© Андрей Парамонов (Харьков)

Ни один другой город Российской империи не имел такого пристрастия к дачной жизни как Харьков. Город наш конечно был очень красивый, но только издалека. Его панорама, особенно со стороны Холодной горы, необыкновенно хороша. Но в середине XIX столетия улицы в летнее время были наполнены пылью, речки грязны и зловонны. Неудивительно, что большинство чиновников старались покинуть летом Харьков.

Первыми дачниками были служащие Императорского харьковского университета, для которых была приобретена казенная земля в хуторе Водяное, известное сегодня Борисоглебским женским монастырем. Места там конечно красивые, но тогда добираться к хутору было весьма сложно, поскольку он располагался в стороне от почтового тракта Харьков–Змиев. Постепенно в дачную жизнь в хуторе Водяный втянулись и другие чиновники Харькова. К 1864 году здесь проводили лето семейства Шопиных, Лейгони, Чаплыгиных, Штейнов, Трушевых, Труняевых, Долженковых, Самойловых и др. Ежегодно с мая по сентябрь месяцы хутор был похож на пчелиный улей где сновали бесконечное число детей, барышень, нянек и почтенных дам. Мужчины в соответствии со службой приезжали редко. Вечерами окрестности наполнялись музыкой и пением, особенно в воскресные дни, когда к дачникам приезжали горожане.

Чем же привлекала дачная жизнь горожан? Прежде всего природой и чистым воздухом, ведь сердце каждого слобожанина просит зеленого простора лугов, чудного аромата цветов, прохлады сада и леса, голубизны речек и прудов. И конечно не менее привлекало дачников наличие сельских продуктов, большей частью они доставлялись из окрестных селений, особенно мясо и живность, зелень, овощи, молочные и хлеб и цены были значительно дешевле чем в городе. То, что не могли вырастить крестьяне доставляли городские лавочники.

В 1870-е годы харьковские чиновники стали покидать «милый Харьков» в ближайшие пригородные селения: Ивановку, Филиппово Село, Основу. Впрочем вскоре от Ивановки пришлось отказаться, ведь здесь на р. Лопани располагались шерстомойные заведения, от которых были ужасные запахи. Но значительное удаление от города стало более комфортным благодаря железной дороге, которая ввела дачные поезда, которые ходили по двум направлениям: Харьков–Мерефа и Харьков–Дергачи. Поначалу ходящие по железной дороге курьерские поезда останавливались только на крупных станциях. Потом изредка стали появляться поезда для дачников, или особый вечерний поезд в Карачевский парк, где играл оркестр с буфетом. В 1880-е годы стали ходить особые дачные поезда, правда часто случалось так, что расписание менялось уже после того, как дачники выбрали себе дачное место исходя из движения транспорта, изменения вызывали безумное количество нареканий.

С 1890 года дачных поездов было уже десять в сутки, они курсировали в Дергачи и Мерефу и стали останавливаться не только на промежуточных станциях, но и на платформах примыкающих к дачам. Это позволяло чиновникам выезжать из города к своим семьям на дачном поезде после обеда, около 15 часов и возвращаться в полночь, или ранним утром на следующий день. Позднее к ним добавилось и Люботинское направление с дачными поселками на станции «Рыжов», в Песочине, Гиевке, самом Люботине, принадлежащие князьям Святополк-Мирских. В последний по советам врачей на все лето приезжали дачники из северной столицы – Петербурга.

Поскольку на дачи выезжали весьма почтенные и обеспеченные люди вагоны этих поездов блистали особой чистотой, а три летние вагоны 2-го класса представляли собой образец изящества, они были высокие, светлые, мебель с соломенными сидениями и спинками, дорожками из линолеума на полах.

Ещё в 1880-е годы дачная жизнь переместилась подальше от города в Карачевку, Бабаи, Хорошево, Артемовку, Дергачи. Многие семьи с детьми выезжали на дачную жизнь уже в середине апреля, а к 1 мая свободных дач найти уже было затруднительно. И каждый харьковец, который по службе или семейным делам находился в городе, спешит к трем часам к дачному поезду, боясь опоздать и остаться в Харькове на вечер. Сев на поезд, мужчины как правило стараются расположиться на вагонных платформах, любуясь природой и вдыхая свежий воздух. И уже через несколько минут его с провизией, гостинцами и приятелями доставит поезд в домашние пенаты.

Под свист паровоза дачники сходят с поезда на платформах и спешат по своим дачам, где они сразу преобразовываются. Вместо хмурых и озабоченных лиц они обретают ласковый взгляд, приветливую речь, веселые, оживленные лица. Есть время прогуляться в лес, степь, посидеть в компании на возвышенном месте, любуясь панорамой сельского мира. Прогулка на свежем воздухе вызывает сильный аппетит и скоро вся компания устраивается за чайным столом, устроенным с деревенской простотой, молоком, сливками, картофелем с зеленью и другими сельскими продуктами. Ещё одним развлечением в первые годы существования дачных сезонов была игра в вист. Бывали такие дачники, что едва только возвратятся со службы на дачу и пообедать, как тут же садятся за зеленое сукно, и даже поздними вечерами можно было услышать гуляющих дачников, которые громко обсуждают как кто-то поставил 2400000 штрафа, или кто то другой остался без пяти на большом шлеме.  

Открытие дачного сезона дарит всегда много сюрпризов, вот в 1890 году один из харьковцев решил сыграть свадьбу на даче в Артемовке, и хотя она была поспешна и происходила всего несколько часов, но носила весьма симпатичный характер. На свадьбе присутствовали друзья молодожена, среди которых несколько человек, которые были талантливыми певцами и один из них артист оперы Александр Андреевич Гиляров, отчего свадьба приобрела черты домашнего концерта и все пели с таким воодушевлением, как редко приходилось слышать на сцене.

Сами дачи стоили от 50 рублей в месяц и представляли собой небольшие деревянные домики на 3-4 комнаты с земельным участком, где непременно был хотя бы небольшой сад. Самые популярные в 1880-е годы Карачевские дачи располагались у платформы 237 Курско-Харьковско-Азовской железной дороги. Поначалу их было не более 50, которые принадлежали Щербинину, Светличному, Адарюкову, Щербачеву, Кремянскому и Демидову. Верхние дачи ближе к железной дороге сдавались в аренду от 150 до 225 рублей в месяц, а нижние, располагавшиеся ближе к р. Уды от 100 до 150 рублей.

Парк в имении Щербинина служил для вечерних прогулок, уже с 14 часов рассыпаются дамы и дети с няньками они по аллеям старинного дворянского парка, насаженного другом Пушкина – Михаилом Андреевичем Щербининым среди вековой дубравы. В отличие от городской жизни здесь обсуждают весьма незначительный набор сельских сплетен и происшествий, об отравлении молодой девушки в Бабаях, о том, что в Карачевке сошла известная всем купчиха, о задавленной паровозом дорогущей собачки ценой в 100 руб. Событием станет группа крестьян идущая на работу в поле, случайные звуки музыки и все дачники невзирая на час идут смотреть кто нарушил их покой. И уж конечно самыми обычными разговорами дачников стают обсуждения о необходимости дождя. В 1890-е годы в Карачевских дачах стали ставить любительские спектакли, как правило авторства местной юной дачницы.

Любимейшее место для дачников второй половины XIX столетия было Хорошево и Кочеток, где среди прочего устраивались купальни на реках Уды и Северском Донце. Потом купальни стали устраивать и в других местах, например в Песочине, Рыжове, Куряже, но там они не были так популярны, поскольку вокруг дамских купален устаивалось большое количество ловеласов с биноклями и фотоаппаратами и не пропускали ни одной женщины. Ни убеждения, ни просьбы, ни угрозы на них не действовали и женщины отказывались от купания в этих дачных местах, выезжая подальше от города.

Начало XX столетия принесло дачникам новые тревоги, хулиганы стали наблюдать когда дачники уходят в купальни, на прогулки в лес, или провожают родственников на платформы и обчищают погреба и ледники от съестных припасов. И понятное дело, что никаких мер долгое время никто к ним не применял, ведь здесь не действовала городская полиция, а урядники Харьковской уездной полиции были по одному на каждую волость. Поэтому дачники стали формировать за свои средства так называемые дачные караулы. А в последующие годы такие дачные поселки как «Липовая роща», «Покотиловка», «Зеленый гай» ходатайствовали перед губернатором о выделении им конного урядника на дачный сезон.

О дачной жизни харьковцев можно писать бесконечно, ведь здесь в гостях у друзей бывало множество писателей, поэтов, артистов, музыкантов, певцов, художников, видных юристов и государственных деятелей, и уж конечно военных. Остались сотни воспоминаний и дневников о дачной жизни, каждый из которых великолепен описаниями красивейшей природы Слободской Украины, именно она сделала дачную жизнь Харькова неповторимой.