали размещаться штабы, управления, органы тылового обеспечения. Увеличилось количество войск НКВД, которые стягивались сюда по мере оставления городов, эвакуации и уничтожения охраняемых объектов. И, конечно, Харьковскую область наводняли эвакуированные беженцы из оставленных территорий, пока над самим Харьков не нависла угроза.

Надежды Генерального штаба РККА, что Левобережная Украина будет удерживаться по реке Днепр, благодаря широкой водной преграде и фортификационным сооружениям, не оправдались. Нужно отметить, что ещё в июле 1941 года инженерные войска Юго-Западного направления приступили к созданию тыловых оборонительных рубежей восточнее Днепра. Вели эти работы строительные батальоны при содействии гражданского населения под руководством управлений военно-полевого строительства. Общее руководство осуществлялось в Харькове 5-м управлением по строительству оборонительных сооружений Главного управления оборонительных работ НКВД.

Единственный рубеж обороны до конца августа 1941 года на территории Харьковской области возводился в Зачепиловском районе, он проходил по линии Перещепино-Зачепиловка-Полтава и именовался укрепрайоном. Он и другие подобные рубежи обороны делались не силами гражданского населения, а ополченцами. 

Директивой Ставки Верховного главного командования от 11 августа 1941 года было приказано начать возводить восемь оборонительных рубежей обороны, ориентированных фронтом на запад. Один из них проходил по Богодуховскому и Валковскому районам Харьковской области. Директива же от 22 августа 1941 года уже ставила задачу возвести 16 оборонительных рубежей, пересекающие прифронтовые области во всех направлениях. Половина из них проходили через Харьковскую область, в том числе Мерефа-Змиев-Печенеги, Курск-Белгород-Волчанск-Печенеги-Балаклея[6].

И, хотя сроки окончания работ I-й очереди ставились 5 сентября 1941 года, большинство рубежей построить не успели. Уже 23 августа 1941 года вермахт создал первый плацдарм на левом берегу Днепра, захватив автодорожный мост у пос. Окуниново. И 28 августа 1941 года харьковские обком и облисполком приняли постановление об обеспечении строительства оборонительных укреплений Юго-Западного направления. Всего по железной дороге было переброшено более 100 тысяч человек для работы на Зачепиловском укрепрайоне, 61 тысяча ― из всех районов области[7].

Выход противника к Кременчугу и Днепропетровску привел к появлению нового постановления бюро обкома и облисполкома от 12 сентября 1941 года. В нем шла речь о мобилизации 206 тысяч человек на возведение рубежей обороны у Харькова[8]. Между тем в окружение попал Юго-Западный фронт вместе с командованием, и его соединения потеряли управление. А 20 сентября 1941 года передовые подразделения вермахта вышли к границам Харьковской области и захватили без боя не занятый частями Красной Армии Зачепиловский укрепрайон – усилия десятков тысяч людей, в том числе и Алексеевского района, оказались напрасными! Если бы у частей вермахта были необходимые силы, они могли бы выйти к Харькову за двое суток.

В новом постановлении от 20 сентября 1941 года обком и облисполком решили привлечь к строительству оборонительных рубежей 53 тысячи человек из Харькова и 120 тысяч человек из районов Харьковской области. Постановление подкреплялось весомыми пунктами репрессивного характера[9]. В октябре жители Харькова начали покидать город самостоятельно, людей на работах не хватало, вместо заявленных 40 000 человек выходили 2-3 тысячи. Вместе с тем важно подчеркнуть, что все эти рубежи обороны были выявлены авиаразведкой противника, выход к ним подвижных соединений вермахта опережал графики окончания работ и, по сути, они не отразились на ходе боевых действий.

С 10 по 15 сентября 1941 года из Харькова и ряда районов области эвакуировали работников партийного аппарата, а вот эвакуацию промышленности, сельского хозяйства, населения затягивали до последнего. Между тем авиация противника увеличила интенсивность авиаударов по территории Харьковской области, особенно доставалось крупным железнодорожным узлам.

Вышедшая в район Краснограда 17-я армия вермахта под командованием генерала пехоты Карла Генриха фон Штюльпнагеля, несмотря на отсутствие войск Красной Армии до Харькова и далее до Северского Донца, не рискнула двигаться вперед, отрываясь от линий снабжения. Тем более что основные силы вермахта в Украине были заняты ликвидацией Киевского котла. У Краснограда были готовы вступить в бой входившие в состав 17-й армии 295-я и 297-я пехотные дивизии, а 100-я и 101-я легко-пехотные дивизии понесли немалые потери в предыдущих боях, нуждались в пополнении, а главное ― в вооружении и боеприпасах.

Командующий Юго-Западным направлением маршал Тимошенко воспользовался паузой и во второй половине сентября восстановил оборонительные порядки Юго-Западного фронта. Это была тонкая и непрочная, но почти сплошная оборона протяженностью до 300 км. Перебрасывалось туда и пополнение, и снятые с других фронтов дивизии, правда, вооружения во вновь прибывших частях не хватало.

Чтобы обезопасить Харьков от возможного наступления 17-й армии вермахта с Красноградского выступа, с 26 сентября Юго-Западный фронт пытался отбить город Красноград, однако все попытки осуществить этот план не удавались. Последние атаки на Красноград проходили по инерции 5 октября 1941 года.

Между тем танковая группа Клейста прорвала оборону Южного фронта 27 сентября 1941 года и с темпами дневного перехода в 30 км двинулась к Азовскому морю. Следом за ней 30 сентября танковая группа Гудериана прорвала оборону Брянского фронта и двинулась на Орел и Тулу, угрожая Москве. В этих условиях события в Украине уже не так беспокоили Ставку главнокомандования, стало ясно, что Харьков и значительные территории Донбасса придется оставить.

Фактически решение о планомерном отходе было принято 6 октября 1941 года. Противник уже несколько дней до этого испытывал оборону 38-й армии Юго-Западного фронта на пути к Харькову. А уже 7 октября 1941 года 17-я армия вермахта нанесла концентрированный удар в стык 38-й и 6-й армий Юго-Западного фронта. Собственно, в месте стыка был значительный участок, не занятый частями РККА, чем и воспользовался противник. Плановый отход армий превратился в вынужденный, перед глазами маршала Тимошенко маячил новый котел, подобный Киевскому, только теперь у Харькова. Правда, танки Гудериана шли на Москву, но у страха глаза велики.

В стык 21-й и 38-й армий Юго-Западного фронта ударил 17-й армейский корпус вермахта в составе 294-й и 239-й пехотных и 101-й легкопехотной дивизий. 9 октября 1941 года был взят Краснокутск, 12-го октября ― Богодухов, и правый фланг 38-й армии вынуждено откатился на 35-40 км. 55-й армейский корпус вермахта в составе 57-й и 297-й пехотных и 100-й легкопехотной дивизий сковывал части 38-й армии по пути на Харьков вдоль шоссе Полтава – Харьков.

Основные силы 17-й армии вермахта сбили 6-ю армию Юго-Западного фронта, вынуждая её отступать 7 октября 1941 года. Южнее Харькова противник взял в этот день райцентры Зачепиловку и Кегичевку, 8 октября ― райцентр Сахновщину, 11 октября ― райцентр Лозовую, 12 октября ― райцентр Близнюки.

15 октября 1941 года Ставка Верховного главного командования приказала Юго-Западному фронту начать 17 октября отход за реку Оскол на линию Касторная-Старый Оскол-Новый Оскол-Валуйки-Купянск-Красный Лиман, и закончить его 30 октября[10]. Так была решена судьба Харькова, районного центра Алексеевка, а вместе с ней и станции Лихачево.

На станцию Лихачево и райцентр Алексеевка развивала наступление 9-я пехотная дивизия вермахта, и 20 октября 1941 года 275-я стрелковая дивизия 6-й армии Юго-Западного фронта без боя оставила станцию Лихачево. 24 октября 1941 года линия фронта проходила уже по реке Северский Донец, а с 8 ноября ― по реке Оскол.

Вступив в поселок Лихачево, немецкая оккупационная власть укрепила подходы к железнодорожной станции. Были построены 4 долговременные огневые точки, отрыты окопы и ходы сообщения, в целом её подготовили к круговой обороне. В дальнейшем подходы и подъезды к станции Лихачево ещё более укреплялись: были отрыты окопы полного профиля, подготовлены блиндажи, минные поля, проволочные заграждения. Как выяснится позднее, это были не напрасные усилия.

Вторым действием оккупантов стало установление гражданской администрации. Прошли выборы, и старостой сельской управы в Лихачево избрали Николая Трофимовича Бойченко, а старостой общины ― Семён Федосеевич Довченко. Местной полицией в поселке заправлял Николай Николаевич Чухлатенко[11].

Ещё до отхода немецких войск в сентябре 1941 года на территории Алексеевского района были созданы два партизанских отряда с общим числом бойцов 40 человек. Часть отряда проходила обучение в Харькове, но к моменту оккупации района в них остался 31 человек, и их объединили в один. Командиром отряда был назначен бывший директор совхоза, техник-интендант 2-го ранга Иван Петрович Гуторов (1888 г.р.), уроженец села Масловка. В отряд вошли и его родные братья: председатель Масловского сельского совета Митрофан Петрович (1899 г.р.) и шофер Пантелей Петрович Гуторовы[12]. Комиссаром отряда стал бывший агроном колхоза «Путь коммунизма» Иван Лукич Лесик. Из всего списка партизан Алексеевского отряда, которые имеют отношение к поселку Лихачево, были: агроном Лихачевской сахарной базы Иван Петрович Стендер (1894 г.р.); бригадир колхоза «Первое Мая» Аким Андреевич Крамской (1897 г.р.) и счетовод Масловского сельского совета Вера Андреевна Аушева (1921 г.р.)[13].

Отряд располагался в Берецких лесах на территории Алексеевского района, там же были подготовлены пять продовольственных баз. На вооружении отряда были винтовки, ручной пулемет, гранаты, бутылки с зажигательной смесью, взрывчатка и необходимые детонаторы и шнуры[14].

В 1941 году отряд успел провести несколько операций. В ночь с 6 на 7 ноября в селе Берека на здании клуба и здании МТС партизаны вывесили лозунги и флаги с воззваниями против Гитлера и с поздравлением в честь 24-й годовщины Октябрьской революции. При расклейке афиш и прокламаций в селе Масловка был арестован и казнен партизан Аким Андреевич Крамской.

В ноябре 1941 года партизаны уничтожили телефонную связь в поселке «Красный Октябрь» Масловского сельского совета, а в декабре 1941 года подорвали полотно железной дороги между станциями Беспаловка и 330-м км, в результате чего сошел с рельсов немецкий эшелон. Ещё одна группа партизан подорвала переправу через реку Северский Донец у села Коробово Змиевского района.

В декабре 1941 года в поселке «Красный Октябрь» был арестован командир отряда Гуторов и расстрелян немцами 17 января 1942 года. В этом же месяце в селе Булацеловка был арестован и комиссар отряда Лесик, его доставили в Алексеевку, где он и был расстрелян в январе 1942 года.

Между тем партийное руководство Харьковской области ошибочно считало, что на 15 ноября 1941 года в Алексеевском районе действуют три партизанских отряда. По линии 4-го отдела НКВД в Алексеевском районе действовали отряды Николая Васильевича Сухаря (32 человека) и Василия Михайловича Клесова (33 человека). Ещё один отряд якобы действовал в районе села Раздольное, им руководил Тимофей Егорович Муханов (17 человек)[15]. Однако ни о каких операциях этих отрядов не известно, как неизвестна и судьба их партизан.

Путаницу вносит и послевоенный отчет, в котором мы видим командиром Алексеевского партизанского отряда не Ивана Гуторова, а Иосифа Трофимовича Михайлова, который пропал без вести. Второй Алексеевский отряд, исходя из этого отчета, действовал с августа 1941 года по февраль 1942 года, командовал им Иван Петрович Губарев, а комиссаром был Ф. И. Погорелов. И снова нет никаких сведений о боевой и подпольной работе[16].

Фактически нам известно одно: что в конце декабря 1941 года оккупационным властям, полиции и жандармерии при поддержке воинских подразделений вермахта удалось уничтожить руководителей не только партизанского отряда в Алексеевском районе, но и коммунистического подполья. А начавшаяся в январе 1942 года Барвенково-Лозовская операция привела к тому, что партизанскому отряду пришлось перейти линию фронта, поскольку позиция в ближнем тылу пехотных дивизий вермахта не оставляла никаких шансов на выживание.

1942 год

Январь 1942 года начался для частей РККА Юго-Западного направления с Барвенково-Лозовской операции, которая своей задачей ставила удар на Павлоград с фронта Изюм-Нырково, после чего планировала выйти в глубокий тыл противника и, прижав его группировку к Азовскому морю, окружить и уничтожить. На первом этапе планировалось провести подготовку к наступлению с 1 по 12 января 1942 года, а на втором 12 января перейти в наступление форсировав Северский Донец, при этом 6-я армия должна была огибать Харьков с юга наносить главный удар в направлении на Красноград, а 38-я армия огибать Харьков с севера.

Планы были громадные, однако противник не уступал ни в численности войск, ни в подготовке, и только зимняя погода была неким союзником для частей РККА. Начало наступления перенесли на 18 января из-за неподготовленности ряда частей и соединений. 6-й армии Юго-Западного фронта противостояли на Красноградском направлении 44-я, 98-я и 68-я пехотные дивизии вермахта, усиленные артиллерией и, по сведениям разведки, 30-ю танками.

6-я армия имела превосходство перед противником на направлении своего удара, ориентированным на райцентры Савинцы и Алексеевка, с задачей на 9-й день наступления выйти к реке Орель. В состав армии входили пять стрелковых (255-я, 270-я, 275-я, 393-я и 411-я) дивизий, 34-я кавалерийская дивизия, три танковые бригады (5-я гвардейская, 7-я и 13-я), два гаубичных артиллерийских полка (671-й и 808-й), 4-й гвардейский пушечный артиллерийский полк, два артиллерийских полка ПТО (282-й и 738-й), несколько дивизионов гвардейских минометов и три отдельных зенитных дивизиона.

Начав наступление 18 января 1942 года, 6-я армия в ходе четырехдневных боев взломала оборону противника и уничтожила основные силы 44-й и 298-й пехотных дивизий вермахта, выйдя на рубеж Протопоповка-Петровское-Грушеваха, чем завершила разгром Изюмской группировки противника и создала благоприятные условия для ввода в прорыв 6-го кавалерийского корпуса.

По сути, продвигаясь на второстепенном направлении, 6-я армия Юго-Западного фронта добилась больших успехов, чем другие. Балаклею, правда, отбить у противника ей не удалось, но введенный в бой 6-й кавалерийский корпус (командир генерал-майор артиллерии Кирилл Семёнович Москаленко) в составе трех кавалерийских дивизий (26-я, 28-я и 49-я) при поддержке 5-й гвардейской танковой бригады (командир генерал-майор Николай Филиппович Михайлов) вышел к 23 января 1942 года к райцентру Алексеевка. Бои за районный центр кавалеристы вели в пешем порядке. На следующий день, 24 января, одновременно шли бои и за село Сиваш.

Райцентр Алексеевка полностью очистили от противника 25 января 1942 года силами 28-й кавалерийской дивизии (командир генерал-майор Александр Фёдорович Бычковский) и танкисты 5-й гвардейской танковой бригады.

В это же время 411-я стрелковая дивизия передовыми отрядами перерезала линию железной дороги на участке у разъезда Беляевка и вышла к селам: Кашпуровка, Ивашковка, Нижняя Орель, Олейники. 689-й стрелковый полк дивизии вынужден был вести бои с окруженным противником в селе Шебелинка[17].

31 января 1942 года Барвенково-Лозовская операция закончилась. Она не выполнила всех поставленных задач, однако армии Юго-Западного фронта продвинулись на 90 км, освободили более 400 населенных пунктов, нарушили железнодорожное сообщение и создали Барвенковский выступ, который уже весной планировалось использовать для дальнейшего наступления на Харьков.

Между тем бои в Алексеевском районе не прекращались. С 1 февраля 1942 года 6-й кавалерийский корпус перешел в подчинение 6-й армии Юго-Западного фронта, ему же была передана 411-я стрелковая дивизия. 28-я кавалерийская дивизия вела бои за Верхний Бишкин, а один её полк прикрывал Алексеевку. 26-я кавалерийская дивизия прикрывала правый фланг корпуса у села Кисели, один полк был в резерве, а один полк вышел в рейд в направление Кегичевки. 49-я кавалерийская дивизия вела бои за Береку, совхоз Бедняк и северные окраины Ново-Семеновки. 5-я гвардейская танковая бригада вела бои за Береку и Верхний Бишкин. Штабы 6-го корпуса, танковой бригады и двух кавдивизий располагались в Алексеевке, и только 49-я кавдивизия разместила свой штаб в хуторе Высокий Поселок.

Глубокий снежный покров и сильные морозы затрудняли действие танков, подвоз боеприпасов и продовольствия, горючего. Двигатели танков работали практически беспрерывно, расход топлива был весьма велик, а из-за бездорожья его приходилось доставлять на самолетах.

411-я стрелковая дивизия 6-й армии Юго-Западного фронта под командованием полковника Михаила Александровича Песочина с 1 февраля 1942 года обеспечивала линию фронта и вела бои за Шебелинку одним полком, противнику удалось потеснить её у Нижней Орели.

3 февраля кавалеристы оставили Верхний Бишкин. Пытаясь вернуть его в наступление 4 февраля, разворачивалась 411-я стрелковая дивизия. Противник оказывал 5–7 февраля жесточайшее сопротивление в Береке и Верхнем Бишкине, используя преимущество в артиллерии и авиации. А 7 февраля перешел в контрнаступление из Ново-Семеновки на хутор Красный. С трудом сдерживала противника 26-я кавалерийская дивизия в районе Мироновка–Нижняя Орель–Середовка.

Таким образом, попытка 6-го кавалерийского корпуса выйти в прорыв в направлении на Красноград не удалась. Более того, три пехотные дивизии вермахта пытались окружить и уничтожить 6-й кавалерийский корпус, который на 9 февраля удерживал южную часть Береки, Ефремовку, хутор Красный, восточную часть хутора Караченцев, Грушино, Мироновку. 411-я стрелковая дивизия оборонялась в селах Кисели и Верхний Бишкин, одним полком вынужденная прикрывать дорогу из Шебелинки на Михайловку[18].

Всё это время 6-й кавалерийский корпус пытался взять станцию Лихачево, но сил 132-го кавалерийского полка при поддержке одного танка Т-34 было явно недостаточно. При этом в 5-й гвардейской танковой бригаде на 10 февраля 1942 года были в строю 4 танка Т-34 и 5 танков Т-60.

12 февраля 1942 года 411-я стрелковая дивизия приняла участки обороны 6-го кавалерийского корпуса на фронте Алексеевка–станция Лихачево. При этом кавалеристы вынужденно оставили совхоз у станции Лихачево, где противник выходил в атаки в течение всего дня. Линию фронта на рубеже: Кашпуровка–Мироновка–Верхняя Бакаевка взяла на себя 393-я стрелковая дивизия, продолжая удерживать Плесовое, Артельное и Верхнюю Николаевку.

Бои 13 февраля 1942 года продолжались за подступы к станции Лихачево и Алексеевку, противник ввел в бой 8 танков. В Алексеевке по-прежнему поддерживала 411-ю стрелковую дивизию 5-я гвардейская танковая бригада, а 6-й кавкорпус выходил из района боевых действий через Лозовеньку. В этот день в Алексеевке погиб командир танкового взвода гвардии лейтенант Николай Фомин, которому был всего 21 год. «...Его танк действовал впереди пехоты. Трижды врывался он в расположение противника, но каждый раз пехота отставала, не в силах преодолеть вражеское сопротивление. Оказавшись в расположении врага, Фомин начал уничтожать его огнем и гусеницами. Он уничтожал гитлеровцев до тех пор, пока не кончились снаряды и патроны. Когда была повреждена гусеница, Фомин открыл люк танка и начал расстреливать фашистов из автомата и забрасывать их гранатами. Иссякли патроны и гранаты. И тогда Фомин, не раздумывая, бросился в рукопашную схватку с наседавшими гитлеровцами. Он убил офицера, забрал его автомат и открыл огонь по окружавшим его врагам. В этом неравном бою мужественный воин погиб»[19].

14 февраля 411-я стрелковая дивизия сдерживала противника у Киселей, Алексеевки, Верхнего Бишкина. В этот день из района Верхний Бишкин до двух полков пехоты 62-й пехотной дивизии вермахта вышли в атаку при поддержке танков, только сильнейший заградительный огонь артиллерии оставил это продвижение.

Сосед слева, 393-я стрелковая дивизия, пытался атаковать и отбить Грушино, где удалось уничтожить до батальона румын из состава 1-й пехотной румынской дивизии. Попытка атаковать станцию Лихачево была безрезультатной, более того, противник к вечеру вернул и Грушино, контратаковав со станции Лихачево. 14 февраля получил приказ вернуться под село Сиваш 6-й кавкорпус, зачем его выводили с места боев, не совсем понятно.

15 и 16 февраля 1942 года 411-я стрелковая дивизия вела бои за Кисели и станцию Лихачево, последнюю атаковали 678-й стрелковый полк и 6 танков 5-й гвардейской танковой бригады. 393-я стрелковая дивизия снова атаковала и частично взяла Грушино.

Последующие дни 411-я стрелковая дивизия вела бои за станцию Лихачево и оборонялась в Алексеевке. Оставили попытки взять Грушино в 393-й стрелковой дивизии, которая была вынуждена обороняться в Мироновке, Марьевке, Кашпуровке и Ржавчике против 113-й пехотной дивизии вермахта. 18 февраля противник овладел западной окраиной села Сиваш, несмотря на прибытие 28-й кавалерийской дивизии 6-го кавкорпуса и танкистов 5-й гвардейской танковой бригады.

Утром 20 февраля 1942 года 411-я стрелковая дивизия полностью очистила от противника Алексеевку, а к вечеру этого же дня и село Сиваш. Попытки в другие дни противника взять Сиваш были неудачны. Но 23 февраля вермахт подтянул в 13.30 на станцию Лихачево бронепоезд, и при его поддержке повел наступление на село и кирпичный завод, и снова овладел западной окраиной Сиваша. Только 25 февраля 411-я стрелковая дивизия вновь выбила противника и вернула западные окраины Сиваша под свой контроль. Не в последнюю очередь благодаря действиям авиации, которая рассеяла скопления противника и уничтожила склад с боеприпасами.

В освобождённые районы Харьковской области вновь вернулась относительно мирная жизнь. Алексеевка же, как райцентр, оказалась на самой линии фронта. Противник в лице 62-й пехотной дивизии вермахта не хотел уступать, удерживал половину Алексеевского района, включая и станцию Лихачево. Противник на линии фронта удерживал такие села Алексеевского района: западная часть Мироновки–Кашпуровка–Грушино–станция Лихачево–Верхний Бишкин. До начала мая 1942 года все эти села на линии фронта оставались под его контролем[20].

В мае 1942 года по плану штаба Юго-Западного направления началась Харьково-Барвенковская операция. Она достаточно хорошо описана в 2005 году[21]. В мою задачу не входит детально воссоздавать события мая 1942 года, а только детализировать те из них, что происходили на территории Алексеевского района. Именно отсюда наносился главный удар 6-й армии Юго-Западного фронта с Барвенковского выступа.

Харьково-Барвенковская операция была представлена командующим Юго-Западного направления маршалом Тимошенко в Ставку Главнокомандования 10 апреля 1942 года. По замыслу операции с Барвенковского выступа наносила удар 6-я армия (командующий генерал-лейтенант А. М. Городнянский) в направлении Харькова и армейская группа генерал-майора Л. В. Бобкина ― на Красноград. Прикрывали 6-ю армию у южного фаса Барвенковского выступа 57-я армия (командующий генерал-лейтенант К. П. Подлас) и 9-я армия (командующий генерал-лейтенант Ф. М. Харитонов). Со Старосалтовского плацдарма основной удар на Харьков наносила 28-я армия (командующий генерал-лейтенант Д. И. Рябышев) при поддержке части сил 21-й армии (командующий генерал-майор В. Н. Гордов) и 38-й армии (командующий генерал-майор К. С. Москаленко).

Основной ударной силой 6-й армии Юго-Западного фронта были четыре танковые бригады: 37-я, 38-я, 48-я и известная уже нам 5-я гвардейская. Всего насчитывалось 206 танков, большая часть которых были легкие Т-60 (63 единицы) и английского производства МК II Matilda (57 единиц). В качестве подвижного резерва фронта были готовы вступить в бой 21-й и 23-й танковые корпуса в составе шести танковых и двух мотострелковых бригад с общим числом 296 танков. Большая часть этих корпусов имели на вооружении средние Т-34 (96 танков), легкие Т-60 (93 танка), английского производства MK III Valentine (50 танков). На направлении главного удара 6-й армии Юго-Западного фронта преимущество в танках перед противником было подавляющим и составляло 12:1.

На участке прорыва 6-я армия Юго-Западного фронта сосредоточила четыре стрелковые дивизии: 41-ю, 253-ю, 266-ю и 411-ю, усиленную всеми артиллерийскими средствами армии и тремя танковыми бригадами. Во втором эшелоне располагались 103-я и 248-я стрелковые дивизии и 37-я танковая бригада.

Первоначально наступление на Харьков должно было начаться 4 мая 1942 года, но неподготовленность войск сместило эту дату на 12 мая. К исходу 11 мая все войска Юго-Западного фронта заняли исходное положение для наступления.

          За два дня до начала операции авиация РККА нанесла авиаудары по Харьковскому железнодорожному узлу, включая тяжелую бомбардировочную авиацию. За день до операции провели несколько авианалетов по аэродромам IV-го авиакорпуса люфтваффе в районе Харькова. Воздействие авиации РККА не ослаблялось и ночью, всего в эти сутки совершено более 200 самолетовылетов[22].

12 мая 1942 года в 4.00 утра артиллерия 6-й армии начала артиллерийскую подготовку, которая продолжалась до 5.00, а после неё перешли в атаку стрелковые подразделения 411-й дивизии. Противник на территории Алексеевского района в лице 62-й пехотной дивизии вермахта (командир генерал) был готов к обороне, поскольку перебежчики неоднократно сообщали о дате и времени начала операции. Артиллерия вермахта начала ответный огонь и подверглась авианалетам. А в 5.20 вышли в атаку танкисты 5-й гвардейской танковой бригады, которые прорвали рубежи обороны противника на западном берегу реки Береки и атаковали хутор Высокий Поселок.

62-я пехотная дивизия вермахта сохранила за собой станцию Лихачево и позиции на высотах 160.5 и 167.4, но юго-западнее Грушино советские танкисты к 6.00 прорвали оборону 375-го пехотного полка соседней 454-й охранной дивизии вермахта. В 6.50 из села Сиваш была атакована высота 179.9, а к 7.00 был обойден танками и поселок Октябрьский, где противник потерял три легких гаубицы 294-го артиллерийского полка вермахта. Вообще артиллерия противника начала уже в 5.00 испытывать нехватку боеприпасов, только к 8.00 боеприпасы были доставлены по железной дороге на станцию Берека[23].

К 7.45 208-й пехотный полк 62-й дивизии вермахта мог быть окружен, единственные, кто удержал позиции, была станция Лихачево, совхоз у станции и высота 160.5, которые удерживал 226-й пехотный полк. Поселок Октябрьский удерживали унтер-офицерские учебные курсы. В Мерефе был выгружен 162-й велосипедный батальон Роттмейстера фон Юхтрица, который двигался в Ново-Берецкое на отсечную позицию.

В 8.30 авиаразведка люфтваффе сообщила, что перенесли главный удар от станции Лихачево через Грушино в обход поселка Октябрьский. Хутор Караченцев, высота 170.9 были взяты частями РККА и оттуда развивали наступление на поселок Октябрьский. Его оборона была укреплена двумя ротами из прибывшего 128-го противотанкового дивизиона вермахта Маус. Оборонительные порядки 208-го пехотного полка вермахта держались не в последнюю очередь благодаря действиям его командира майора Вульфа.

Станция Лихачево и поселок Октябрьский вновь были атакованы силами 411-й стрелковой дивизии с 10.00, сосредоточив основной удар на механическом заводе при станции Лихачево. К 11.30 удалось захватить совхоз при станции. В попытке сохранить позиции на помощь 62-й пехотной дивизии вермахта прибыл 34-й венгерский полк с 5-й батареей 157-го артиллерийского полка, был также полностью передан дивизии 128-й противотанковый дивизион. Окруженному гарнизону на станцию Лихачево приходилось сбрасывать боеприпасы с воздуха. Окруженные части в поселке Октябрьский также ожидали помощи, только уже противотанковой артиллерии.

Командующий VIII-м армейским корпусом вермахта генерал артиллерии Вальтер Гейтц приказал запретить отступление, стараясь удерживать линию обороны 515-го пехотного полка западнее Береки. Для усиления позиций в селе Верхний Бишкин была переброшена противотанковая артиллерия.

В 12.20 прибывающая на фронт 113-я пехотная дивизия вермахта (командир генерал-лейтенант Фридрих Зикволф) начала сосредоточение двумя пехотными полками (260-м и 261-м) с 87-м артиллерийским полком и 113-м противотанковым дивизионом для атаки по направлению Марьевка–Грушино. Противотанковый дивизион и I-й батальон 260 пехотного полка вступили в Коммунарку и вынуждены были обороняться против 266-й стрелковой дивизии РККА. 261-й пехотный полк вермахта получил задачу в 14.30 занять одним батальоном село Ефремовка, однако выполнить её не смог, поскольку там уже расположились отступающие обозы и артиллерия 62-й пехотной дивизии. В результате 113-я пехотная дивизия должна была разворачиваться для наступления на западном берегу реки Орель и готовить переправы через неё[24].

А между тем 411-я стрелковая дивизия РККА своими передовыми частями уже выходила к селу Охочее.

В 16.15 командир 208-го пехотного полка майор Вульф сообщил о том, что удерживать поселок Октябрьский он не в силах: артиллерия расстреляла все боеприпасы, авиация РККА постоянно бомбит, танки из Масловки и Высокого Поселка обстреливают позиции. Орудия ПТО 1-го артиллерийского дивизиона и 11-й батареи 162-го полка пришлось уничтожить, остатки частей и штаба были выведены на промежуточную позицию резервного батальона на высоту 191.3 в селе Берека.

В тылу 411-й стрелковой дивизии по-прежнему держался гарнизон станции Лихачево, который состоял из 2-го батальона 208-го пехотного полка вермахта под командованием майора Юриша. В 16.45 был утрачен и совхоз Красный, оборона 62-й пехотной дивизии вермахта сосредоточилась у разъезда Тройчатый и Ново-Берецкого, куда подтянулись 128-й противотанковый дивизион и 515-й пехотный полк. В 19.25 было атаковано село Берека, и к 18.40 силы РККА вышли к центру села. Артиллерия 62-й пехотной дивизии несла большие потери.

В 5.00 по решению VIII-го армейского корпуса вермахта 113-я пехотная дивизия должна была начать наступление в направлении на Лихачево. Ранним утром 260-й пехотный полк занимал район выхода в атаку с боем и в итоге в начале занял лишь переправу через реку Орель. 261-й пехотный полк начинал атаку с восточного берега реки Орели и незначительно продвинулся вперед. 113-й разведывательный батальон занимал позиции между двумя батальонами 260-го полка и вынужден был отступить к совхозу имени Чапаева. 268-й пехотный полк получает задачу сначала провести разведку, а затем и атаковать в направлении между Коммунаркой и Шевченко.

62-я пехотная дивизия вермахта получила задачу ранним утром поддержать 113-ю пехотную дивизию. В 5.00 началась атака, но сильный танковый огонь заставил остановиться правый, а затем и левый фланг. Артиллерийский огонь батарей 6-й армии Юго-Западного фронта не только препятствовал выдвижению в атаку, но и разорвал все линии связи с передовой. Все полки дивизии просили подавить артиллерию РККА, но сделать это было некому, 5-я батарея 157-го артиллерийского полка даже не прибыла к месту из-за истощенности лошадей.

В 7.30 командир 62-й пехотной дивизии сообщает в штаб корпуса, что превосходство атакующих частей РККА в танках, артиллерии, авиации и пехоте делает невозможной любую попытку наступления. Прибывший 128-й противотанковый дивизион не сделал ни одного выстрела, уклоняясь от боя, свои же орудия ПТО вышли из строя к 10.00. Приданные два 88-мм зенитных орудия для борьбы с танками были до сих пор не развернуты к бою. 

В 7.45 атака 113-й пехотной дивизии натолкнулась на атаку 266-й стрелковой дивизией РККА, и продвижение вермахта было остановлено, особенно противодействием из совхоза Красный и хутора Караченцев. Только после налета на эти населенные пункты люфтваффе вновь появляется возможность выйти в атаку. Но уже к 9.55 атака танкистов 7-й и 15-й танковых бригад вынуждает 113-ю пехотную дивизию вермахта отойти за реку Орель, потеряв несколько орудий ПТО.

В 10.35 прибывают обещанные командованием первые шесть самоходок «Штурмгешютце» 244-го дивизиона штурмовых орудий под командованием майора Глогера. Вторая батарея прибывает в 16.30, однако изменить ситуацию она уже не может. Прорвавшиеся танки РККА на участке 113-й пехотной дивизии к вечеру начинают угрожать позициям 62-й пехотной дивизии у Ново-Берецкого. До самого вечера дивизия обороняется против танковых атак 6-й армии Юго-Западного фронта, связи между полками нет, резервов у VIII-го корпуса вермахта тоже нет, средств противодействия танкам РККА нет, остается надежда еще на прибытие третьей батареи штурмовых орудий.

411-я стрелковая дивизия РККА вела наступление при поддержке двух танковых бригад вдоль железной дороги, с первостепенной задачей прорвать оборонительные позиции между селом Ефремовка и западным выездом из села Берека и далее развивать наступление на Охочее. Противнику удается с помощью орудий ПТО сдерживать эти атаки.

Между тем в 62-й пехотной дивизии уничтожен артиллерией узел связи у разъезда Тройчатой, созданный 162-м батальоном связи. В войсках не хватает даже патронов, число одиночных солдат вермахта, которые покидают позиции, растет, их задерживают на позициях у села Ново-Берецкое. Полк из 108-й легкой пехотной венгерской дивизии с трудом остается на своих глубокоэшелонированных позициях, хотя РККА его вовсе не атакует.

С 15.55 усилили атаки на Береку 411-я стрелковая дивизия, а на Верхний Бишкин ― 253-я стрелковая дивизия РККА. Командир 515-го пехотного полка вермахта подполковник Доров с трудом сдерживал наступление в Береке. Командир 375-го пехотного полка полковник Баат потерял слишком много оставленных противнику боеприпасов, в том числе своей 1-й батареей 294-го артиллерийского полка, и не имел возможности обороняться. То же касалось и 208-го полка, который вынужден был уничтожить 6-дневный запас продовольствия при отходе из поселка Октябрьский. В 17.15 артиллерийским огнем был уничтожен склад боеприпасов в Береке, а вместе с ним и телефонные провода.

К вечеру 6-я армия Юго-Западного фронта стала накапливать силы у сел Семёновка и высоты 182.9, тогда как у 62-й пехотной дивизии вермахта появились разрывы между селом Ефремовка, высотой 209.6 и колхозом «Бедняк». Несмотря на приказ VIII-го корпуса вермахта удерживать позиции, надежд у войск вермахта на этом участке не было, потери орудий ПТО в 128-м дивизионе составили 50%, одно из 88-мм зенитных орудий пришлось подорвать самим, были потери и у других артиллерийских батарей. Обещана была, правда, помощь люфтваффе.

14 мая 1942 года началось с утренних танковых атак РККА на Ефремовку и колхоз «Бедняк», 113-я пехотная дивизия вермахта все больше увеличивала разрыв между 62-й пехотной дивизией. Венгры бросали позиции, и их удавалось останавливать только у Тарановки.

В 8.14 командир 208-го пехотного полкам майор Вольф сообщил, что его II-й батальон на станции Лихачево получил приказ взорвать тяжелое вооружение и прорываться с боями к основным силам дивизии. В 10.15 начался отход из Верхнего Бишкина 179-го пехотного полка (командир майор Драве). Остановить отход удалось благодаря подкреплению одной роты дорожно-строительного батальона и действиям люфтваффе.

Учитывая, что в течение дня позиции 62-й пехотной дивизии у Ново-Берецкого очень пострадали, особенно в отношении противотанковых возможностей, VIII-й корпус сообщил о том, что дивизии будут приданы батарея штурмовых орудий из состава 113-й пехотной дивизии, батальон, батарея и взвод ПТО из состава 44-й пехотной дивизии. Однако к вечеру Ново-Берецкое вермахту пришлось оставить и отступить в район станции Беспаловка, также пришлось оставить и село Верхний Бишкин. Ситуация была подобной и в Береке.

В последующие дни бои будут проходить за пределами Алексеевского района, части 6-й армии Юго-Западного фронта будут вести бои за Охочее, Беспаловку, Тарановку, Пасики, Большую Гомольшу. Между тем командование Юго-Западного направления вовремя не приняло решение о вводе в бой танковых корпусов второго эшелона для развития успеха. Более того, они находились в прежних позициях, и расстояние до линии фронта составило уже 35 км. Только 14 мая 1942 года 23-й танковый корпус вышел в район Ново-Семеновка, Красный, Грушино, а 21-й танковый корпус со 103-й и 248-й стрелковыми дивизиями оставались в прежних местах сосредоточения.

Не ввод в бой подвижной группы прорыва стал для 6-й армии Юго-Западного фронта фатальной ошибкой, поскольку к концу 14 мая все резервы 6-й армии вермахта на Харьковском направлении были использованы, и прикрывать город с юга было нечем. Приказ маршала Тимошенко о вводе 16 мая 1942 года танковых корпусов на участке Берестовая-Охочее-Тарановка не был выполнен из-за большой удаленности от мест сосредоточения.

Свежая 305-я пехотная дивизия вермахта ударила во фланг 411-й стрелковой дивизии и облегчила положение 62-й пехотной дивизии вермахта. А утром 17 мая 1942 года перешла в наступление танковая группа Клейста, в задачу которой входило срезать Барвенковский выступ, окружить и уничтожить войска Юго-Западного фронта. Несмотря на угрозу окружения, войска 6-й армии продолжали наступать в направление на Харьков даже 19 мая, только в 17.20 маршал Тимошенко отдал приказ 6-й армии о переходе к обороне.

22 мая 1942 года части вермахта завершили окружение войск Юго-Западного фронта внутри Барвенковского выступа и приступили к планомерной ликвидации войск РККА.

Уже в 7.00 24 мая 113-я пехотная дивизия вермахта без боя заняла село Ефремовку, а к 24.00 заняли совхоз Красный и колхоз «Бедняк». В 12.00 следующего дня немцы вернули под свой контроль поселок и станцию Лихачево, поселок Октябрьский, в 14.30 авангарды 261-го и 268-го полков достигают Алексеевки, а к вечеру сел Кисели и Михайловка. В это же время 62-й саперный батальон приступает к разминированию местности от железнодорожной станции Лихачево и до села Верхний Бишкин.

Общие потери убитыми и ранеными при проведении Харьково-Барвенковской операции составили 266 927 человек, ещё 207 047 попали в плен. По немецким данным, в плен было взято 239 036 человек. Катастрофа под Харьковом привела не только к уничтожению боеспособных дивизий и танковых корпусов, но и к захвату врагом обширных территорий.

К 29 мая 1942 года части 113-й пехотной дивизии вермахта возвращаются в занятые ими села Алексеевка, Берека, Ефремовка, Марьевка и Октябрьский. Приводят себя в порядок, ещё пара дней, и они будут переведены на отдых в села севернее Харькова.

Таким образом, поселок и станция Лихачево пребывали 11 дней без оккупантов. 25 мая 1942 года оккупационные власти назначили старостой сельской управы в Масловском сельском совете Степана Степановича Лозовского, а старостой общины поселка Лихачево ― Максима Тарасовича Кичигина. Оба они занимали свои должности до полного освобождения от немцев в сентябре 1943 года.

Весь 1942 год прошел для жителей Масловского сельского совета и поселка Лихачево в работе на полях: посевная, затем уборочная, осенняя вспашка. По сути, это был такой же труд, как и в колхозе. Посевной материал был получен из Харькова, собственно, и большая часть урожая ушла туда же. На станции Лихачево работал маслозавод, продукцию которого отправляли в Германию. Запустили оккупанты и механический завод, куда свозили на ремонт подходящую военную технику. Работала и Лихачевская МТС, где ремонтировали технику, пригодную для работы на полях.

Немецкая оккупационная власть ввела подушный налог с трудоспособного населения, который составлял 10 рублей в месяц. Те, кто содержал коров, должен был поставлять молоко в количестве 3 л с каждой коровы ежедневно. Первое время действовал комендантский час с 18.00 до 6.00, переход в соседние районы требовал наличие особого пропуска из комендатуры.

В 1942 году были угнаны в Германию 123 человека из числа жителей Масловского сельского совета[25]. Очевидно, этот список можно привести целиком, поскольку это важно для людей, проживающих в поселке Лихачево.

Алхимов Василий Андреевич, 1924 г.р.

Алхимов Николай Андреевич, 1926 г.р.

Андреев Иван Филиппович, 1924 г.р.

Андреев Николай Филиппович, 1926 г.р.

Андриевская Александра Дмитриевна, 1924 г.р.

Астахова Клавдия Сергеевна, 1927 г.р.

Астахова Надежда Ивановна, 1924 г.р.

Бабина Мария Александровна, 1925 г.р.

Бабина Татьяна Терентьевна, 1925 г.р.

Басова Мария Гавриловна, 1925 г.р.

Безлепкина Ксения Ивановна, 1921 г.р.

Белогурова В., 1917 г.р.

Белоус Нина Онуфриевна, 1925 г.р.

Блудов Александр Тихонович, 1924 г.р.

Блудов Николай Абрамович, 1924 г.р.

Блудова Анна Абрамовна, 1927 г.р.

Богданова Вера Андреевна, 1922 г.р.

Борзенко Мария Петровна, 1919 г.р.

Брусенцова Клавдия Мефодьевна, 1925 г.р.

Вовков Владимир Владимирович, 1926 г.р.

Вовкова Ксения Власовна, 1925 г.р.

Вовкова Софья Власовна, 1921 г.р.

Вожжов Алексей Иванович, 1926 г.р.

Вожжов Иван Андреевич, 1925 г.р.

Вожжов Иван Стефанович, 1925 г.р.

Вожжова Мария Михайловна, 1921 г.р.

Воробьев Алексей Степанович, 1913 г.р.

Выродова Екатерина Васильевна, 1924 г.р.

Горелков Леонид Филиппович, 1923 г.р.

Горелкова Ирина Пахомовна, 1922 г.р.

Гурова Екатерина, 1918 г.р.

Гусев Дмитрий Андреевич, 1926 г.р.

Гуторова Евгения Ивановна, 1926 г.р.

Данилова Ефросинья Евдокимовна, 1922 г.р.

Дюмина Евдокия Васильевна, 1926 г.р.

Ерина Надежда Алексеевна, 1923 г.р.

Еськова Софья Стефановна, 1921 г.р.

Задевская Евдокия Ивановна, 1926 г.р.

Заикин Григорий Дмитриевич, 1922 г.р.

Зиновьева Вера Павловна, 1923 г.р.

Золотухина Екатерина П., 1925 г.р.

Калычева Александра Павловна, 1925 г.р.

КарагодинаТаптьяна Ивановна, 1923 г.р.

Кичигина Надежда Фёдоровна, 1925 г.р.

Кичко Варвара Кирилловна, 1921 г.р.

Колычева Матрена Емельяновна, 1915 г.р.

Комова Нина Тимофевна, 1925 г.р.

Кононыхина Наталья Васильевна, 1918 г.р.

Корнева Мария Ивановна, 1926 г.р.

Короткая Вера, 1924 г.р.

Крамской Николай Акимович, 1925 г.р.

Крамской Михаил Яковлевич, 1927 г.р.

Крыгина Вера Ивановна, 1922 г.р.

Крыгина Нина Дмитриевна, 1926 г.р.

Кузнецова Матрена Фёдоровна, 1915 г.р.

Курьянов Василий Наумович, 1923 г.р.

Курьянова Наталья Алексеевна, 1924 г.р.

Лебедев Фёдор, 1926 г.р.

Леонова Ольга Павловна, 1926 г.р.

Лукинова Клавдия Никитична, 1923 г.р.

Лукьянченко Анна Ивановна, 1925 г.р.

Лящов Пётр Иванович, 1926 г.р.

Маркова Надежда Тимофеевна, 1925 г.р.

Маркова Пелагея Андреевна, 1924 г.р.

Мартыненко Анастасия, 1918 г.р.

Мартынова Екатерина Осиповна, 1925 г.р.

Маслова Мария Леонтьевна, 1893 г.р.

Микулина Александра Андреевна, 1924 г.р.

Мухортова Стефанида Ивановна, 1918 г.р.

Мягкая Марфа Павловна, 1925 г.р.

Мясоедов Василий Савельевич, 1925 г.р.

Мясоедова Вера Савельевна, 1927 г.р.

Невзорова С. И., 1923 г.р.

Охрименко М. Е., 1924 г.р.

Павловская Т. Д., 1918 г.р.

Панова Анна Михайловна, 1924 г.р.

Панова Вера Игнатьевна, 1924 г.р.

Пенькова Ефросинья Онуфриевна, 1926 г.р.

Плотников Николай Иванович, 1926 г.р.

Плохая АгафияГордеевна, 1922 г.р.

Плохой Фёдор Иванович, 1926 г.р.

Полянская Евдокия Ивановна, 1920 г.р.

Попов Егор Дмитриевич, 1922 г.р.

Разводов Иван Петрович, 1926 г.р.

Романова Евдокия Акимовна, 1925 г.р.

Савченко Лидия Изотовна, 1926 г.р.

Савченко Николай Изотович, 1924 г.р.

Сапрыкина Акулина Игнатьевна, 1906 г.р.

Сапрыкина Александра Андреевна, 1926 г.р.

Сапрыкина Екатерина Ивановна, 1920 г.р.

Сапрыкина Мария Ивановна, 1924 г.р.

Сапрыкина Мария Фёдоровна, 1925 г.р.

Семенихина Вера Кузьминична, 1926 г.р.

Семенихина Евгения Гордеевна, 1923 г.р.

Семенихина Екатерина Даниловна, 1925 г.р.

Семенихина Мария Афанасьевна, 1923 г.р.

Семихат Ксения Ивановна, 1910 г.р.

Сидорова Мария Николаевна, 1925 г.р.

Соловьев Николай Павлович, 1922 г.р.

Старосвицкая Наталья П., 1920 г.р.

Страхова Анна Прокофьевна, 1925 г.р.

Страхова Любовь Андреевна, 1925 г.р.

Страхова Мария Дмитриевна, 1921 г.р.

Страхова Мария Ивановна, 1924 г.р.

Страхова Ульяна Романовна, 1928 г.р.

Суслова Вера Петровна, 1925 г.р.

Тутова Анна Павловна, 1924 г.р.

Федотова Анна Кирилловна, 1925 г.р.

Цебрик Пелагея Филипповна, 1923 г.р.

Чернега Таисия, 1926 г.р.

Черникова Александра Тимофеевна, 1926 г.р.

Черникова Мария Евдокимовна, 1923 г.р.

Чунихина Анна Тимофеевна, 1920 г.р.

Чунихина Наталья Павловна, 1922 г.р.

Чурилова Мария Петровна, 1926 г.р.

Чурилова Татьяна Григорьевна, 1926 г.р.

Чурсинов Василий Андреевич, 1926 г.р.

Чухлатенко Зинаида, 1925 г.р.

Шаенская Валентина, 1927 г.р.

Шатура Владимир Степанович, 1925 г.р.

Якимова Пелагея Даниловна, 1925 г.р.

1943 год

          Еще не завершилась Сталинградская битва, а войска Красной Армии провели целую серию успешных наступательных операций под Сталинградом («Уран» и «Кольцо»), на Среднем Дону («Малый Сатурн»), Верхнем Дону (Острогожско-Россошанская и Воронежско-Касторненская). В результате к началу февраля советские войска вышли на линию Касторное–Валуйки–Сватово–Лисичанск–Каменск–Шахтинский, создав тем самым предпосылки к дальнейшему наступлению на запад: Курск, Белгород, Харьков; и на юго-запад: к Днепру, Донбассу и Крыму.

21 января 1943 г. командующий Воронежским фронтом генерал-полковник Ф. И. Голиков представил верховному командованию план операции по овладению Курском, Белгородом и Харьковом, получивший кодовое название операция «Звезда». В общем командование Воронежским фронтом верно определило ход и возможность успешного проведения операции. Что не было предусмотрено, так это введение в бой немецкого II-го танкового корпуса СС, который был выведен после переформирования из Франции и опоздал к деблокированию 6-й армии Паулюса под Сталинградом. Данные разведки не давали повода усомниться в успехе операций. После предыдущих разгромов немецкое командование лишь пыталось сформировать оборонительную завесу из перебрасываемых с Запада и других участков фронта соединений. Так из Франции прибыла под Харьков 320 пехотная дивизия, а из-под Ржева к Белгороду ― танково-гренадерская дивизия «Великая Германия». Однако о создании жесткой сплошной линии обороны не могло быть и речи.

В итоге бои под Харьковом носили характер современной маневренной войны, и поэтому это сражение так любят историки разных стран. Окрепшие и закаленные в боях соединения Красной армии, с быстро обучающимися военачальниками встретились под Харьковом с самым серьезным противником ― танково-гренадерскими войсками СС, отдохнувшими и оснащенными самым современным оружием, обмундированием и средствами ведения войны. К сожалению, превосходство в тактике не в последний раз доказали немецкие генералы. Для вермахта сражение под Харьковом стало последней операцией в стиле блицкрига. А для Красной армии поражение свелось к минимуму благодаря мужеству и героизму солдат и офицеров.    

По плану операции «Звезда» предусматривалось начать наступление 1 февраля, силами 40-й, 69-й и 3-й танковых армий с частями усиления, окружить немецкие войска в районе Харькова на шестой день операции и полностью овладеть городом на восьмой, т. е. к 9 февраля. Параллельно войска Юго-Западного фронта генерал-полковника Н. Ф. Ватутина должны были проводить операцию «Скачок» ― прорваться к Днепру, с целью отрезать и окружить немецкую группу армий «Дон» в районе Донбасса. В её рамках 6-я армия генерал-лейтенанта Ф. М. Харитонова должна была наступать по Харьковской области с рубежа Купянск–Сватово к Лозовой.

Операция «Звезда» началась 2 февраля 1943 г. Срок пришлось несколько сдвинуть, чтобы сгруппировать и привести в порядок растянувшиеся при выходе на исходные рубежи и измотанные предыдущими боями войска. Перед этим соединения Воронежского фронта прошли свыше 300 км в наступательных боях и имели серьезный, до 50% некомплект живой силы и техники. Так, например, 3-я танковая армия генерал-лейтенанта Павла Семеновича Рыбалко имела в строю всего 85 боеспособных танков, еще 138 находились в ремонте. Тем не менее, к 6 февраля войска армии вышли к р. Северский Донец, где уже занимали оборону части 2-й танково-гренадерской дивизии СС «Рейх» ― первого прибывшего в Харьков соединения из состава танкового корпуса СС группенфюрера Пауля Хауссера. Этот свежий, полностью укомплектованный (до 400 танков и самоходок) корпус направлялся из Франции для деблокирования Сталинграда, но в силу резко изменившейся оперативной обстановки был развернут под Харьковом. Его первая дивизия «Рейх» прибыла в первых числах февраля, а вторая, «Лейбштандарт «Адольф Гитлер», выгружалась, когда бои шли уже на подступах к городу. Третья дивизия корпуса, «Мертвая голова», успела только к моменту, когда Харьков уже сдавали Красной Армии.

Однако даже прибытие столь мощных свежих частей не смогло сдержать наступательного порыва войск Красной армии. 6-9 февраля 1943 г. Северский Донец был форсирован, а 10 февраля освобождены Чугуев и Печенеги. Успешно развивалось наступление и у соседей 3-й танковой армии: 6 февраля 340-я и 183-я дивизии 40-й армии генерал-лейтенанта К. С. Москаленко ворвались в Белгород, части 6-й армии генерала Харитонова заняли Изюм и Балаклею, а 69-й армии генерал-майора М. И. Казакова ― Волчанск.

В эти же дни 6-я армия Юго-Западного фронта продолжала своё наступление. Её 172-я стрелковая дивизия 7 февраля 1943 года освободила Верхний Бишкин и районный центр Алексеевка[26]. Дивизия весьма далеко оторвалась от основных сил 6-й армии, на картах Генерального штаба сухопутных войск вермахта в эти дни напротив станции Лихачево стоит красный знак вопроса. То есть командование вермахта не знало о войсках, которые вышли к станции Лихачево в эти дни, ситуация была малопонятна и в штабе 6-й армии.

Только 12 февраля 1943 года от 172-й стрелковой начинают поступать новые донесения: в этот день она вела бой за село Ефремовка, но неудачно. На её поддержку в район сел Алексеевка и Сиваш выдвигалась 6-я стрелковая дивизия, которая использовала для передвижения санный транспорт ― более 2000 саней зафиксировала авиаразведка люфтваффе в те дни на пути к Алексеевке и Береке.

Ситуация начала меняться коренным образом, когда из-под Харькова под Красноград стали отходить части танкового корпуса СС, в частности подразделения танково-гренадерской дивизии СС «Лейбштандарт Адольф Гитлер». Ударная группа этой дивизии также двигалась в направление на Береку и Алексеевку. Эсэсовцы преследовали 6-й гвардейский кавалерийский корпус, который отходил от Тарановки на Ефремовку, Береку и Алексеевку. Кавалеристы между тем не смогли оказать существенную поддержку 172-й стрелковой дивизии ни в обороне Береки, ни в обороне Алексеевки, а 16 февраля и вовсе вышли из боев, прикрываясь приказом командующего 3-ей танковой армией и отбыли под Харьков по маршруту: Берека–Большая Гомольша–Соколово[27].

172-я стрелковая дивизия вынуждена была 14 февраля оставить поселок Октябрьский, хутор Красный. Противник атаковал из района Ново-Берецкий, Ефремовки и села Берека группой танково-разведывательного батальона под командованием Курта Майера и достиг окраин села Алексеевка. Противника удалось остановить только благодаря подходу 6-й стрелковой дивизии.

15 февраля 1943 года «Лейбштандарт» полностью очистил Охочее от кавалеристов и вплотную занялся атакой на Береку. 15 и 16 февраля 1943 года 6-я и 172-я стрелковые дивизии сдерживали эсэсовцев в Береке и Алексеевке. 333-я стрелковый полк 6-й дивизии удерживал станцию Лихачево. 17 февраля бои шли за Алексеевку и Ефремовку, но танково-гренадерская дивизия СС «Лейбштандарт» свою задачу уже выполнила, прикрыв отход основных частей корпуса СС на Красноград, и постепенно отходила сама. Уже 18 февраля 172-я стрелковая дивизия, не встречая сопротивления, достигла сел Лозовая, Котляровка, Шляховая. А 6-я стрелковая дивизия овладела Кегичевкой и Красноармейским[28]. Таким образом, очередное наступление 6-й армии Юго-Западного фронта снова принесло освобождение станции и поселку Лихачево.

Но уже 19 февраля в полосе наступления Юго-Западного фронта стал назревать кризис. Танковый корпус СС, получивший пополнение в виде своей третьей танково-гренадерской дивизии «Мертвая голова» совместно с 1-й и 4-й танковыми армиями вермахта начали спланированное генерал-фельдмаршалом Э. фон Манштейном контрнаступление на город Павлоград с целью уничтожить вырвавшиеся вперед соединения 6-й и 1-й гвардейских армий.

Интенсификация действий Воронежского фронта должна была вынудить немцев перебросить войска от направления контрнаступления. Войскам 3-й танковой армии предписывалось оказать непосредственную помощь соседям, организовав удар во фланг танкового корпуса СС в районе Карловка–Красноград. Усилия 6-го гвардейского кавкорпуса и трех стрелковых дивизий 24-26 февраля к успеху не привели. Только после усиления группы 15-м танковым корпусом удалось 28 февраля выбить немцев из Кегичевки. Но было уже поздно.

Ранним утром 28 февраля 1943 года против 6-й армии Юго-Западного фронта, располагавшейся на правом берегу р. Северский Донец пошло широкомасштабное наступление по всему фронту. Первыми начали свою операцию летчики люфтваффе. В продолжение всего светового дня они волнами атаковали все соединения 6-й армии в междуречье рек Орель и Орелька. Используя преимущество в авиации, вермахт добивался превосходства на земле. Кроме авианалетов, широко использовалась авиаразведка, доклады которой через каждые час–два позволяли сухопутным силам корректировать свое продвижение.

Танковый корпус СС, сосредоточенный в районе пос. Краснопавловка, получив к 5.45 утра подкрепление в виде пехотных подразделений, начал наступление. К 11.30 эсэсовцы дивизии «Дас Райх» заняли Крутоярку, к 16.00 танково-гренадерский полк «Дер Фюрер» атаковал с. Раздолье, откуда после уличных боев в 17.00 двинулся далее. Танково-гренадерский полк «Дойчланд» к 16.00 занял села Бунаково и Отрадово, где ему достались значительные трофеи в виде складов с продовольствием и боеприпасами. Правее полка «Дойчланд» чуть менее удачно продвигался 48-й танковый корпус вермахта. Войска 6-й армии Юго-Западного фронта на этом участке начали полномасштабное отступление, которое остановилось в этот день только в 21.55.

Левее ж. д. Лозовая–Харьков с 8.00 атаковали позиции 6-й армии танково-гренадерская дивизия «Мертвая голова» и 15-я пехотная дивизия вермахта в направлении сел Орелька и Артельное. Здесь гитлеровцев ожидало более ожесточенное сопротивление, более того, скопившиеся в районе с. Нижняя Орель^[29] значительные силы пехоты при поддержке танков в 12.50 перешли в наступление. И на этом участке дивизии СС «Мертвая голова», пришлось ненадолго занять оборону, и при поддержке авиации рассеять и уничтожить остатки соединений 1-го гвардейского танкового корпуса.

Командование Юго-Западным фронтом оценивало эти события таким образом: необходимо спасать свои уцелевшие дивизии, пока они не будут перемолоты танково-гренадерскими дивизиями СС и 48-м танковым корпусом вермахта. По-прежнему считая, что основной удар фельдмаршал Манштейн предпримет в стык фронтов в районе Змиева, генерал-полковник Ватутин потребовал от Ставки переподчинить 3-ю танковую армию Юго-Западному фронту и организовать её силами контрудар в направлении на села Мироновка, Петровское, Лозовенька. Неизвестно, как восприняли подобное предложение соседа в штабе Воронежского фронта, который был на значительном расстоянии от места событий и оценивал происходящие по донесениям командармов и незначительных данных авиаразведки. Но даже исходя из донесений 3-й танковой армии было понятно, что танковые корпуса едва дотягивали по численности танков до бригады, не более.

Возможно, эта затея с контрударом не нравилась и командующему 3-й танковой армии генерал-лейтенанту Рыбалко, но разве мог кто-либо в то время спорить с решением Ватутина? Командование 3-й танковой армии также находилось в заблуждении, даже к 24.00 этого дня оно оценивало немецкие действия только как контратаки. Хотя ситуация по всему фронту складывалась печальная. Так, в районе с. Ольховатки против 12-го танкового корпуса действовала весьма слабая 320-я пехотная дивизия вермахта, которая в 13.50 вышла на окраины Ольховатки. В узком месте в походной колонне была зажата и почти полностью уничтожена 13-я мотострелковая бригада 12-го танкового корпуса, а 30-я танковая бригада потеряла в этих боях 9 танков Т-34.

В районе пос. Кегичевка было очевидно, что противник не только не собирается уступать, но и атакует. Командование танкового корпуса СС отдало приказ проводить разведку боем силами танково-гренадерской дивизии СС «Лейбштандарт», небольшими мобильными группами легкой бронетехники, танков при поддержке 75-мм самоходных орудий Stug-III и самоходных 150-мм гаубиц. Атаки начались в 9.00, и в ходе них части 15-го танкового корпуса несли значительные потери. Первоначально подразделения оказывали слабое противодействие – сказывалось отсутствие основных сил корпуса, которые были на подходе. Из-за плохого состояния дорог они растянулись в колоннах от с. Еремеевка до Кегичевки. К 10.05 постепенно у Кегичевки для наступления стягивался весь 15-й танковый корпус (командир генерал-майор танковых войск Василий Алексеевич Копцов), но атаковать поселок он смог только в 16.05. Все передвижения наших танкистов были под постоянным наблюдением авиаразведки противника. К 14.00 она зафиксировав, что в Еремеевке располагается до 800 человек пехоты при двух танках и более 50 мотоциклов, ещё 600 пехотинцев при значительном количестве разведывательных бронеавтомобилей и мотоциклах скопились на северо-западе села, очевидно, также готовые атаковать Кегичевку. Обе колонны подверглись атакам с воздуха и мобильных групп разведывательного батальона «Лейбштандарта». Всего за день боев эсэсовцы отчитались о 18 подбитых танках Красной армии, при собственных потерянных четырех танках. В списке трофеев говорилось о захвате большого количества стрелкового вооружения^[30].

Но и этого было мало: 6-му гвардейскому кавалерийскому корпусу была поставлена задача с утра 2 марта выдвинуться из района Новой Парафиевки по тылам противника в направлении на Нижнюю Орель (Лыговку), Краснопавловку, Княгинин Лиман, Мечебилово, Грушеваху. В корпус входили 201-я отдельная танковая бригада, 288-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк, 319-й полк ПВО и два дивизиона 97-го гвардейского минометного полка. Куда направляли этот корпус? Правильно, на верную смерть. Он должен был не просто пройти по тылам вермахта, а преодолеть для начала полосу наступления двух танково-гренадерских дивизий СС.

1 марта 1943 года части 172-й стрелковой дивизии 6-й армии Юго-Западного фронта откатились к рубежу Дмитровка–Грушино–станция Лихачево–Алексеевка, но учитывая, что она имела 1370 штыков, рассчитывать на её крепость в обороне не следовало. Собственно, уже на следующий день дивизия отошла на рубеж обороны Тарановка–Западенька[31].

С 8.00 танково-гренадерские дивизии танкового корпуса СС были готовы продолжать свое наступление, несмотря на плохое состояние дорог. Дивизия «Дас Райх» вышла из занятых вечером минувшего дня селений. Полк «Дер Фюрер» из сел Петровка и Раздолье к 13.00 продвинулся до с. Сиваш и далее на ж. д. станцию Лихачево и поселок. В 14.50 полк «Дер Фюрер» взял поселок, а вместе с ним и ж. д. переезд Васевский. К 17.00 полк вышел к южным окраинам села Ефремовка, которое было хорошо им знакомо по февральским боям.

Правее него из с. Отрадово также с утра наступал полк «Дойчланд», который в 11.50 оттеснил 2 батальона пехоты 172-й стрелковой дивизии 6-й армии Юго-западного фронта из Алексеевки. К 13.00 полк вышел к поселку Октябрьский, а к 14.50 был на юго-западной окраине села Берека. Оставив Береку наступающим правее танкистам 48-го танкового корпуса вермахта, «Дойчланд» в 15.30 атаковал в направлении ж. д. переезда Красный, у которого встретил сильное противодействие пехотных подразделений 172-й стрелковой дивизии 6-й армии, которое преодолел только к 17.35.

В этот же день танково-гренадерская дивизия «Мертвая голова» атаковала остатки соединений 6-й армии в междуречье Орели и Орельки. Уже в 9.05 были взяты с. Закутневка, в 9.15 ― села Алексеевка и Орель. В 10.05 дивизия достигла с. Бакаевка, где и столкнулась с сопротивлением частей 6-й армии. В 9.20 начал наступление 1-й полк на сильно укрепленную Лиговку и Кобечено. В 11.20 бои шли у села Олейники. В 13.00 «Мертвая голова» достигла новой линии фронта Бакаевка–Тимченки–Олейники, наибольшее сопротивление встретив северо-западнее Олейников. К 17.00 эсесовцы вышли к селу Мироновка и через 10 минут его взяли. Чуть позднее было занято Грушино. К 21.00 «Мертвая голова» уже размещается у сел Староверовка, Медведевка, Власовка. 

Войска 3-й танковой армии Воронежского фронта, а именно группа генерала Зиньковича в 11.50 начала наступление в районе Циглеровки, но, понеся большие потери, была вынуждена остановиться. В районе села Крутая Балка группа Зиньковича и вовсе перешла к обороне, а в районе Николаевки эти части были окружены. К 22.30 1 марта войска группы Зиньковича были вытеснены из Кегичевки. Его наступление на следующий день также было неудачным, а вместе с тем полк «Дер Фюрер» танково-гренадерской дивизии СС «Дас Райх» захватил село Ефремовка и далее двигался на село Медведовку, замыкая кольцо окружения группы генерала Зиньковича.

В эти дни артиллерия 48-го танкового корпуса вермахта сосредотачивалась у станции Лихачево, куда осуществлялся подвоз боеприпасов по железной дороге. Артиллерия из-под Лихачево обеспечивала наступление 6-й танковой дивизии вермахта на село Тарановка, а также соседние села Охочее, Пасики, Беспаловка, Большая Гомольша.

Собственно, 1 марта 1943 года стал тем самым днем, когда на станцию Лихачево снова вернулись оккупационные власти. События тех дней связаны с неудачными действиями ударной группы 3-й танковой армии под командованием генерал-майора Зиньковича (12-й и 15-й танковые корпуса, 111-я, 184-я и 219-я стрелковые дивизии и части усиления), которая была окружена танково-гренадерскими дивизиями «Лейбштандарт Адольф Гитлер» и «Дас Райх». После двухдневных боев в кольце группа Зиньковича смогла пробиться к своим 4 марта 1943 года, потеряв почти все танки, но сохранив 80% личного состава. В эти дни при выходе из окружения погиб командир 15-го танкового корпуса, генерал-майор танковых войск Василий Алексеевич Копцов[32]. Обстоятельства гибели генерала до сих представлены не весьма достоверно: штаб танкового корпуса СС отдельной строкой в журнале боевых действий указал, что 6 марта 1943 года жандармы вблизи штаба в совхозе Красный (Алексеевского района) обнаружили тело командира 15-го танкового корпуса генерал-майора Копцова. Здесь же он и был похоронен. После войны тело погибшего генерала было перезахоронено на станции Лихачево.

Следует также отметить, что за время короткого освобождения Алексеевского района в феврале 1943 года Алексеевским районным военкоматом были призваны 543 человека. Все они вошли в состав 125-го стрелкового полка 6-й стрелковой дивизии 6-й армии Юго-Западного фронта[33].

Что ж, вот мы и приблизились к окончательному освобождению станции Лихачево и поселка Лихачево от нацистов. Как правило, у нас давно принято праздновать День освобождения одновременно с Днём города Первомайский. «Два в одном» ― экономно, хоть исторически и некорректно. Зачем объединять день скорби, боли и утрат с днем основания, когда оправдано и уместно предаваться гуляниям и веселью? К тому же, День освобождения города или села ― дата во многом условная. Вновь приходится говорить о феномене «23 августа 1943 года» ― дате мнимого освобождения Харькова от нацистов и не менее призрачного завершения битвы на Курской дуге. Именно она вводит в заблуждение всех местных и военных историков, краеведов, чиновников и обывателей. Увы! Не был наш Харьков полностью освобожден от гитлеровцев 23 августа того страшного года: вся юго-западная часть города продолжала оставаться в руках оккупантов. Еще шесть суток по улицам Красной Баварии в рост, не скрываясь, ходили немцы, а жители жили в страхе, избавиться от которого смогли лишь 29 августа. Этот день ― 29-е, а не 23-е августа ― и является датой полного и окончательного освобождения Харькова от захватчиков.

Дальнейший ход событий августа-сентября 1943 года представляется многим как безудержное бегство противника с территории Восточной Украины за Днепр. Вынужден разочаровать: вермахт отступал, но не бежал, оказывая сопротивление на всех организованных промежуточных линиях обороны. А при случае огрызался и контратаковал, нанося подразделениям Красной Армии существенные потери. Освобождение западных и юго-западных районов Харьковской области оказалось делом долгим, нелегким и кровавым. Во имя истины попробуем в этом разобраться.

Отступив 29 августа из Харькова, немцы заняли подготовленный рубеж обороны от Колонтаева до Высокополья и Шаровки, далее по р. Мжа до Мерефы и через Тарановку к реке Северский Донец. Переход 8-й армии вермахта 29 августа 1943 года на указанную линию обороны следует считать, по сути, датой не только окончания боев за Харьков, но и всей Курской битвы в целом.

Атаковать и выбить противника, вновь засевшего в траншеях, дзотах и блиндажах, прикрытых колючей проволокой и минными полями, Степной фронт Красной Армии пытался с первого дня, введя в бой свои немногочисленные резервы. К утру 30 августа эти резервы перестали существовать... Возможности собрать достаточное число новых танков, чтобы пополнить корпуса 5-й гвардейской танковой армии после тяжелых и изнурительных боев у Харькова, фронт не имел. А без танков решить задачи по прорыву обороны врага было невозможно. На занятых рубежах противник оборонялся одиннадцать суток ― вплоть до 8 сентября.

Отступая, немцы постепенно выравнивали линию обороны и занимали выгодные позиции на высотах ― не более! Левый край их обороны по-прежнему опирался на Колонтаев, Высокополье, Черемушную, правый берег реки Мжа до Тарановки и далее к Северскому Донцу.

К 9 сентября 1943 года командование вермахта составило окончательный план организации промежуточных оборонительных линий от Харькова до Днепра. В соответствие с ним, за реку Ворскла их 8-я армия должна была отойти не ранее 20 сентября. Штаб армии переместился к 9 сентября из поселка Карловка в Полтаву.

К 10 сентября на правом фланге обороны немцы покинули рубежи на Северском Донце, оставили Барвенково и отошли на подготовленные позиции по реке Берека. Здесь местные жители вырыли для них противотанковые рвы, окопы и блиндажи ― остатки этих инженерных сооружений можно увидеть на территории Первомайского района и сегодня, особенно между селами Берека–Алексеевка–Зеленовка. В этот день 1-я гвардейская армия Юго-Западного фронта перешла в наступление и продвигалась в южном и западном направлении, овладев селами Нижний Русский Бишкин, Верхний Бишкин, Кисели, Шебелинка, Волобуевка, Чепель, Протопоповка, Петровское. Противостояли частям 1-й гвардейской армии на этом направлении кавалерийская дивизия СС «Флориан Гайер» и 328-я пехотная дивизия вермахта.

К 11 сентября противник оставил Котельву, отойдя в Полтавской области до Опошни. А в Харьковской оставил Колонтаев, закрепившись на левом берегу Мерлы, частично сдал Валки, закрепившись по реке Мжа до Старой Водолаги. Далее, удерживая высоты на правом берегу Мжи, он оборонялся до Тарановки, которую ему тоже пришлось оставить. 1-я гвардейская армия Юго-Западного фронта в этот день продолжала наступление и продвигалась в южном и западном направлении, прошла 17 км и освободила 22 населенных пункта, в том числе такие крупные, как Михайловка и Лозовенька. Вела бои за Алексеевку, Максимовку, Отрада, Картамыш нынешнего Первомайского района.

В ночь с 12 на 13 сентября на правом фланге вермахт оставил линию обороны по реке Берека до самых Близнюков, закрепившись южнее и западнее лини железной дороги Тарановка–Краснопавловка, по реке Орелька, а далее ― на юг, полностью контролируя Лозовской и Близнюковский районы.1-я гвардейская армия Юго-Западного фронта вела бои на левом берегу реки Берека за села: Алексеевка, Зеленая, Булацеловка, Максимовка, Бабиновка, Отрадово, Бунаково, Федоровка, Катериновка. На участке Зеленая–Бабиновка перешел на правый берег один стрелковый батальон.13 сентября 1943 года 1-я гвардейская армия Юго-Западного фронта вела бои на прежних рубежах по реке Берека, в районе сел Максимовка и Отрадово пришлось сдерживать контратаки противника.

14 сентября на левом фланге обороны дивизия СС «Мертвая голова» все-таки отошла от Колонтаева южнее. В этот же день пехотные дивизии вермахта оставили позиции у Тарановки, сохранив за собой западную окраину села Охочее. 1-я гвардейская армия Юго-Западного фронта преследовала отходящего на новые рубежи противника и вела к концу дня бои на рубежах: станция Лихачево, Ново-Николаевка, Степановка, Александровка, Бакаевка, Беляевка, Закутневка, Химичевка, станция Краснопавловка, Доброполье.

Станцию Лихачево и поселок освобождал 767-й стрелковый полк 228-й стрелковой дивизии 1-й гвардейской армии Юго-Западного фронта. 13 сентября он вошел в оперативное подчинение 152-й стрелковой дивизии. Полк получил боевое распоряжение, где ему ставилась задача наступать на южную окраину райцентра Алексеевка и овладеть высотами 167.4 и 160.5. Начало атаки планировалось 13 сентября 1943 года в 10.00. 

Далее следовало бы привести запись из журнала боевых действий 767-го полка. «Полк, выполняя боевую задачу, перешел в наступление, где встретил упорное огневое сопротивление противника, который оборонялся на заранее подготовленных рубежах обороны, где имелось проволочное заграждение в 2 кола, минные поля, противотанковый ров и две линии траншей, проходящие по правому берегу р. Берека. Кроме того, были хорошо оборудованы опорные пункты на высотах 167.7–160.5 К этому времени северо-восточная окраина Алексеевки, находящаяся по левому берегу реки Береки, была очищена от немецких солдат.

Немецкое командование ожидало главный удар наших подразделений с направления высот 128.1–114.2, атаковав опорные пункты с фланга. А поэтому в центральной части Алексеевка были мелкие группы прикрытия противника. Основная сила противника была сосредоточена на высотах 167.4–160.5.

Разгадав замысел противника, установив его основные силы, командир полка приказал: главный удар нанести левым флангом с выходом на высоту 160.5, расчленив на части основные силы противника.

Сломив сопротивление прикрывающих групп противника, полк в течение 1,5 часового боя овладел центральной частью Алексеевка; в это время основные силы противника стали отходить в направлении ст. Лихачево.

14.09.43 в 10.00 подразделения полка, ведя бой с группами прикрытия противника, овладели ст. Лихачево и в 12.00 14.09.43 г. вышли на рубеж хутора Масловский, высоты 85.1–174.4, где дан 4-х часовой отдых всему личному составу.

В 17.00 14.09.43 получено боевое распоряжение наступать в направлении Ново-Николаевки. В 20.00 14.09.43 г. полк выступил по маршруту хутор Масловский-ст. Лихачево-казарма, что юго-восточнее высоты 178.5, 2 км Ново-Николаевка. Где, не встретив сопротивления противника, к 4.00 15.09.43 достигли рубежа северо-восточной окраины Мироновка. К этому же времени подошли части 152 сд 646 сп и вступили в бой с мелкими группами автоматчиков противника...»[34].

В ночь на 15 сентября противник оставил райцентр Новая Водолага, но удерживал южную часть Валок: танково-гренадерская дивизия СС «Викинг» оставит город лишь к вечеру, отойдя на линию Николаевка–Староверовка. Южнее к 15 сентября 8-я кавалерийская дивизия СС «Флориан Гайер» отойдет до районного центра Кегичевка, части 57-го армейского корпуса вермахта окончательно оставят территорию Первомайского района, а также Панютино, Лозовую и Близнюки.

В ночь на 16 сентября западная и южная части Харьковской области будут полностью освобождены от противника, включая районный центр Сахновщина. Утром 17 сентября немцы займут на территории области линию обороны от села Гряково на реке Орчик до Краснограда, а от него ― до села Черноглазовка на реке Орель. В этот же день был утвержден план дальнейшего поэтапного отхода их 8-й армии до реки Днепр.

В ночь на 19 сентября противник оставил Красноград, и линия его обороны проходила по реке Орель. Части 8-й кавалерийской дивизии СС удерживали последний не освобожденный райцентр Харьковщины ― Зачепиловку. Южнее Зачепиловки села Займанку и Сомовку удерживали части 257-й пехотной дивизии вермахта. Лишь ранним утром 20 сентября 1943 года последние немецкие подразделения покинут территорию Харьковской области, отойдя за реку Орель. Двухлетняя оккупация края, наконец-то, закончилась.

На 1 ноября 1947 года на территории Алексеевского района Харьковской области числилось 9486 захороненных красноармейцев и командиров Красной Армии. Из них ― один генерал, 117 офицеров, два Героя Советского Союза. Братских могил было 288, из них 35 были не благоустроены. Индивидуальных захоронений числилось 120[35]. В последующие годы число братских могил было уменьшено, поскольку коммунальные службы объединяли братские могилы.