Чугуев и Чугуевцы. – Ошибка историков. – Происхождение названия. – Чюга и Чуга. – Передовой пост татар. – Городище. – Первое поселение русских. – Наказ царя Михаила Феодоровича. – Разность мнений о годе основания Чугуева. – население города. – Его стратегическое значение. – Казачество. – Пр. Филарет и проф. Багалей. – Первый атаман на Чугуеве и его участь. – Поручная запись. – Начало правильной организации Чугуевского казачьего войска. – Стычки с татарами и самооборона.

 

«Послал бы служилых, жилецких, охочих и иных людей,

стрельцов и казаков на «Чугуево»земляныя и деревяныя

крепости велел бы поделать … и тем людям роспись».

(Из наказа царя Михаила Феодоровича воеводе князю Тюфякину

20 февр. 1626)

 

 

Чугуев, заштатный город нынешней Харьковской губернии, Змиевского уезда, – был родиной Чугуевцев. В Чугуеве образовалась и сплотилась та горсть русских удальцев, которые с XVII века и до последних дней проходят через все страницы русской истории как неизменные сподвижники почти всех войн и побед, доставшихся в течении трех минувших веков на долю Руси, разросшейся из Государства московского в великую и обширную Российскую Империю.

Заняв заброшенное некогда в степи, почти за окраинами государства, незначительное местечко, Чугуевцы укрепили  его, окопали рвом; поощряемые Государями Московскими, сотни лет грудью отстаивали его существования и ввели в пределы России, в великую семью русских городов, вдохнув в свое детище ту жизнь, благодаря которой он достиг своего настоящего состояния, служа ныне центром лагерных сборов войск, расположенных в нескольких соседних малороссийских губерниях.

Некоторые историки утверждают, что «Чугуево» было искони века русским поселением. Правда, о нем упоминается в истории еще во времена Иоанна Грозного; но, по тщательном изыскании, оказывается, что самое слово «чугуй», послужившее названием городу, татарское и, во всяком случае, восточного происхождения.

В древнейших актах, касающихся Чугуева, например, в «Росписи Польским дорогам времен царя Феодора Михайловича», Чугуев именуется «Чюгуевым городищем». Корент этого слова «чюга»: самое слово означает узкий кафтан с рукавами по локоть, для путешествий и верховой езды, подпоясанный кушаком, поясом или тесьмою. Чюга шилась из атласа, бархата, обьяри, байберека, камки и сукна.Из описания «чюги» видно, что это костюм чисто восточный, схожий с нынешним одеянием киргизов, черкесов и других народов Кавказа, да и вообще востока. Носили «чюгу» и наши цари, как то видно из книги «Выходцы царей» г. Строева; тем не менее «чюга» никогда не была и не считалась русским платьем. В свою очередь, название «городище», присвоенное Чугуеву еще во времена царя Феодора Иоанновича, означает, что и тогда «Чугуево» было уже покинутым, заброшенным поселком.

Позднее, при царе Алексее Михайловиче, «Чюгуево городище» именуется в актах просто «Чугуевом»; это указывает, что к тому времени оно стало уже населенным поселком. Но и в данном случае, относительно правописания, следует признать, что название «Чугуево» также носит на себе все следы первоначального восточного происхождения. Чуг, или чуга, по-черкески, кабардински и трухменски означает жар; «чугуне» на тех же языках – межа. Изложенный взгляд подтверждается и результатами археологических находок, сделанных в позднейшее время в Чугуеве. При раскопках найдены в нем римские монеты Октавия Августа, медные стрелы и прочие предметы тех же времен. Все это в совокупности приведенных данных дает основание предполагать, что еще в глубокой древности, до нашествия татар и турок на юг России и Балканы, Чугуев был мирною колониею русских, которая вела некогда обширную торговлю с Грецией и Римом; но в те дни она не носила еще названия «Чугуева». Впоследствии, заполнив юг России, татары с соплеменными им народами завладели этой местностью; по «чюге», – их костюму, в котором они совершали свои набеги на окраины тогдашняго Московского Государства, – и местность эта стала известна под названием «Чюгуева». Это «Чюгуево», действительно, приходилось тогда почти на меже Московского Государства с Царством Польским. Здесь-то, во времена владычества и могущества татар, и было татарское поселение, передовой пост, с которого некогда наблюдали татары за движениями московского войска. По свержении ига татарского и оттеснении их полчищ за пределы Московского Государства и с образованием православного казачества, пост этот был оставлен татарами, не смотря на продолжавшееся еще господство их в южных степях России.

И вот, для нынешней Курской и части Воронежской губернии от набегов крымских татар запустелое, ненаселенное «городище Чюгуево» приводится в укрепленное состояние, огораживается тыном, становится «городом». Не без основания назначалось нашими предками этому городищу сделаться русским поселение: они ясно понимали, что здесь именно должен быть основан стратегический пункт на Украйне. Природное местоположение Чугуева способствовало этому стремлению Город расположен на возвышенной местности правого берега р. Северного Донца и при ручье Чуговке; спуск к Донцу до того крут, что жители принуждены брать воду не из реки, а из ключей и колодцев; кроме того, «Чугуева городище», как сказано раньше, находилось почти на меже между степным пространством юга России, Польшею и Московию. Мимо Чюгуева проходил и тогдашний водный путь от Азова на север, как видно из архивной выписки, под названием «Роспись польским дорогам Царя Феодора Иоановича», помещенной в приложении. В этой «Росписи» особенного внимания заслуживает следующая фраза:

«а только Государь и Великий Князь Феодор Иоаннович всеа Руси велит город поставить на Донцы на Северском, на Чугуеве городище…»

Ясно из этого, что еще при царе Феодоре Иоанновиче неизвестным нам, к сожалению, русским стратегом, составлен был план построения целой линии укреплений для охраны окраин Московского Государства от набегов татар. «Чугуево городище» упоминается и в «Книге, глаголемой Большой Чертеж», сочиненной также в царствование Феодора Иоанновича.

Чугуево городище, вместе с некоторыми другими, как-то: Белгородом, Колковским, Гумнино и Мохчево – раскинуты по одной стороне р. Донца, ниже Сашиновского городища. Все эти древние укрепления, говорит Пассек, расположены одно от другого верст на 10, на 20, редко далее. Линия фронта этих поселков заметно обращена на юго-восток, т.е. не против Руси, а от Руси, что доказывает их боевое значение.

Во времена царя Михаила Феодоровича, первого государя из дома Романовых, забытое городище вновь населяется и делается городом. Наказ царя Михаила Феодоровича от 20 февраля 1626 г. к Белгородскому воеводе князю Григорию Тюфякину, между прочим, гласит следующее.

«послал бы служилых, жилецких, охочих и иных людей, стрельцов и казаков на «Чугуево», земляные и деревянные крепости велел бы поделать… и тем людям роспись»..

Вот год и день, с которого Чугуев, а вместе с ним и Чугуевцы, безпорно могут вести свою историю.

Из приведенных слов царского указа видно, кто были первыми поселенцами русского Чугуева: это – казаки, стрельцы и служилые люди Белгородского воеводства, т.е. того самого воеводства, назначение которого было охранять степные окраины России от набегов крымских татар. Таким путем город Чугуев стал с тех пор казацким поселком.

Слово «казак» не русского происхождения; на турецком языке оно означает «вольный человек» (киргиз – кайсаки, казаки); на калмыцком – неженатый парень.

На Руси казачество возникло в XV в., и впервые упоминается о нем в 1444 г.; первыми казаками были донские и малороссийские, образовавшиеся из русских людей, искавших свободного образа жизни и простора молодечеству. Чугуевские же казаки представляют собою отдельную и самостоятельную ветвь русского казачества, развивавшуюся независимо от прочих, под охраною и в целях правительственной власти тогдашней юной России. История Чугуевских казаков неразрывно связана с историей города Чугуева, и направление и строй гражданской жизни казаков слагались в прямой зависимости от превратных судеб самого города.

Сохранившиеся документы различных эпох, устанавливают несомненно тот факт, что сама сила политических событий создавала необходимость основать город Чугуев и заселить его преимущественно такими людьми, которые сами по себе составляли бы войско, охранявшее внутренние страны государства от вторжения беспокойных соседей.

Весьма характерно описывает происхождение этого казачества пр. Филарет в своем «Историко-статистическом описании Харьковской губернии»:

«Там, где c XVII ст. является Слободская Христианская Украйна, до XIII ст. жили и славили Бога истинного христиане княжества Переяславского и Черниговского. Это показывают и городища Украйны. Огонь и мечь Татар в половине XIII ст. опустошили эту страну. Жители, какие только уцелели, бежали за Днепр, под защиту сильных Владимиро-Галицких князей, а потом подпали под власть Литвы и Польши. Нынешняя Слободская Украйна стала степью, где татары кочевали со своими стадами и откуда, по временам, устремлялись на грабеж границ русских. Так было до исхода XVI ст. С появление иезуитов в Польско-Литовском королевстве притеснения православных, подданных Польши, усилились; уния – дело тех же иезуитов, ввела с собой кровавые страдания для православия Польско-Литовского. За несогласие на измену св. прародительской вере, Русских лишили прав и преимуществ гражданских, мучили в судах, предавали огню жилища их, отдавали храмы их на откуп жидам, невинно гонимые, спасая жизнь и веру, начали переходить под власть православного Московского царя, сперва по одиночке или семьями, потом целями массами, сотнями семей. Так, зверство дикарей – татар опустошило Украйну, а насилия езуитов и магнатов Польских мало по малу населило Украйну христианами; Московский царь охотно принимал к себе страдальцев православия и по состраданию к невинным и по выгодам для своего государства. В защиту от Крымских татар, Московский царь поставил стражу сперва вблизи Москвы, потом отодвигал ее глубже и губже к степям Крымским; линии городков поставлены были наконец, вблизи Украинских степей. Смелые наездники, привычные бойцы с хищными татарами, совершенно необходимы были для поселения в степях Украйны. Таковы были Малороссийские казаки или Днепровские черкасы. Первые военные горожане Воронежа, основанного в 1586 г. были черкасы. С 1588 г. нововыезжие черкасы появляются в Белгородском и других уездах. В 1617 г. до 10,000 казаков оставили Польскую Украйну и поселились на Дону. Наконец в 1638 г. в Чугуеве появился и Яков Остряница».

Здесь является также любопытным тот факт, что автору «Описания» не был еще известен «Указ Царя Михаила Феодоровича об устройстве на Чугуеве городище Гетмана Яцки Остренина», найденный проф. Багалеем в Московском Архиве Министерства Юстиции и изданный им в 1886 г., а между тем сделанные пр. Филаретом характеристика русских казаков до мельчайших подробностей подтверждается названным нами указом (см. приложение).

В указе царя Михаила Феодоровича значится, что запорожцы, гетман Яцко Остренин с сыном и товарищи в Литовской стороне держали православную христианскую веру, но что поляки и «папежане» стали их силою и притеснениями принуждать к переходу в католичество. Не желая быть в «папежской вере» и избегая подвергнуться дальнейшим гонениям, запорожцы и прибегли к единовременному им царю Московскому с челобитной: устроить их на Чугуеве на вечное житье. Снисходя на просьбу запорожцев, царь Михаил феодорович повелел отвести им землю на «Чугуеве» и предоставить в их распоряжение сенные покосы, лесные угодья и рыбную ловлю.

Заняв Чугуев, один из самых важных тогда стратегических пунктов, граничивших и с Литвой, и с ее папежниками, и со степью, по которой бродили еще крымские татары, басурманы-нежристи, – запорожцы, прибывшие на Чугуево с женами и детьми, на первых порах бойко принялись за укрепление своего города. Они обнесли весь город Чугуев острогом, т.е. бревенчатою стеною с заостренными и состроганными концами бревен, поставили шесть башен, воздвигать которые, как казалось запорожцам, «по развытке русским людем было не мочно». Запорожские черкасы сделали острог дубовый, «стоячий с кровати, аблом и людницы».

Из документов видно, что с прибытием запорожцев в Чугуев, среди местного населения возникли немогласия, проникшие и в самую дружину гетмана Остряницы. К этому еще прибавилось и следующее обстоятельство: «Чугуевские черкасы», как тогда в официальных бумагах называли запорожцев из Литвы, получив в свое распоряжение земельные участки, вспахали весной землю в надежде обсеменить ее овсом и хлебом; семена им должны были быть доставлены из Белгорода. В то время весенняя дорога на юге России была затруднительна, и семена к сроку не поспели; между тем, белгородский воевода уведомил Чугуевских черкас, что если они хотят получить семена, то могут приехать сами. Таким образом, к бывшим уже в среде Чугуевских черкас неудовольствиям, прибавилось новое. Гетман Остряница потерял уже прежний престиж; понизовая вольница стала оказывать ему неповиновение, к нему стали подступать с упреками и укоризной. Видя себя в безвыходном положении, гетман от имени всех Чугуевских черкас подал царю Михаилу Феодоровичу челобитную, в которой, жалуясь на Белгородского воеводу за невысылку к сроку семян, для большей убедительности уверял, что черкасы голодною смертью умирают, что они стали теперь безлошадные, лошадей съели, не с чем и на врага выступать, оружие продали и до того обезсилели, что ни 3-х новых построить, ни ров кругом города рыть не могут. Далее черкасы жаловались, что в 1638 г. Белгородский воевода прислал им пушку дырякую, «из которой стрелять не мочно». В конце концов, черкасы просили царя-государя наделить их хлебом, пушками, пушечными запасами, порохом, пищалями, литаврами, барабанами и знаменами.

Но пока шла челобитная, шайки татар уже показались в окрестностях Чугуева, и Яцко Остренин должен был выступить в поход. Тут в полной мере сказалась слабость характера гетмана, как видно из его же донесения. Его дружина оказала неповиновение и разбежалась.

И дома, «на Чюгуеве», ему не посчастливилось: его убили.

Так печально кончилась первая попытка основать «на Чугуеве» укрепленный и вооруженный городок.

Жаль было, однако, расстаться с начатым святым делом защиты Московского Государства от неистовых набегов иноверных… Наученные горьким опытом, Чугуевцы решили принять меры к водворению на будущее время согласия и порядка в войск, для чего ввели у себя «поручную запись».

Драгоценнейший для истории и, не только истории Чугуевского полка, но и вообще казачества, документ этот находится в Церковно-археологическом музее Киевской Духовной Академии. В отделе приложений мы помещаем его в подлиннике, здесь же приведем только следующее место:

… «чугуевские полковые казаки поручилися, если по чугуевском новоприборном казаке по Ивашке Павлове, сыне Гридине в том, что ему Ивашке за нашею порукою жить на Чугуеве и служить Государеву Цареву и Великаго князя Михаила Феодоровича Всея Руси козачью службу всякую вряд с своею братьею и с Чугуева не сбежати и Государю не изменить и в Крым, и в Ногаи, и в Литву, и в Немцы не отъехать и государева денежного и хлебного жалования, и коробина, и пороху, и свинцу несть и не пропить, и не проворовать, и в карты и зерне не играть, и вином и табаком не торговать»…

При таких порядках, введенных у Чугуевских казаков, и город Чугуев стал быстро устраиваться. Остальные башни достроились и город окопан рвом. Выстроен и Соборный деревянный храм во имя Преображения Господня, но в марте 1644 г. он сгорел. Царь Михаил Феодорович при грамоте от 21 июня 1644 г. прислал на построение нового храма 20 руб. денег и указывал его построить по прежнему, с приделом во имя его ангела Михаила Малеина.

Новое устройство и порядок, введенные в быте Чугуевских казаков, не замедлили вскоре сказаться на деле.

В 1641 г., октября 16, воевода князь Горчаков доносит:

«а которые, Государь чугуевские жительские люди ездили для сена и дров на р. Тоганку: и они, Государь, Татарове тех Чугуевских людей всех поймали… а по смете тех Татар на сакме человек с полтораста, а чаят, Государь, тех Татар от больших людей. А в походы мне за теми Татары послать некого».

В следующем году тот же воевода снова доносит:

«под городом, с твоими Московскими стрельцами и со всякими Чугуевскими служилыми и жилецкими людми, был бой. И Божею милостью и твоим Государевым счастьем Татар от города отбили, слободы жечь не дали и многих Татар побили и переранили… И Татары пошли от Чугуева. И я послал за ними в поход».

Летом 1643 г. Чугуевцы выдержали несколько нападений и храбро их отразили. Так в июне было 2 нападения, а 13 июля голова, сын боярский Максим Марченко догнал татар на р. Бабке.

«и разшиб на двое… – иных многих убили и отбили лошадей 40, взятых у Чугуевцев».

Это были передовые отряды, ведшие за собою по Мурафскому шляху 7000 человек, ворвавшихся в Курский уезд. На возвратном пути главные силы с добычею пошли в Крым, а другие, около 2000 человек, разбившись на шайке, три раза подступали к Чугуеву и не одолев его, разорили слободы и селения. В августе Чугуевский воевода доносит:

… «и на полях, Государь, татарове Твоих Государевых Чугуевских служилых и всяких людей в полон поймали и стала конския и животныя отогнали. И к посаду и слободам приступили. И у тех, Государь, служилых и всяких людей с ними, Татары, у посада бой был часу до седьмого… в слободы не пустили и слобод воевать не дали, многих Татар побили и ранили, того же часу я, холоп твой, посылал за ними в поход… дошли Татар под Салтовским городищем и Татар громили и многих побили и ранили и в реке потопили… и полону 34 человека и лошадей со 100, коров 300, да животины отбили»…

Но в общем, эти нападения заметно отозвались на благосостоянии Чугуевцев, что явствует из донесения воеводы, что

«опричь Бога до тебе Государь, надежды держать не на кого: твоих служилых людей большая половина лежит в больницах и у иных многих служилых людей лошадей нет, но отняли Татары и Черкасы».

В 1644 г. нападение татар повторилось, но уже в больших размерах; началось с того, что отдельные шайки появились в окрестностях Чугуева и, между прочим, в 5 верстах от него на селитряных варницах захватили 16 Чугуевцев.

«Пришли Мурафским шляхом Татаре большим собраньем, по смете до 40 тысяч, и пришед, против Карпова острога полдневали, стояли многое время станами по степи, в шатрах и палатках, длиною возле Ворскла верст 8, а шириною на 1 ½ версты».

Против них вышли Рыльский воевода с 4000 русских и литовский пан Замойский.

«и с ним 4000 с пушками и ружьем».

Благодаря позднему распоряжение Белгородского воеводы, Чугуевский воевода опоздал высылкой ратных людей, только 15 Сентября захвативших хвост неприятеля, причем взяли в плен 10 человек. Из сообщений возвратившихся из татарского плена видно, что татары переходы делали быстро

«и от Бишкина Татары с полоном и скотиною, что взяли…в Крым пришли седьмым днем»…

Сергей Грицко говорит:

«и шли до Перекопа семь дней и продали его Салтанову приятелю в Карасев-городок»…

а это составляет, по малой мере 400 верст, считая прямою дорогою.

Видя на деле верную службу Чугуевцев, царь Михаил Феодорович указал:

«изменничьи черкасские дворы в Чугуевском остроге со всякими пожитки».

Отдать стрельцам, которые пожелают там поселиться «на вечно». По этому указу, на оставленные «изменничьи черкасские дворы» и были сведены из разных местностей стрельцы и другие служилые люди, которые и получили название «сведенцов».

В 1645 г. царя Михаила Феодоровича не стало.

Ко вступлению на престол царя Алексея Михайловича, Чугуевцы представляли уже правильно организованную воинскую часть.

Приложение № 1

 

Роспись польским дорогам времен царя Феодора Иоанновича[1].

 

От Ливен Муравскою дорогою, которою ходит Крымский царь до Изюмской дороги и до верх Семи проезду пол 3 дни, а Изюмская дорога пошла от верх Семи на лево меж Оскола и Донца.

А от Муравской дороги до Донца до Чугуева городища езду пол 2 дни…

А только Государь Царь и Великий Князь Феодор Иванович всея Руссии велит город поставить на Донце на Северском на Чугуеве городище а от Чугуева городища вверх по Донцу до речки до Тетлеги чистого места версты 3.

А от судовые пристани что на Донце на Северском усть речки Везеницы ехати в судех на низ Донцом до Чугуева городища судном 4 дни а от Чугуева городища до Раздоров Донецких езду 3 недели, а от Раздоров Донецких до Азова езду 4 дни, и назад от Азова вверх ехать до раздоров Донецких 6 день, а от Раздоров Донецких до Чугуева Городища вверх ехати 5 недель, а от Чугуева Городища до судовые пристани до усть речки Везеницы вверх ехать судном 6 день.

 

 

Приложение № 2.

 

 

Указ Михаила Феодоровича об устройстве на Чугуев городищ гетмана

Яцка Остренина и Черкас в 1693 году.

 

Лета 7147 (1693 г.) Марта 11 дня по Государеву Цареву и Великого Князя Михаила Феодоровича всея Руссии Указу память дьякам: думному Михаилу Данилову да Ивану Переносову в прошлом 147 (1639) году приехали в Белгород на государское имя на вечную службу Запорожского войска гетман Яцка Остренин с сыном да с гетманом же приехали на государское имя на вечную службу Запорожского войска сотники и пятидесятники и десятники и рядовые черкасы и били челом Государю Царю и Великому Князю Михаилу Феодоровичу всея Руси Запорожского войска гетман и сотники и пятидесятники и десятники и рядовые черкасы что они в литовской стороне держали православную хрестьянскую веру и поляки де и папежане хотя их в неволю в папежскую веру учели их и жон их и детей побивать и многие их братья и жены их и дети и всякие их родимцы побиты и они гетман и черкасы от того смертного убойства и не хотя быть в папежской вере с женами и детьми пришли в Государеву сторону и Государь бы их пожаловал велел бы им быть в своей государской державе в Московском Государстве и пожаловал бы Государь велел их устроить на вечное житье на полк на Муравском шляху на Северском Донце на Чугуеве Городище и Государь Царь и Великий Князь Михаил Феодорович всея Руси Запорожского войска гетмана и сотников и пятидесятников и рядовых черкас для хрестьянские веры пожаловал велел их принять под свою Государеву державу в Московское Государство и пожаловал велел их по их челобитью устроить на Чугуеве на вечное житье и по Государеву Указу Запорожского войска гетман и сотники и пятидесятники и десятники и рядовые черкасы из Белгорода на Чугуев отпущены а с ними для строенья по Государскому Указу послан Максим Ладыженской а по Государеву Указу велено в Чугуеве всяким строеньем ведать в Белгороде стольнику и воеводе Кн. П. Пожарскому и в нынешнем в 147 году Февраля в 21 день писал к Государю Царю и Великому Князю Михаилу Феодоровичу всея Руси из Белгорода Кн. П. Пожарский что по Государеву Указу на Чугуеве Максим Ладыженской острог ставит и Запорожские черкасы на Чугуеве дворами строятся и били челом Государю запорожского войска Гетман Ятцко Остренин и сотники и пятидесятники и десятники и рядовые черкасы, что им на Чугуеве под дворы и под огороды места розданы, а землями и сенными покосы и всякими угодьи они не устроены и Государь бы их пожаловал велел их землею и сенными покосы на Чугуеве устроить и Государь Царь и Великий князь Михаил Феодорович всея Руси указал на Чугуев послать свой Государев Указ из поместного Приказу к Максиму Ладыженскому и велел на Чугуеве подгородные и дальние земли и сенные покосы и рыбник ловли и леса и бортные ухожья и перевесы и всякие угодья описать и земли и подгородные и дальние измерить и рассмотреть которым землям и всякими угодьями быть к Чугуеву и которым землям и всяким угодьям быть к Белограду а для знатья всяких земель и всяких угодий указал Государь быть с Максимом Ладыженским из Белагорода тем за которыми на Чугуеве и около Чугуева были земли и всякие угодья в дачах и на оброке, а написав на Чугуеве земли и всякие угодья и сыскав прооброчные места подлинно указал Государь дати на пашню земель гетману 120 ч., сыну его 40 ч., войсковому есаулу 50 ч., войсковому дьячку 40 ч., сотникам 10 чел. по 35 ч., пятидесятникам по 30 ч., десятникам 102 чел. по 25 ч., рядовым 887 чел. по 20 ч., белорусским попам 2-м чел. по 30 ч. детям боярским кормовым, которых по Государеву Указу велено устроить на Чугуеве на житье 12 чел. по 25 четьи в поле а …… потомуж а для того дела указал Государь с Москвы послать к Максиму Ладыженскому ис поместного Приказу подъячего добра а подъячему указал Государь отпустить к Максиму Ладыженскому приправочной список с белгородских с писсовых и с оброшных со всех книг и по Государеву Цареву и Великого Князя Михаила Федоровича всея Руси Указу дьякам думному Михаилу Данилову да Ивану Переносову да Андрею Строеву велеть на Чугуево к Максиму Ладыженскому Государев Указ послать и велети ему да подъячему которого ис поместного приказу пошлют всякие земли подгородные и дальние и сенные покосы и рыбные ловли и леса и бортные ухожья и перечесы и всякие угодья описати и рассмотрети которым землям и всяким угодьям бытии к Чугуеву и которым землям и всяким угодьям бытии в Белгороду и меж белгородских и сугуевских земель велети межники учинить чтоб впред было вечно и стоятельно и велети гетману и всему запорожскому войску Государевы жалованные земли и к землям леса и сенные покосы и всякие угодья раздати против Государева Указу тотчас ныне ж по весне рано чтоб гетману и всему запорожскому войску нынешние весны на указанных своих землях хлеб посеять во время не испустя поры да с Максимом же с Ладыженским и с подъячим велети на Чугуеве для знатья всяких земель бытии белгородцом за которыми на Чугуеве и около Чугуева земли и всякие угодья в дачах и на оброке были а что максим Ладыженский и подъячей на Чугуеве гетману и сотникам и пятидесятникам и десятникам и рядовым черкасам и белорусским попам и детям боярским земель и сенных покосов и всяких угодий из дикого поля из дач белгородцев и что у кого у белгородцев каких земель и всяких угодий из дач отойдет к Чугуеву и которым лесам и речным ловлям бытии на оброке и за кем и что с которово обрачново места Государю в казну оброку платить и Максиму Ладыженскому и подъячему то все велети написать в книги подлинно по статьям и с теми книгами Максиму Ладыженскому и подъячему ехать к Москве а другие ж таковы же книги велеть отдать на Чугуеве воеводе заруками[2].

 

Приложение № 3.

 

Челобитная Чугуевских черкас 1639 г.

 

Царю Государю и Великому Князю Михаилу Феодоровичу всея Руси бьют челом холопы твои чугуевские переезжие Черкассы гетман Ятцко Остренин и сотники и пятидесятники и десятники и мещане всем миром. В нынешнем Государь во 147 г. прислан на Чугуев твой Государев Указ ис поместново Приказу к писцом к Максиму Алексеевичу Ладыжинскому до подъячему к Михаилу Ключареву а велено Государь нас холопей твоих на Чугуеве устроити землями и сенными покосы и всякими угодьи против твоего Государева Указу и четвертных дач по скольку кому четвертей ты Государь укажишь, а как Государь приехал по Твоему Государеву Указу Твой Государев Воевода Кн. Петр Иванович Щетинин на Чугуев и он Государь нам холопам твоим указал тот час про Твою Государскую милость про семенной хлеб, про овес и писцы Максим Ладыжинский да подъячей Михайло Ключарев нас холопей Твоих по Твоему Государеву Указу устроили землями и сенными покосы и всякими угодьи и мы холопи твои обнадежились на Твою Государскую милость землю под овес попахали и семян Государь овсяных нет и земли обсеменить нечим и мы холопи твои на Чугуеве пришли бить челом Твоему Государеву воеводе Кн. П.И. Щетинину и твой Государь воевода писал в Белгород к твоему Государеву стольнику и воеводе к Кн. Петру Дм. Пожарскому в рознех числех трожды апреля 28, Мая 3 и Мая 6-го и твой Государев стольник и воевода кн. П.Д. Пожарский твоего Государева жалованья семеннова овса не прислал Мая 17-го числа на Чугуев, а испустя Государь семенную пору как уже минула семенная пора писал из Белгорода и Твоему Государеву воеводе ко кн. П.И. Щетинину мимо твоего Государева Указу чтоб мы холопи твои с Чугуева в Белгород по семнной овес ехали, а мы Государь холопи твои люди бедные и до конца разоренне, безлошадные голодною смертью помираем с матерьми своими и з женами и з детми; на то мы холопи надеялись на твою Государеву милость чтоб завести хлеб а у которых у нас у немногих холопей твоих остались лошади приели и твоей Государевой службы служить неначом; иной з бедности лошадь продает а иные лошади и съели а иные многие траву ели в из тое травы и от украинной болезни от цынги много нас померло а у иных Государь что остальные пищали остались и те Государь за своею бедностию проели, а как Государь мы холопи твои по твоему Государеву Указу землю под яровой хлеб попахали чая твоего Государева жалованья дароваго хлеба многие закладывая последния свои, а у кого у нас у холопей твоих у не многих осталось животины и ту Государь рапродали, – наимывали земли свои пахать, что ты нас Государь холопей твоих пожаловал землю… яроваго хлеба из Белгорода воевода Кн. П. Д. Пожарский нам холопем твоим на Чугуев не прислал и мы Государь холопи твои не стерпя нужды своей и голоду хотели Государь поимав свои жены и дети по твоим Государь городам где души своя пропитать до Твоего Государева Указу и Твой Государь воевода Князь П.И. Щетинин нам холопем твоим всем говорил словесно чтоб мы холопи твои на Твою Государеву милость были надежны во всяких наших нуждах твоя Государева милость к нам будет, чтоб холопи твои до твоего Государева Указу нужи терпели и на Твою Государеву милость были надежны во всяких наших нужах а твоего Государь города не покинуть и мы Государь холопи твои обнадежась на твою Государеву милость до твоего Государь указу служим и нужи терпим, а нас Государь холопей твоих службишка на чугуеве есть: мы холопи твои острог и шесть башен поставили, а непоставлено 3-х башен по развытке ставить было русским людем и мы Государь холопи люди бедные и до конца разоренные тех 3-х башен поставить не ссилим и рвов копать за тем, что мы люди безхлебные взяв твое Государь денежное и хлебное жалованье, хлеба купив, твое Государь дело делали – город а что Государь мы холопи твои по твоему Государскому Указу город поставили и ты Государь нас холопей твоих пожаловал пушками и пушечной казной и пороховою и свинцом и тех Государь пушек 5 больших из Белгорода твой Государев стольник и воевода Кн. П.Д. Пожарский нам на Чугуев не дал; пушек и пороховой казны немного и вестовой пушки нет а что в прошлом Государь в 146 году дана нам из Белгорода вестовая пушка и та Государь пушка дирява стрелячь не мочно, да у нас же Государь холопей твоих наряда нет и в поход ходить несчим да мы ж, Государь, холопи твои устроились дворами и огороды по твоему Государь Указу все; милосердный Государь Царь и Великий Князь Михайло Феодорович всея Русии пожалуй нас холопей твоих хлебом и солью, пушками и пушечною казною и всякими пушечными запасы, литаврами и барабаны и знаменны, а Государь в яровом хлебе что ты Государь нас холопей своих пожаловал велел нам дать и на семена и твой Государев стольник и Воевода Князь П.Д. Пожарский твоего Государева Указу не послушал и на Чугуево хлеба не прислал что ты Государь укажешь как тебе праведному Государю об нас Бог известит чтоб мы холопи твои на твоей Государеве службе на Чугуеве с матерьми своими и з женами и з детьми в конец не погибли и голодною смертью не померли и впредь с твоей Государевой службы не отбыли и вели Государь нам холопем своим дать на свой государев польской город пушек и пищалей и зелья и всяких пушечных запасов и хлеба чтобы нам холопем твоим в приход воинских людей и осадное время сидеть бесстрашно. Царь Государь смилуйся[3].

 

Приложение № 4

 

Донесение гетмана Яцка Остренина о поиске над татарами 1639 году.

 

Лето 7147 февраля по Государеву Цареву и Великаго Князя Михаила Федоровича всея Русии Указу послан был я гетман Яцко Остренин с Чугуева от воеводы от Максима Алексеевича Ладыженскаго, а со мною посланы были сотники и пятидесятники и десятники и рядовыя черкасы и я гетман Яцка Остренин сотникам и пятидесятникам говорил так: ну, Панове, послужим Государю за такую его Государскую милость к себе и сотник Гаврило Росоха сказал Мне Гетману Яцку: «мне де уже на поле лесу нечим возить» и оттого его Росохина слова сотники: Богдан Матюшенко Гапан Малеев, Павел Рябуха и с ними 50 чел. черкас вернули назад до города Усть Гнилицы и я гетман Яцко послал за ними есаула Ивана Гордеева чтоб вернулися и доходили с ним вместе татар и они не послушали, а сотник Гаврила росоха да Василей Богун пришод на шлях к Робленой могиле где возы стоят и с собою вернули к городу черкас человек с 50 и болши а Росоху и Богуна я гетман унимал: вернитеся, видите татарове уже близко и они меня не послушали и не вернулися и со мною было осталося человек с 30 и с тех 30 человек бывший судья Петр пятидесятник вернулся на вершине Гнилицы где татарове ночевали и подбаил с собою человек з 20 а со мною осталось человек с 15 и я кликал через Батну глядечи где татарове ночевали и они меня не послушали не вернулися и я затем за татары в поход не пошел, что неским и в том Государьская воля То моя скаска и впредь мне от их непослушания поиску над татары учинить не уметь[4].

 

Приложение № 5

 

Роспись изменьичим животом которые чюгуевские черкасы и руские люди Государю изменили за рубеж в Литву побежали 1641 г.

 

Чугуевской черкашенин Сенька Черной побежал в Литву животов ево остался двор да две коровы с теляты да назимков двое телят.

Убежали так же в Литву оставив свои животы:

Ивашко Черкашенин, Гаврило Колесник, Остапко, Васка, дацко, Кондрашко, Ивашко, Метеля, Ивашко Федоров Дияческ, сотник Гаврилко Росоха. Всего 10 человек.

Побежала было в Литву Лавринкова жена Лосикова и на дороге поймана.

И воевода Григорий Иванович Кокорев велел твое опальную животину оценить и оценив твое опальную животину приказал полотить опальной хлеб и возить в Государевы житницы а соломою и мякиною велел кормить и дозирать велел твое животины пятидесятнику полковых казаков Серешке Колыманову да Серешки Кузнецову до Государева Указу а опальные свиньи велел продать потому, что кормить их было нечем а денег взято за свиньи четыре рубли с полтиною и те деньги издержаны на Государева колодезное дело[5].

 

Приложение № 6

 

Поручная запись по новоприборном Чугуевском казаке Ивашке Павлове

1643 года.

 

Се аз пятидесятник Михайло Савин да аз десятник Матвей Ростягаев, да аз Григорий погорельцев да аз Фома Щуров да аз Лазарь Лебедев да аз Марко Ростегаев да аз Петр Шетеев да аз Иван Иконников да аз Антон Бабенок да аз Кузьма Левин Чугуевские полковые Казаки поручилися есми по чугуевском новоприборном козаке по Ивашке Повлове сыне Гридине в том, что ему Ивашке за нашею порукою жить на Чугуеве и служить Государеву Цареву и Великаго Князя Михайла Федоровича всея Русии Казачью службу всякую вряд с своею братьею и с Чугуева не сбежати и Государю не применить и в Крым и в Ногаи и в Литву и в Немцы и в иные ни в которые Государства не отъехать и Государева денежнаго хлебнаго жалованья и Коробина и пороху и свинцу несть и не пропить и не проворовать и в карты и зернь не играть и вином и табаком не торговать и корчмы и… и приезду у себя во дворе татем и разбойником и всяким воровским людем не держать и самому Ивашке на разбой не ездить и никаким воровством не воровать и татейною и разбойною рухлядью не промышлять и стоячи на Государеве карауле над Государевой казною никакие хитрости и дурна и подвоху не учинить и будучи на Государевой службе в осаде с города не скинутца и Государевыми недруги никакими воровскими грамотками не ссылатьца, а будет он Ивашка за нешею порукою не учнет Государю служить или учнет так творит, как в сей записи написано – и на нас на порутчиках пеня Государя Царя и Великаго Князя Михаила Феодоровича всея Русии и Государево денежное и хлебное жалованье и Государев коробин и порох и свинец все сполна; а пеню что Государь укажет, а наши порутчикова головы в его голову места а как нас порутчиков будет в лицех на том Государево пеня и порука на то послух Зенон Халевин, а поручную запись писал Ивашка Губанов. Лета 7151. Февраля в 21 день[6].

 

Приложение № 7

 

Из экстракта ведомости, каковы в высоком Сенате имеются о слободских полках[7].

 

1.

В 1720 г. Октября 16 дня Блаженные вечно достойные памяти Императорское Величество будучи в Сенате пожаловал из Полковников Степана Вельяминова в Бригадиры и быть ему в Белгородской провинции Воеводою и ведать ему слободские все полки.

2.

1721 г. Мая в 13 д. Великий Государь Царь и Великий Князь Петр Алексеевич всея Великие и Малые и белые России самодержец указал по имянному своему Великаго Государя указу слободские, а именно: Сумской, Ахтырской, Харьковской, Изюмской, Острогожской полки и Чугуевских калмыков ведать во всем в Государственной коллегии, так как прежде сего введении оные были в разряде и о том в Правительствующий Сенат подать отношение, сей Его Великаго Государя имянной указ в Государственной военной коллегии объявил Светлейший Римскаго и Российскаго Государств Князь, Его Царскаго Величества Верховный Тайный Действительный Советник Генерал Фельдмаршал и кавалер и Государственной военной коллегии Президент Александр Данилович Меньшиков Подлинный указ за подписанием Светлейшаго Князя Меньшикова.

 

3.

Апреля 27 дня 1722г. по указу Его Императорскаго Величества велено оному Бригадиру Вельяминову, с шестью человеками штата офицерами и для расправы судов и прочаго быть в Малороссийской коллегии, а на его место Воеводою определен Полковник Петр Лачинов, а в данной ему инструкции 1722 г. Июля 12 дня о слободских полках написано:

В пункте 3-м.

Быть у него Лачинова в команде слободским полкам, а именно: Сумскому, Ахтырскому, Харьковскому, Изюмскому Острогожскому и Чугуевским калмыкам и казакам и для того ему тех полков у Полковников и у кого надлежит взять именные списки что у них по полкам компанейщиков и казаков и прочих служилых людей и мещан и сколькаго двороваго числа содержится компанейщик., так же и тех же полках что и какое крепостей и в них артиллерии и амуниции со всякими к ним принадлежностями и каковое всяких припасов обретается и какими доходами оные содержатся.

 

4.

4 сентября 1722 г. По приговору Правительствующаго Сената и по посланному в Белгород к Полковнику и Воеводе Лачинову указу велено слободских полков Старшин и прочих казаков ежели кому буде чиница о полковых или ратущ в делах не правое решение то на оные им также и на их старшину и казаков всяких чинов людей бить челом ему Полковнику и Белгородской провинции Воеводе Лачинову с товарищи, а ему рассматривать решение, чинить по указу Императорскаго Величества, а ежели Белгородской воевода, с товарищи что учинить не право то бить челом на него в Курску в надворном суде а опричь того в том надворном суде как старшины так и казаков не чему не ведать.

 

Приложение № 8

 

Надпись Фельдмаршала Миниха на формулярных списках

представленных Императрице[8].

 

Понеже оные Чугуевские казаки и старшина равно как и калмыки во всю минувшую с турками войну все без остатку сначала и до окончания при армии компании находились и против неприятеля накрепкостнейшия и храбрыя поступки оказывали, а в зимнее для отпору против нападающаго на упраздненную линию и на протчее тамошние границы неприятеля хотя и в домех будучи всегда к походу вготовности себя содержали и потому также и для предосторожности по упраздненной линии часто все от домов своих отлучны быть принуждены находились и как ему известно пашенных земель сенных покосов рыбных ловель и других для своего припитания удовольствия кроме жалованья неимеют и потому же оные и впредь вслучающееся иногда в какое военное время яко суть люди надежныя потому ж с немалою пользою при армии употреблены быть могут и сверх того и в мирное время для случающихся иногда татарские воровские партии и защищенная упраздненная линия и для посылки в партии употребляется имеют чего ради в рассуждении равная их с калмыками службы и частых от домов всех отлучен зачем они домовая своей экономии надлежащим образом надзирать не могут и во время таких их отдаленней при неимении довольной земли и других довольствий оставших жен и детей довольствовать и себя вовсем впоходе содержать лошадей и мундир иметь токмо из одного определенного жалованья должны мнится тем казакам в мирное жалованье и хлеб против бывших в Азове коим ныне в хрепости Святыя Анны быть надлежит казаков а в военное время равное с колмыками, а старшине по пропорции как здесь в табели явствует дабы они яко суть люди надежныя во всем в лучшей исправности находились давать.

 

Приложение № 9

 

Указ Ея Императорскаго Величества Самодержицы Всероссийской из Государственной Военной Коллеги господину Генерал Майору Булацелю каков подносимой Ея Императорскому Величеству от Военной Коллегии о Всемилостивейшем пожаловании Чугуевскаго казацкаго коннаго полка офицеров за прежния их понесенныя в походе против неприятеля службы и оказанную отличность как и в поощрение к дальнейшим подвигам и ревности к службе Ея Императорскаго Величества такими же в жалованье окладами, какие имеют Санкт Петербургскаго Легиона казачей команды офицеры и о прочем Всеподданнейший доклад с Высочайшею Ея Императорскаго Величества конфермациею получен со онаго прилагается при сем копия, о должном же по сему Высочайшему повелению исполнении в главный комиссариат и куда следовало указы посланы, а Чугуевскому казацкому конному полку оную Высочайшую Ея Императорскаго Величества монаршую милость служащим в том полку офицерам объявить с тем, дабы они чувствуя сие Всемилостивешее Ея Императорскаго Величества к ним милосердие всеусерднейше старались оное заслуживать как долг их и присяга требует. Петр Языков[9].

Декабря 20 дня, 1773 года.

 

Приложение № 10

 

Всепресветлейшей Державнейшей Великой Государыне Императрице и Самодержице Всероссийской[10].

 

На подлинном подписано собственно Ея Императорскаго

Величества рукою тако: БЫТЬ ПО СЕМУ 13 Декабря 1773 года.

В С.-П.Бурге В Военной Коллегии принять 14 Декабря 1773 года.

 

От Военной Коллегии Всеподданнейший доклад.

 

Военной Коллегии рапортом генерал-Аншеф и кавалер бибиков, свидетельствуя о изрядстве и усердии к службе Чугуевскаго казацкаго полка офицеров просить о награждении их равным жалованьем какое прочие кавалерийских полков офицеры имеют.

А по штату опробованному Правительствующим Сенатом в 747 году в Чугуевском конном казацком полку положено быть полковнику в ранге армейскаго подполковника с жалованьем, полагая в то число рационы и деньщиков по 472 руб. 17 ¾ коп., Мурзе одному, ротмистрам 4-м хорунжим 6, есаулам 3-м, капралам 20, рядовым калмыкам и казакам 500, полковым попу 1-му, писарям 2, литаврщику 1-му, трубачам 2, им жалованья: мурзе 80 рублей, муки и овса по 12 четвертей, ротмистрам по 40 руб., муки и овса по 10, хорунжим: 1-му 50 руб., двум по 40 руб., муки и овса по 10, трем хорунжим же и трем есаулам по 30 руб., муки и овса по 8, капралам по 26 руб., муки и овса по 7, рядовым по 25 руб., муки и овса по 6, попу 40 руб., писарю одному 27 руб., муки и овса обоим по 8-ми, младшему писарю, литаврщику и трубачам по 25, муки и овса по 6 четвертей и как все нерегулярные войска до 766 года довольствованы из штатм конторских доходов, а с того года возложены на главный коммисариат, которой на довольствие с протчею штатною суммою и получает на тот Чугуевский полк на жалованье по 14209-ти Рублев 17 ¾ коп., в том числе и на лекаря определеннаго в 764 году по указу из Сената, да на провиант по 7328 руб. 38 ½ коп., из которых провиантские ежегодно платить в провиантский Департамент, а оный всех того полка чинов довольствует против штатнаго положения и превосходное число поставляет на щет штатс-конторы.

Ныне в том Чугуевском полку на полковничей ваканции состоит и находится в Чугуеве при команде Генерал-Майор Булацель и жалованье по особливому именному Блаженныя памяти Государыни Императрицы Елисаветы Петровны состоявшемуся в 759 году при пожаловании его в бригадиры получает от Главнаго коммисариата брагидирское; полк же Чугуевской с начала еще минувшей Прусской войны выкомандирован в поход, да и по ныне находится в Польском корпусе, а из оставшаго в Чугуеве семейства в 769 году во исполнение Высочайше конфирмованнаго Вашим Императорским Величеством доклада набрано Санкт-Петербургскаго Легиона в казачью команду вовсе чины и рядовые – всего 335 человек, которая команда на место убылых комплектуется из Чугуевских же казаков и их детей, однако и полк как от Коллегии предписано состоит в полном комплекте, а в 770 году Декабря 29-го по Высочайшей Вашего Императорскаго Величества конфермации последовавшей на подносимом от Военной Коллегии докладе онаго Чугуевскаго полка старшинам в сравнение против казацкой Санкт-Петербургскаго легиона команды окроме Полковника, который оставлен на прежнем положении пожалованы армейские офицерские чины и повелено быть полковым: квартермистру 1-му, аодъютанту 1-му, ротмистрам 5-ти, поручика 2-м, прапорщикам 5, в которые чины и переименованы из служащих ко оном полку старшин, а на жалованье остались прежнем в легионной же казацкой команде по штату и по Именному Вашего Императорскаго Величества состоявшемуся прошлаго 772 Мая 15 указу с прибавочными рационами положено жалованья и в место деньщиков за каждаго по тридцати Рублев, ротмистру 344 руб., поручику 213, адъютанту 198, прапорщику 178 руб., квартермистру при карабинерных эскадронах 210 рублев, а по поводу сего Генерал-Аншеф и ковалер Бибиков в представлении в Коллегии описывая изрядство и усердие к службе Чугуевскаго казацкаго полка офицеров и свидетельствует отменную их храбрость и искусство оказанные во всех случаях с одержанием над неприятелем поверхности ревностное исполнение должности всевозможное старание о приведении подчиненных своих в желаемое устройство и порядок и знание их Военной Экзерциции производимой с таким совершенством, котораго довольно описать не можно и которое лучшему кавалерийскому полку ни в чем не уступает просить о награждении тех офицеров равным жалованьем, акакое прочие кавалерийских полков офицеры имеют и котораго они весьма достойны.

Военная Коллегия будучи уверена объявленнаго генерала аншефа Бибикова рекомендациею о ревности и похвальной службе помянутых Чугуевскаго казацкаго коннаго полку офицеров Всеподданнейше Вашему Императорскому Величеству представляет не угодно-ли будет Вашему Императорскому Величеству онаго Чугуевскаго полка офицеров за прежния их понесенныя в походе против неприятеля службы и оказанную отличность как и в поощрение к дальнейшим подвигам и ревности к службе Вашего Императорскаго Величества Всемилостивейшее пожаловать такими же окладами, какие имеют Санкт-Петербургскаго Легиона казачей команды и если на сие Всемилостивейшее Вашего Императорскаго Величества благоволение последует, то повелеть в додачу к ныне ими получаемым окладам потребное количество и именно 2894 рубля как и состоящему в том Чугуевском полку в место полковника Генерал Майору Булацелю к положенному по штату подполковничье в бригадирской оклад с деньщичьими и рационы добавочное по 552 руб. по 51 копейки в год отпускать ежегодно из штатских доходов и о том Коллегия просит Высочайшаго Вашего Императорскаго Величества указа. Ноября 29 дня 1773 года.

Под тем подписано тако:

Граф Захар Чернышев.

Петр Языков.

Алексей Микешин.

Секретарь Алексей Какин.

Регистратор Никита Ашурков.

 

Приложение № 11.

 

Описание гербов городам Харьковскаго Наместничества[11]

 

II ЧУГУЕВСКИЙ

Город Чугуев имеет старый герб.

 

Щит, разделенный на три части, из которых в первой – две сабли, положенныя крестообразно в золотом поле, во второй – в красном поле три серебрянныя рогатыя луны, а в третьей – в серебряном поле на шесте повешенная виноградная с листами кисть.