В 18 верстах от Стародуба, на большой дороге из Новгорода к Стародубу, в соседстве с Тарасовкою[1].

По самому названию, одно из древних, дотатарских поселений[2].

По преданию нынешний храм покрова Богородицы построен в 1689 г. при священнике Лаврентие Шункевиче, прапрадеде заштатаного о. Исидора Шункевича[3]. Но Мишковка называется селом еще в актах 1666 и 1670 г.[4] и след. в ней был храм прежде построенного о. Лаврентием.

В храме предмет особенного благоговения народного – икона Богоматери. Предвечный младенец на правой руке Богоматери. По преданию икона сперва находилась в доме гг. Тришатных, но по совету св. Димитрия, тогда архимандрита Северского, внесена в притвор храма. На ней серебр. риза в 14 ф. с надписью: «сделано севскаго пехатнаго полку премьер-майором Яковом Васильевичем Заводовским и женою его Елисаветою Павловною 1776 г.».

Утварь довольно не бедная: два серебрен. напрестольных креста, два сереб. потира, сереб. кадило.

Из 4 евангелий одно м. п. 1694 г.

По переписи 767 г. при храме школа и два священника. У одного усадебная земля с коноплянником, издревле данная от парофиян, пахатная земля в трех сменах в посеве ржи на 7 четвертей, сенокос на 20 возов, лес в урочище Крывепском на 101 сажень длины и на 50 ширины. У другого священника (Трофима Лаврентьева) двор на земле «издревле данной парохианами», пахать на 2 четверти с четвериком ржи, сенокосом на 63 воза, лес в урочище Крывенском, в длину на 101 саж. а ширину на 50 саж. В той же переписи читается следующий акт: «року 1710 я Федор житель села Хомутовки (ныне деревня), а по прозвиску Редка, видя старость свою глубокую и мизерность жития, будучи безчаден, леговалем грунт свой власный на церковь Божу покрова Пресятыя Богородицы, вгрунте полца под собою маючи, щоб жаден мой родичь з кривних и близких и далних, не мел потреби… деялося в дому Симеона Ивановича при людех зацних и вири годних». В этой земле на 3 четверти ржи в посеве.

Число прихожан: в 1770 г. 466 м. 448 ж.; в 1790 г. 492 м. 485 ж.; в 1810 г. 520 м. 508 ж.; в 1830 г. 546 м. 546 ж.; в 1850 г. 578 м. 594 ж.; в 1860 г. 599 м. 620 ж. (козаков 403 м.).

Земли в Мешковке 4502 дес.

Любопытен судебный процесс 1666 г. по суеверным толкам Мишковцев, который делает честь здравомыслию стародубского суда того времени.

«Року 1666 генваря 25 пред нами урядом меским старод. и пред паном Тимохом Олексеевичом, атаманом городовым, будучим на месце его мл. пана Леонтия Острянина, пана полковника старод., перекладал скаргу Андрей, обиватель Михновский, на Василия Микитовича, мельника Михновскаго. Василий на его жону Андрееву Орину поведал. Якобы мела з своего знахарства жита заламовати, которую ведьмою называл и хотел того доказать през людей, на которых ся и здавал, а меновите на Павла Ивановича, обывателя Мишковскаго. Павло Иванович был припозван на сведовство, яко бы то он Павло видел заломано жито на купала от ее Орини Андреевой и ее Ориню яко бы самую зостал. Але Павло Иванович того не признал: того, мовит, я не видел и оной жоны не застал над житом. Мы то уряд чуючи, – казалисмо записать. – Повторе пред тымже урядом Хведко Ляев, обыватель Мишковский, зезнавал на туюж жону Андрееву Орину: я, мовит, по ней нечого не знаю; тылко чулем, же и пред Гапоном Омеляновичом, атаманом Мишковским, то было оповедано, якобы она мела жито заломовать и зостал ее Павло Пацук; але то де от людей розных чулем, а не з уст Павла Пацука, где и Гапон Омелянович, атаман Мишковский, зознал в ты слова; пришовши, мовит, Андрей обыватель Мишковский, оповедал мне, же на его жону Орину люде поведают, яко бы она жито заламывала, але того не доведено и не доказано, тылко то все от людей поголоскою было. На тую ж справу всем селом мужеве Мишковские зознавали, же по той невесте, жоне Андреевой Орине, нечегосмо не видели, жадных злых учинков и не чулисмо не от кого, же бы она мела жито заламовати, албо што иные якие злые учинки починать. – Василь Микитичь зознал доброволне, в тые слова: я то, мовить, по сердцу мовил об оное ведемство и заламованье жита, из людской то мовы оные слова мовилем. Февраля 29 Орина за Андреем малжонком своим стала, готова будучи праву достоять. Казали стать Василю Микитовичу, мелькинку Мишковскому, абы – доводил…» Суд посадил Василя в тюрьму за клевету. Потом Василий «просил Орину, абы его простила. И она за упрошенем людским, будучи милосердем знята простила его Василя во всем».