Осада Данцига. – Прибытие гр. Миниха. – Турецкая война 1736 г. – Возвращение в Чугуев. – Новый разгром татар. – Осада Очакова. – Генеральная диспозиция. – Переправа через Днестр. – Движение к Хотину. – Переправа через Прут. – Вступление в Яссы. – Указ Императрицы о пособии отставным. – Письмо гр. Миниха Авксентьеву. – Освобождение от повинностей. – Увеличение населения.

 

«Чугуевской команды и у прочих старшин, також

и казаков и калмык как у действительно служащих,

так и у неслужащих и у недорослей за их верные

Ее Императорскому Величеству службы и храбрые

поступки на дворах их никому посгою не становить

и квартир не имеет».

(Указ Императрицы Анны Иоанновны 22-го Мая 1740 г.)

«Чугуевской команды отставным от службы калмыкам и

казакам за прежние их службы давать из казенных

магазинов против солдатских дач провиант».

(Уведомление гр. Миниха полковнику Авксентиеву

от 16-го Апреля 1740 г.)

 

По окончании Северной войны Чугуевцы возвратились в родной город, где и простояли до 1730 г., беспрестанно отбиваясь от неугомонных татар. В одной из наиболее серьезных стычек под Изюмом, они на голову разбили татар, но за то и сами понесли чувствительные потери.

В 1733г. последовало приказание:

«без упущения времени на самых границах (польских) поставить 18 полков пехоты и 10 конницы»,

в том числе и Чугуевцев, под командою генерал-майора Стремоухова.

В конце года войска двинулись а Данцигу и осадили его. Генерал Ласси вел осаду слишком медленно, вследствие чего на его место назначили графа Миниха, который и прибыл к войску 5 мая 1734 г.

Марта 9-го было взято приступом предместье; по выражению Миниха, войска так отличались,

«что нельзя описать и достаточно восхвалить храбрость офицеров и солдат».

На другой день они начали обстреливать город, и хотя по 7-е мая было в него брошено до 1500 бомб, осажденные сдались только 28-го июня.

Тем временем генералы Ласси, Карл Бирон и Загряжский с драгунами и казаками действовали против польских отрядов, посылаемых на помощь осажденным. Чугуевские казаки в сражениях при городке Швеце и местечке Тухалою, а также держали разъезды по берегу моря, зорко следя за движением неприятельских судов.

В 1736 г. Чугуевцы участвовали в Турецкой войне под командою полковника Авксентьева и 2-го мая дрались на перекопской линии. По окончании похода расположились в Чугуеве.

В ноябре здесь появились татары; за неподоспевшей во время помощью от генерала Лассия, стоявшего в 40 верстах от Змиева, орда до его прихода успела разграбить город.

В конце апреля 1737 г. Чугуевцы с войсками выступили под Очаков.

Июня 1-го принялись обстреливать город, отчего турки вскоре отступили за главный вал. С обеих сторон дрались упорно, с ожесточением и понесли большие потери. Пленных не было,

«ибо наше войска, а особливо никому пощады не чинили».

В город в тоже время распространился пожар; два пороховых погреба взлетели на воздух, а с морской стороны ворвались казаки и гусары; неприятелю не оставалось ничего более, как молить о пощаде.

В архивных делах за 1737 г. имеются любопытные сведения о генеральной диспозиции войск, составленной в Полтаве от 13-го октября 1737 г.

«Генеральная диспозиция. Коим образом украинская граница от Киева по Днепру даже до Украинской линии от Днепра по линии до Донца, где генерал-фельдмаршала Лессия команда зачинается от дистанции до дистанции расставлены…

Гаупт квартира генерал-фельдмаршала графа Миниха имеет быть в Полтаве, яко состоящем в середине от Днепра до Украинской линии…

Левое крыло от Днепра до Украинской линии до Донца под командою генерал-лейтенанта Леонтьева, который винтер-квартиру имеет в крепости св. Иоанна, яко в середине Украинской линии…

Крепость св. Параскевы, Ефремовская, св. Алексея и крепость св. Михаила.

Бригадир Штокман – в крепости св. Алексея от двух до трех сот Чугуевских казаков, которые в построенных по линии раскольничьих деревнях расположены быть имеют, и часть от ландмилиции».

1738 г. ознаменовался неудачным походом, причем войскам, а особенно казакам пришлось терпеть многие лишения, тем более, что на обязанности конницы лежала аванпостная служба и прикрытие своих при отступлении.

В 1739 г. война возобновилась. Миних двинулся на Хотин. Первое столкновение с неприятелем произошло при д. Синьковице, тотчас после переправы через Днестр. Июля 22-го турки напали на наш стан, но везде были отбиты.

Чугуевские казаки и калмыки ежедневно доставляли

«Турецкие и татарские головы, хорошее ружье и лошади»;

остальные же войска

«показывали неслыханную к баталии охоту».

Августа 7-го показывавшийся на правом крыле неприятель съезжался с нашими Донскими и Чугуевскими казаками, из которых 3 убито, 7 ранено и 7 без вести пропали.

На другой день турки поступили решительнее, бросившись в 9 часов утра на наше левое крыло, потом и на середину. В этой продолжительной и жестокой схватке Чугуевцы потеряли убитыми ротмистра Раздорского, хорунжего Авксентьева (брата Чугуевского полковника) и 16 казаков.

Августа 14-го на рассвете войска переправились через реку Амремису и, поднявшись на гору, увидели турецкий стан, окруженный тройным рядом окопов, вооруженных 60 пушками. Здесь стоял Бендерский сераскир Велгипаша с 120 тыс. войска.

В 10-м часу турки стали наступать на оба крыла, видимо, желая зайти в тыл. На левом крыле, при 4-х орудиях, стояли Чугуевцы и Донцы. Подошедших турок приняли картечью, а казаки

«найжесточайше на них напали»

и не только отбросили, но и взяли булаву (Топус или Боздихан).

Нападение, однако, возобновилось, и ожесточенный бой длился до 5-ти ч. вечера; наконец, турки были опрокинуты и бежали. В 7 часов казаки уже хозяйничали в неприятельском стане, а за ними и остальные войска заняли окопы.

Все дрались храбро и стойко; впереди сражающихся с крестом в руках шел священник Новгородского пехотного полка Григорий Липинский, ободряя воинов. Между прочим Чугуевский казак один трех турок копьем заколол и хотя потом и сам ранен, однако же

«до конца акции в огне пребывал».

19-го августа выступили к Хотину, куда и прибыли к 10 ч. утра.

Главнокомандующему было известно, что турки бежали в Бендеры, а в крепости осталось небольшое число янычар, которым и предложено было сдаться без сопротивления. В 4 часа развевалось уже белое знамя, и победителям поднесены городские ключи.

Войска расположились под городом; возвратившиеся из разъездов Чугуевские казаки привезли турецкую пушку и мортиру.

После необходимого отдыха, войска августа 28 и 29 переправились через Прут при д. Гренище. На следующий день конница выступила к Яссам; казаки, шедшие впереди, наткнулись на неприятеля и заставили его отступить. Турки, пораженные страхом, бежали за Дунай, а татары – за Днестр.

Сентября 3 граф Миних торжественно вступил в Яссы, с конвоем из Чугуевских и донских казаков, конногренадер и гусар.

По окончании военных действий, полковник Авксентьев вошел к графу Миниху с представлением о выдаче провианта вышедшим в отставку казакам и калмыкам.

В своем представлении полковнику указывал, что казаки и калмыки, со дня определения своего в Чугуевскую команду, находятся в ней до тех пор, пока не придут в глубокую старость или не получат на войне тяжких ран, делающих их совершенно неспособными к труду. С выходом в отставку, лишаясь получаемого ими на службе жалованья, они лишаются средств пропитания и терпят нужду.

По этому ходатайству граф Миних вошел через Высокоучрежденный Ее Императорского Величества Кабинет со всеподданнейшим докладом, на который и последовала 14 апреля 1740 г., собственноручная резолюция Императрицы:

«Учинить по вышеписанному представлению токмо ту дачу производить усматривая поверкой о их службе свидетельства».

                                                                                  Анна.

По этому поводу граф Миних уведомил полковника Авксентьева:

«Благородный и почтенный Господин Полковник Каков по представления Вашего Благородия подан был от меня в Высокоучрежденный Ея Императорскаго Величества кабинет всеподданнейший доклад не повелено-ль будет бывшим в той Чугуевской команде отставным от службы неимущим своего пропитания калмыкам и казакам за прежния их службы давать из тамошних казенных магазинов против солдатских дач провиант и на то воспоследовала от Ея Императорскаго Величества за собственноручным Ея Величества подписанием Всемилостивейшая резолюция со онаго при сем к Вашему Благородию сообщаю точную копию, по которой изволите чинить непременное исполнение, а о сем же в Правительствующий сенат в Государственную Военную в Малороссийскую войсковую, Генеральную канцелярию писано також и в Генеральный походный комиссариат о преоизвождении им того провианта Указ послан которого на них от оного Комиссариата требовать изволите».

                                                                                              Вашего Благородия

                                                                                              Ко услуге готовы

                                                                                              Христофор Граф Миних

Апреля 16 дня 1740 г.

Г. Авксентьеву.

 

Командир Чугуевской команды полковник Авксентьев находился в то время в С.-Петербурге, на что указывает сделанная им пометка на полученном уведомлении:

«получено того-ж числа (16 апреля) в С.-Петербурге».

По ходатайству же Графа Миниха 22-го 1740 г. последовал и указ Императрицы Анна Иоанновны об освобождении от постоя и подводной повинности Чугуевцев.

«за верные их службы и храбрые поступки».

Помимо своего высокого значения, как Монаршей награды, указ этот замечателен в том отношении, что за заслуги небольшой сравнительно Чугуевской команды дарованная милость распространялась не только на действительно служащих Чугуевцев, а даже и на недорослей.

По Географическому Словарю Семенова, к началу царствования Императрицы Анны Иоанновны «на Чугуеве» числилось всего 4235 душ обоего пола, тогда как при Царе Алексее Михайловиче в 1647 г. их было всего только 1129 душ. Без малого в сто лет население на Чугуеве почти учетверилось, и на все это население распространена была царская милость за службу одной только Чугуевской команды.