Заштатный город при р. Судости, в 35 верстах от Стародуба, в 40 от Почепа, в 30 от Трубчевска Орловской губ. и в 7 от с. Посудичей[1].

В древнее время Погар назывался Радогостом. Не от того ли это, что здесь б. м. чтили Редегаста, божество славян западных[2]. С именем Радоща является он по летописи в 1155 г. «устрете Святослав Ольговичь… Гюрия (кн. суздальскаго) у Синина моста, у Радоща и снястася». Тогда же «усрете и Всеволодич у Стародуба»[3]. С именем Радогоща известен Погар в литовское владение[4]. Тем же именем называется он в московское правление (1498–1618 г.)[5], когда видим здесь кроме посада «острог» – крепость огражденную валом и деревянными стенами. Остатки валов на правом берегу р. Судости поныне еще видны; один вал, вышиною до 10 сажен, называется замком. От Литвы Радогост страдал два раза – в 1534 и 1563 г.[6] самое печальное бедствие испытал он в 1534 г. тогда «литовские воеводы, от Стаодуба идучи Радогоща посад пожгли и от того и город сгорел, а в городе сгорел наместник Матфей Лыков»[7]. Конечно это печальное событие, сожжение всего населения, соединившееся с печальною смертью начальника крепости, оставило за Радогостом, название Погара, которое с 17 стол. Оказывается постоянным именем его[8]. Во время гетманщины Погар был местом сотенного правления[9].

По переписки 767 г. в крепости соборная церковь успения Богоматери с приделами Иоанна богослова и печерских угодников Антония и Феодосия, и еще с теплою церковью покрова Богородицы; другая церковь во имя св. Николая с приделами Благовещения и трех святителей и с теплою отдельною церковью рожд. Предтечи. За валом две церкви – одна в честь св. Троицы с отдельною теплою в честь Анны; другая во имя св. Афанасия с приделами Покрова и безсребренников Космы и Дамиана.

Ныне существующий каменный храм Успения Пресвятой освящен в 1819 г. и строился на место сгоревшего в 1801 г. В книге прихода 1804 г. замечено: «приход успенской церкви погарской, сгоревшей, что было 1801 г. августа с 27 против 28 число ночью в первом часу, с котораго и все записки ктиторския прежния истребились, – по определении же Предтечевой церкви теплой (приходскою успенскою) – начались таковыя». В просительной книге, выданной в 1802 г. для сбора подаяний на построение каменного успенского храма записано: «от его императорскаго величества, государя императора Александра Павловича всемилостивейше пожаловано 2000 р. денег на построение храма». Помещик Иван Иванович Песоцкий пожертвовал в разное время до 5000 р. ас. Успенский храм – величественный и не малых размеров: длина его от горного места до западных дверей 13 саженей, ширина 9 саженей, вышина до креста – 14 саж., – обширный купол расписан св. изображениями. В храме 4 престола: главный Успения Богородицы, – южный в честь Антония и Феодосия печер. Северный во имя Иоанна Богослова, – в притворе – в честь покрова Богородицы. Как очевидно, усердные прихожане сохранили в новом храме все престолы сгоревшего храма своего. Колокольня каменная довольно величественна.

Замечательна в храме казанская икона Божией Матери, старинного письма. Евангелие м. п. 1614 года с заметкой: «купил я раб Божий Семен Васильевич Восяженок, обыватель з села Дараевска, у честнаго отца Данилы Демеровскаго, священника короповскаго и подав до храму успения пресвят. Богородицы, стоячой в Погаре. Року 1660 м. ианну. 14 дня». Другое львов. п. 1690 г. с надписью: «куплено коштом братства старецкаго шпиталя успенской погарской церкви, – а теперь 1734 г. уже повторне имиже старцами за старецкия деньги оправою обновлено». Общая минея к. п. 1680 г.

По переписи 1767 г. собор. успенском храме школа для дьячка с псаломщиком и богадельня для нищих, поля пахотного «издревле на священников для прокормления определеннаго 2 чвертки, сенокосу с рощею на дрова годною на 60 возов». В подтверждение права на земли в переписи 767 г. помещена копия универсала преосвященного Никодима от 20 июня 1740 г. Здесь между прочим читаем: июня 7 1740 г. соборной погарской церкви священники Григорий Белкевич, Иоанн Плосконний и Стефан Гиль доношением объявили: ныне они – пришли к миротворению за ведомом и согласием панов парохиан своих соизволением на таком основании, чтоб им всем троим быть в равномерном определении в церкви помененной и як доходами всякими, малими и великими, на трое делиться, как грунтами церковными, полевыми и сенокосными, на трое ж равномерно делится и впредь бы довольствовался каждый своею третею частию». Преосвященный утверждает это добровольное согласие священников; но с следующим исключением: «для утверждения выдать им вновь концесс, токмо вдоваго Стефана Гиля исключить, понеже он вдов и в монастырь постригаться желает; а на место его брату его, когда за аппробациею достоин явится во священство и рукоположен будет – на третюю часть парохии и грунтов церковных, дать концесс». О том же вдовом Стефане Гиле прописано здесь же замечательное определение 1739 г. «Он вдовый священник Стефан Гиль, – имея на ставилной грамоте запрещение, чтоб ему до тридесяти лет возраста своего никого из парохиян не исповедывать, дерзал на другой год без благословения архиерейскаго исповедовать; потому его от настоятельства соборныя погарския церкви властию нашею архиерйскою отрешили».

По переписи 1767 г. в пользу соборного храма поступают доходы с 4 амбаров и с 12 лавочек. Относительно сего есть копия с определения погарского сотенного правления от 28 ноября 1760 г. здесь сказано: «в ордере полковника стародубовскаго Лукьяна Журавки к сотнику погарскому и войту предложено (1715 г.), что Чирыкович цилком не слушне учинил, же на власном церковном пляцу построить свои коморы, – за якие именем его полковника велено ему Чириковцу от ктиторей за кошт грошы приняты, тылко же бы не с кривдою был грошевий додаток, а если не схочет грошей приняты, то на ратуши погарской оние положить, а ему до комор приказать дела не иметь… Второе письмо от уряду погарскаго 1699 г. ноября 1 к соборной церкви дано на комору, проданною от Люби Войтеховни; а третее письмо к протопопу от бунчуковаго товарища Григория Гамалея прямо о возобновлении священникам николаевским, дерзнувшим раскидать соборной церкви подташия, чтоб того неважились чинить, с засвидетельствованием в том своем письме, что как место, на котором стоит соборная церковь коштом от предков его построена, так и те места, на которой ныне подташе крамние построени, наданы до той церкви от баби его Гамалеи, покойной полковниковой стародубовской Семеновой (т. е. Семена Ивановича Самуиловича). Сверх того на уряде сотенном, во время сотничества покойнаго Семена Соболевскаго, чему будет лет близ тридцати, приносили свое словесное прошение урядовие церквей пресв. Троицы и св. Николая и Афанасия старшие брати, то оное было не в таком содержании чтобы все оние десять подташей от соборной церкви отнять и отдать прочим церквам, но чтобы оставя при соборной церкви четыре, прочие отданы бы были к тем трем церквам, по двое подташе каждой, – и в том их прошении отказано от сотника з урядом по вышепрописанным крепостям и ради того, яко те тры церквы имеют свои собственние братские дворы и от тех прибылей церковными пдобностями снабдеваются безнужно, а соборная церковь таковаго двора не имеет, второе яко в соборной церкви в высокоторжественные дни и экстрально приходящия торжества всегда бывают отправляеми соборно – всеношное бдение, литургия и молебни, з большим против приходских церквей иждивением». На основании всего того сотенная канцелярия утверждает за соборною церковию право собственности на лавочки.

При избрании архимандрита елецкого Иоанна Максимовича в архиепископы черниговские в ноябре, 1696 г. был погарский протопоп Степан Осипович[10]; он же в 1695 г. записал род свой в кафедральном синодике и «дал архипастыреви за сии души телярей 60». Преемник его о. Игнатий скончался в 1717 г. По дневнику Н. Д. Ханенка известен 1732–1754 г. протопоп погарский Петр Кибальчич; здесь под 9 мая 1742 г. записано: «сотник погарский Соболевский взят под арест в менистерскую канцелярию, а протопоп погарский выпущен на квартеру под караулом». Что это за дело? не видно.

В храме свят. Николая храмовая икона святителя с его чудесами старинной иконописи; евангелие львов. п. 1644 г., другое м. п. 1677 г., поучение Каллиста к. п. 1637 г. Евангелие м. п. 1759 г. в аршин длиною с окладом в 2 п. На нем написаны стихи:

«Погар рожденье мне, Петрополь воспитатель,

Цел Вечному хвалы, служил семи царям

И что чрез них мне дал Господь, всех благ податель,

С усердием  приношу в Его священных храм,

При коем в мире спит любезный мой родитель.

Всели ж сним и меня в покой Твой Вседержатель».

Василий Сорока февр. 20 1808 г.

По местному преданию Николаевский храм при польском правительстве был латинским костелом и под полом храма похоронен пан Галецкий[11].

Мы уже видели, что при Николаевском храме было братство. Вот древний акт о том, где видна и богадельня.

«Року 1675 предомною сотником погарским ставши очевисто Константин Иванович, мещанин и обыватель погарский вчипил оповеданне, иж продалем дом свой с пляцем в месте Погаре об межу от шпиталя старецкаго никольского паном ктитором никольским и инним братщикам, о реэстре братерском церковном, записанным за суму коп сто на дом брацкий николский на разныя потребы церковныя».

По описи 1767 г. церкви никольской принадлежит пахотное поле, «издревле поданное от прихожан на священников, во всех трех зменах две чверки, в урочищи лежачое под рухлядкиным хутором, под Белевицею, посевом ржи на 8 четвертей».

Резная надпись на дверях храма перевезенного из Ногаря в Городище говорит: «устроен сей храм живон. Троицы рабом Божиим Захарием Искрою, обозным полку стародубовскаго, а старанием о. Филиппа Тарасевича, в рок 1717». Между тем по протоколу 1690 г. известна в Погаре церковь св. Троицы с школою. В нынешнем храме евангелие м. 1697 г. другое м. 1714 г.

В Афанасиевской церкви, которой дьячок известен по протоколу 1690 г., икона Божией Матери – старинного письма. Евангелие львов. п. 1670 г. Триодь цветная м. п. 1670 г. Трифолог львов. п. 1690 г.

Число прихожан, по церк. записям:

Припомним здесь милость Богоматери к одному жителю Погаря.

«В Малой России на севере, пишет о. Иоанникий Голятовский, есть местечко Погарь. Тамошний житель Демьян Афанасьевич страдал болезнию внутренности. Он молил небесную врачебницу Богородицу елецкую – исцелить страждущую внутренность и обещался поработать в Ея монастыре, и не есть ни мяса, ни молочнаго, ни рыбы, равно не касаться ни до какого опьяняющаго напитка. Это обещание выполнило н в сентябре 1684 г. пред покровом пресвятыя Богородицы. Из Погаря пришел Демьян Афанасьевич и здесь работал, что приказывали ему, трудился на кухне, ловил рыбу с рыбаками и не ел ни мяса, ни рыбы, довольствуясь только постною пищею, равно не пил ни горелки, ни пива и ничего не опьяняющаго. За то кончилось страдание внутренности его. Освободясь от болезни Демьян уже по своей воле еще долго работал в монастыре пресвят. Богородицы елецкой и не взял ни какой платы, а благо дарил Бога и пресв. Богородицу за возвращение ему здоровья»[12].

Мужество погарского писаря Бурлуя страдавшего за пользы других, достойно памяти. Погарь пользовался магдебургским правом, которое утверждено за ним царскими грамотами[13]. Гр. Разумовский, выпросив себе в число поместий г. Погарь, прислал своих агентов в Погарь для введения порядков помещичьих. Бурлуй указал на привилегии Погаря, пожалованные ц. Алексеем. Потребована была грамота. Бурлуй зашил ее в свою рубаху и никакия угрозы не могли принудить его выдать важный документ. Его заключили в Ропске в тюрьму, в соседство с медведями. В тюрьме Бурлую удалось написать просьбу к императрице с объяснением поступков Разумоского. Просьба отправлена была тайно через Трубчевск и дошла по назначению. Добрая государыня повелела возвратить Бурлую свободу и Погарю права его.

Погарь в старые времена был местом огромной торговли. Ярмарки его известны уже в 1664 г.[14] Ныне бывает в году 4 ярмарки: 9 мая, на одиннадцатой неделе после пасхи, 15 авгус. и 6 декабря. На последнюю и ныне привозится товаров на 75000 и продается на 46000. На ярмарке 9 мая продается на 10000.

Большинство жителей Погаря и ныне купцы и мещане, но не очень сильные. Годовой оборот их простирается до 200000. Торговля производится преимущественно пенькой (до 150000 пудов), конопляным маслом (на 20000 р.), частью рогатым скотом и салом. Здешние купцы скупают коноплю и пеньку у крестьян; для этого дают они крестьянам деньги вперед, то на уплату податей, то на посев, то на другие нужды. Здесь два кожевенные завода (на 1000 р.) и салотопный (на 10000 р.).

Трудно найти другое местечко, где было бы столько грязи, как в Погаре. Но самая страшная, самая вредная, грязь Погаря – жиды. По разновременному числу прихожан церквей погарских можно подумать, что число жителей Погаря очень уменьшилось в новое время. Но дело в том, что ныне в Погаре жидов до 800 душ об. пола. Они захватывают в свои руки торговлю, промышленность, ремесла, пуская в быстрый оборот все виды мошенничества. – В Погаре до 120 шинков и все они в руках жидов. Они заманивают к себе крестьянина, дают ему в долг водку и потом сдирают вдесятеро. – К сожалению, жители Погаря отличаются страстью к горячим напиткам.

Погарцы составляют особый тип людей, образовавшийся из смеси малоруссов, белоруссов и великоруссов. Язык их – смесь трех наречий. «Куды ион пошов? А хто яго зная?»