Этот человек сыграл огромную роль в исследованиях моего любимого Чкаловского, в также является настолько незаурядной и колоссальной силы личностью, что я считаю своим долгом написать о нём – ведь память о нём уже стёрта из культурно-исторической матрицы потомков. А это несправедливо по отношению к такому Человеку.

Учитель истории, Иван Афанасьевич Подопригора создал музей посёлка и много чего знал о Чкаловском. Правда, он был уже очень старенький и почти не выходил из дома. Лет ему было уже тогда под 90, он еле ходил, но меня поразило выражение его лица – молодое, совсем не старческое, мужское, пронзительный чёткий взгляд. Сейчас я уже мало что помню, кроме того, что он родом из Волгоградской области, воевал там, был партизаном, потом учителем и директором местной школы. Затем, не помню как судьба, его перебросила в Чкаловский, где он около 30 лет проработал в чкаловской школе учителем истории. Он сам не смог объяснить почему, но его очень заинтересовала история посёлка, и он начал его изучать, писал в архивы, составлял летопись посёлка (никто и никогда этим не занимался ни до него ни после). А потом начал искать следы участников военных действий в Чкаловском и окрестностях. К поисковой работе он привлёк учеников, и не одно поколение чкаловских школьников занимались самой что ни на есть благородной поисковой работой. И им много удалось сделать: они нашли многих живых участников боёв, которые давно разъехались из Чкаловского; родственников погибших героев; нашли захоронения, восстановили буквально по дням все события 1942-1943 годов, когда в Чкаловском стояли немцы; они участвовали в раскопках и последующем перезахоронении казнённых фашистами партизан; находили знамёна и остатки бомб, пуль и многое другое, что потом было выставлено в созданном их руками музее. Сумасшедший результат безусловно героической деятельности, я считаю.

Мы сходили с ним в музей – он лично мне его открыл и провёл восхитительную экскурсию. Это настоящий большой музей, заполненный оригинальными экспонатами, каждый из который достался школьникам потом, кровью и ценой огромной проделанной работы.

Он пожаловался, что была у него папка, где было собрано всё, что удалось найти по истории Чкаловского (изначально – совхоза № 5). Эту папку у него попросила какая-то учительница из другого села для написания какой-то работы, и папку не вернула (Боже мой, я бы сошла с ума! L).

Поэтому он не хотел давать мне никакие документы, чтобы я их перекопировала, но потом, глядя, как я бью копытом и обещаю ему всё вернуть, но потом дал с условием вернуть не позднее завтрашнего дня. Я схватила то, что он мне отобрал, и помчалась в продуктовый магазин на единственной «площади», где был ксерокс. Затем я вернула оригиналы (эх, жалко, лучше бы они у меня остались – всё равно кроме самого Ивана Афанасьевича они не только в Чкаловском, но и во всём мире никому не нужны), а потом занялась их расшифровкой и переводом с украинского на русский. Это был ужасно тяжёлый труд, поскольку большинство документов выглядели совершенно в неудобоваримом виде (пример одного из листочков привожу здесь).

Нашла записи в дневнике об этой встрече с Иваном Афанасеьвичем:

6 августа 2008 г.

Чкаловский, среда.

 Вчера завернула к бывшему комбинатовскому парторгу Виктору Ивановичу Подопригоре. Он, как специально для меня, только что подъехал к своему дому. Поболтав о том о сём, я перевела разговор на его отца, Ивана Афанасьевича, который создал музей истории Чкаловского, где я была уже раза два. Отцу его уже 90 лет, он очень слаб и в музее практически не бывает. Но я всё-таки напросилась еще раз поболтать о музее. И тут же отправилась к нему домой.

Удивительный человек этот Иван Афанасьевич! Жаль, что судьба не свела нас раньше. Он такой же чокнутый летописец, как и я. Энергичный до мозга костей, и главное – убежденный оптимист и спаситель всего хорошего и доброго.

Я напросилась к нему на интервью. До этого он много рассказывал, но я мало что запомнила. А сейчас у меня родилась мысль сделать материал о музее. Может, для харьковского «Времени», может, для «Мира музея»… В общем, пришла к нему вчера с диктофоном.

Подумать только! 90 лет! Как говорится, в этом возрасте уже песок сыпется. Не знаю, может, с кого и сыпется, а Ивана Афанасьевича я бы даже дедушкой в приватной беседе не назвала бы. Вполне себе уверенный мужчина преклонных лет, глаза смотрят пронзительно, твёрдо, глубоко, прямо. Он даже симпатичный! Да, я в него, можно сказать, влюбилась, если можно применить к ситуации это слово. У него восхитительная память, хороший язык, чувство юмора. И до сих пор неуёмная страсть к своему детищу – музею. Эх, была бы я его ученицей! Мы б с ним горы свернули!

И стал он мне рассказывать о своей жизни. Интересно – да, но у меня очень мало времени! Я несколько раз пыталась сдвинуть его на мои вопросы, а он виновато оправдывался:

- Понимаю, слишком затянуто рассказываю. Но воно в мэнэ ось тут, в сердце горыть, дуже много пережито…

И я решила уважить его и больше не перебивала. По ходу беседы он показал мне 2 любительски оформленных альбома: о чкаловской школе и боевые хроники Чкаловского. Я набралась наглости и попросила его дать их мне на 3 дня. Ох, как мучительно ему было это слышать!

- Я 40 лет это создавал… Были у меня ещё альбомы – про становление совхоза, - но их попросили для рефератов и не вернули. Книги брали – тоже всё ушло. Это все, что у меня осталось. Музей больше на плавательный бассейн похож, там крыша течет, экспонаты портятся. 4 или 5 раз его грабили. Никому ничего не нужно. Я умру – и всё моё дело уйдёт со мной в могилу… А кроме меня этого больше никто в мире не знает…

Но я настаивала – там были очень важные документы для моего личного архива. Клялась и божилась, что верну очень быстро. Оставила все свои адреса и телефоны. Скрепя сердце 2 альбома он мне дал.

Я поняла, почему он так хорошо для своих лет выглядит. Потому что всю жизнь занимался любимым делом, был непоседой, писал письма и статьи в газеты, работал творчески, переживал за молодежь, её воспитание, был настоящим патриотом и остается им и по сей день. Вот и не закис, не развалился. Здоровье подкачало, а то до сих пор бы сидел в музее, выставки проводил, ветеранов искал по всему миру.

Альбомы я читала до глубокой ночи. Сегодня утром отксерила в магазине некоторые странички и газетные статьи. Кое-где зачитала себе на диктофон – потом лучше запишу на компьютере. И вечером отнесла оба альбома назад, чтобы он не волновался. И.А. очень обрадовался и похвалил меня за пунктуальность. Но долго мы уже не посидели, к тому же пошел дождь (мы встретились у подъезда). «Не болейте! Мы еще в музей сходим!»

- Да вряд ли уже… - улыбнулся он.

- И не сомневайтесь! Обязательно сходим!»

* * *

Иван Афанасьевич умер 2011 году. Вначале 2000-х музей частично растащили, частично переместили в школу, частично он остался гнить в том же здании. В каком он состоянии сейчас (2017) – не знаю. Жалко до безумия.

Немного мы можем узнать о прошлом Ивана Афанасьевича из письма М. Избасовой, написанной непонятно для кого и зачем. Но видимо, такое подтверждение (сейчас бы сказали рекомендация) для чего-то потребовалось.

«ПОДТВЕРЖДЕНИЕ

 Я, Избасова (Гнилицкая) Мария Кирилловна, родилась 06.04.1923г. в селе Алексеевна Новоайдарского района Ворошиловградской (Луганской) области и проживала там до 1954 года. Перед и во время Великой Отечественной войны работала секретарь-машинисткой Алексеевской МТС. В данное время нахожусь на пенсии и проживаю по адресу: г.Луганск,, квартал Комарова, дом 4, кв.36.

ПОДТВЕРЖДАЮ,

что Подопригора Иван Афанасьевич действительно работал учителем истории в Алексеевской средней школе Новоайдарского района Ворошиловградской области в 1938-1941 гг., а в 1941-1942 учебном году – директором этой же школы. Иван Афанасьевич пользовался большим авторитетом у жителей села, а потому был избран депутатом и членом Исполкома Алексеевского сельского Совета. Комсомольская организация рекомендовала его в партию ВКП(б).

Когда началась Отечественная война, то в Алексеевке был сформирован отряд народного ополчения. Иван Афанасьевич Подопригора был его политруком. По состоянию здоровья он на фронт мобилизован не был. В 1942 г. был сформирован истребительный батальон, бойцом которого являлся и Иван Афанасьевич Подопригора.

Весной 1942 г.  в Алексеевке был создан партизанский отряд, в состав которого входил и Иван Афанасьевич Подопригора. Он принимал активное участие в оборудовании и снабжении партизанской базы оружием и продуктами питания. База размещалась в Алексеевеком овраге-роще. Командиром партизанского отряда был назначен директор Алексеевской МТС Чуйкин Федор Терентьевич, Политруком - председатель Алексеевского сельского Совета Гнилицкий Иван Порфирьевич (мой родственник).

Во время фашистской оккупации полицаями были схвачены члены партизанского отряда: политрук Гнилицкий Иван Порфирьевич, Коваль Моисей Иванович - секретарь Новоайдарского РК партии и Бубличенко Семен - секретарь Алексеевской сельской парторганизации и расстреляны. Похоронены в братской могиле возле сельского Совета г.Алексеевки.

Подопригора Иван  Афанасьевич уцелел только потому, что его хозяин квартиры Дуванский Семен Емельянович, боясь попасть под расправу фашистов, потребовал уехать со двора. И Подопригора И.А. ушел в Сватовский район Ворошиловградской (Луганской) области.

07.05.1991, Избасова (подпись)»

***

Итак: все приведенные здесь документы и тексты - добыты и обработанны Иваном Афанасьевичем. Моя работа – расшифровка и перевод с украинского на русский некоторых необработанных материалов.