Петр Арсеньев

По поводу статьи[1]

 «Атака 9-го гусарского гонведного полка на 18 конную батарею». [2]

Как участник боя 11-й кавалерийской дивизии у м. Камионка-Струмилова с венгерской гусарской дивизией 11-го августа 1914 года, я считаю своим долгом эту статью дополнить и исправить неточности, которые помещены в ней.

Задача дивизии, как она была объяснена нам, офицерам 11-го Чугуевского Ея Величества полка, перед выступлением из Стоянова ранним утром 11-го августа, заключалась в занятии и обеспечении переправы через р. Зап. Буг у м. Камионка-Струмилова, для каковой цели дивизии были приданы 2 батальона пехоты, следовавшие в хвосте дивизии и затем, ночью, после конца боя нашей дивизии за западном берегу р. Буг занявшие мост, а затем, на другой день, ведшие бои с подошедшей австрийской пехотой. Что касается австрийской кавалерийской дивизии, то нам о ней ничего сказано не было, а потому есть основание предположить, что начальнику нашей дивизии о ней ничего не было известно, а была обнаружена лишь после перехода нашей дивизии через З. Буг.

Ко времени подходя нашей дивизии к переправе, занятия ее и затем сосредоточения довольно далеко вправо (к северу) от моста, венгерская гусарская дивизия, имевшая, по-видимому, ту же задачу, что и наша, т.е. занять переправу у м. Камионка-Струмилова, находилась на склонах высот к западу от м. Камионка в исключительно благоприятных условиях как в смысле наблюдения и возможности поражения артиллерийским огнем нашей дивизии, так и возможности скрытно, прикрываясь строениями Камионки и берегом р. Буга, делавшего поворот от моста к западу и имевшего высокие и очень крутые берега, подойти и занять вновь переправу, попутно забрав батареи и отрезав нашу дивизию от моста*.

Таковое решение, т.е. занять переправу вновь. Начальник венгерской гусарской дивизии и принял, для чего из состава своей дивизии направил 2 полка и команду велосипедистов. Один из этих полков головной (9-й гонведный) отдельными эскадронами атаковал наши батареи, второй же полк, шедший за первым, был сам атакован в момент прохода его через Камионку нашим Чугуевским полком (а не одним 6-м эскадроном).

Участие полка в бою и атака произошли следующим образом.

Подходя к мосту через р. Зап. Буг когда солнце уже закатилось, т.е. около 7 часов вечера, мы услышали беглый артиллерийский огонь наших батарей, затем последовала команда «Рысью». Я был в то время старшим офицером 4-го эскадрона и, т.к. командир эскадрона был впереди, повторил команду и перешел в рысь за головным эскадроном. Минут через 5-6 полк подошел к мосту, перейдя который, круто повернул направо и по команде выстроил взводную колонну, а потом резервную.

Отчетливо помню высоко рвавшиеся над нами австрийские шрапнели, ярко освещенные солнцем. Пройдя сзади наших батарей, Рижского драгунского полка, стоявшего в резервной колонне фронтом к Камионке и нашей дивизионной пулеметной команды, устанавливающей пулеметы и открывающей огонь, полк по команде и знаку командира полка повернул правым плечом и вошел в молодой и очень густой лесок. По проходе этого леса и выходе полка на открытое место, раздалась команда «Полк, строй фронт», затем — «Пики, шашки к бою» и «Галопом марш». В это время ко мне подскакал командир 4-го эскадрона ротмистр Немсадзиев[3] и крикнул — «Будь с первым взводом со штандартом». С большим трудом я перевел взвод в рысь и, оттянув шагов на сто, пошел на таком расстоянии за полком. Через несколько мгновений раздался впереди зычный бас полковника Костенко (старший штаб-офицер полка) — «Полк за мной. Марш, марш», а в следующее мгновение я увидел между мной и полком лежащим на земле вместе с лошадью командира нашего полка полковника Резникова и около него 2 трубачей, крикнув на ходу 2 трубачам, бывшим около меня: «Помогите командиру». Я последовал за полком, соблюдая то же расстояние. Через несколько мгновений раздался крик «ура» и произошла сшибка шедших впереди меня эскадронов с венгерцами, причем сразу же бой принял характер групповой и одиночный. С большим трудом переведя взвод в рысь, и то только после того, как я крикнул взводу: «Помните, что у вас штандарт и мы за него отвечаем», я стал подходить к улице м. Камионки, довольно широкой, где происходил главный бой.

В это время слева, мимо меня начали проноситься с растерянным видом венгерцы, а также лошади без всадников. Взглянув налево, я увидел около 2-х взводов нашего 6-го эскадрона (левофлангового), окруженного венгерскими гусарами и отчаянно от них отбивавшихся. Повернув налево и указав шашкой, я крикнул своему взводу: «Бей их» — взвод повернулся налево и кучей, с криком, бросился на венгерских гусар. Через несколько мгновений все исчезло за строениями. Имея при штандарте лишь вахмистра и двух трубачей, я вошел в улицу, освещенную в нескольких местах пожаром, где продолжался одиночный и групповой бой, причем венгерцев было уже гораздо меньше, чем наших улан, но зато очень много лошадей без всадников. Как сейчас помню небольшую группу венгерских гусар с офицером, стреляющим непрерывно из револьвера и как на эту группу  налетает кучка наших улан со взводным 5-го эскадрона Лоцюком. Все на мгновение смешивается, а затем из кучки вырываются 2 венгерца и несколько лошадей без всадников и мчатся по улице. На месте же остаются 3 улана на конях, с ругательствами старающихся вытащить пики из венгерцев; наконец пики вытащены и уланы мчатся дальше. По прошествии нескольких минут бой на улице прекращается и начинают появляться с разных сторон уланы, которых я собираю к себе. Затем подскакивает корнет Чубаров и передает приказание полковника Костенко собираться полку на окраине деревни, где произошло столкновение. Я поворачиваю и рысью иду к указанному месту. Подойдя к полковнику Костенко, около которого уже собралась часть полка, я и все, кто был здесь, были поражены залповым огнем наших батарей в стороне переправы, который скоро прекратился. Собрав полк, полковник Костенко рысью повел его к переправе, причем пройдя небольшое расстояние, мы начали натыкаться, т.к. было уже темно, сначала на отдельные группы венгерских гусар и лошадей, а потом пришлось обходить целые кучи тел. Это, как мы узнали потом, был результат огня наших батарей на атакующих венгерских гусар. Подойдя к мосту, мы заметили в стороне на шоссе несколько зарядных ящиков, около которых возились уланы полуэскадрона 5-го эскадрона, которые не принимали участия в общей атаке полка, т.к. были оставлены в прикрытие пулеметам и батарее, но зато принимали участие в атаке, вместе с Рижским эскадроном на венгерцев, ворвавшихся на нашу батарею. Спешив еще полуэскадрон для помощи уланам 5-го эскадрона, полковник Костенко перешел с полком через мост и присоединился к дивизии, которая была уже собрана в лесу на восточном берегу Зап. Буга.

Вот мои личные впечатления и наблюдения во время атаки нашего полка у м. Камионки-Струмиловой.

К вышеизложенному для дополнения могу добавить то, что мне удалось узнать от офицеров и улан на другой день.

1. Перед началом атаки нашего полка венгерский гусарский полк находился, как было указано выше, в м. Камионка и, видя атаку на себя, поспешно стал выходить из Камионки и строить фронт с явной целью принять атаку, причем в момент столкновения около полуэскадрона венгерцев находилось еще в улице местечка в колонне, остальной же полк шел навстречу нашему полку галопом, в то время, как наш полк развил полный ход. При столкновении, хотя строй венгерцев был более сомкнутым, чем наш, передние ряды венгерцев буквально были смяты пиками наших улан, а затем уже бой принял групповой и одиночный характер.

2. В атаке приняло участие с нашей стороны 5 с половиной эскадронов против 4-х венгерских, хотя фактически произошло столкновение между нашими тремя с половиной эскадронами и 4-мя венгерскими, т.к. 2 наших правофланговых эскадрона атаковали впустую, не имея перед собой противника. Но зато 6-й эскадрон (левофланговый) попал на полтора эскадрона венгерцев, а потому и пострадал больше всех.

3. Потери полка выразились в следующем.

Командир 6-го эскадрона ротмистр Алексадрович убит (зарублен), корнет Венгловский сильно ранен револьверной пулей, корнет Непперт ранен и попал в плен, улан убито 16, ранено 28, почти большинство легко саблями. Что касается потерь венгерцев, понесенных во время атаки, то их определить очень трудно. Во всяком случае, они безусловно превосходят наши в несколько раз, т.к. уланские пики и шашки выполнили свое дело блестяще.

Что же касается прикрытия к батареям, то оно было и состояло из эскадрона (или полуэскадрона) Рижских драгун и полуэскадрона Чугуевских улан, но находилось не на месте – очень далеко от батарей и, кажется, за лесом и поэтому опоздало выручить батареи.