24 октября 2002 года на VI Слобожанских чтениях, проходивших в актовом зале Харьковского художественного музея, состоялась презентация переизданной книги Николая Федоровича Сумцова «Слобожане». Безусловно, выход каждой новой книги по истории Харьковщины, большое событие. Тем более книги такого известного этнографа как Н.Ф. Сумцов. И все же хотелось бы обратить внимание наших читателей на некоторые, по нашему мнению серьезные ошибки в переизданных «Слобожанах». 

            Прежде всего, хотелось бы предъявить претензии к автору предисловия, примечаний и послесловия – В. Фрадкину. В примечаниях допущены на наш взгляд несколько грубых ошибок. Так последний полковник Изюмского полка Федор Фомич Краснокутский, почему-то стал Федором Кузьмичом, а полковник Иван Сирко родился в слободе Мерефе, что вообще никем не доказано. Однако более всего поражает отсутствие замечаний к тексту Сумцова. Если в предисловии это было бы не уместно, то в послесловии можно было уделить внимание и ошибкам Н.Ф. Сумцова, и времени в которое эта книга выходила. Получается, что за почти столетие историческая наука осталась стоять на месте. Некоторые замечания к тексту Н.Ф. Сумцова мы попробуем сделать самостоятельно. 

            Важно отметить, что книга «Слобожане» выходила в 1918 году в издательстве «Союз» Харьковского кредитного союза кооперативов. Редактором серии культурно-историческая библиотека был Д.И. Багалей, и в этой серии вышло несколько книг, в том числе и самого Д.И. Багалея «Історія Слобідської України». Сегодня известно, что авторы издательства «Союз» писали книги по заказу и получали солидные гонорары. Сами книги по своему содержанию оставляли желать лучшего. Например, книга Д.И. Багалея среди  историков с передовыми взглядами, считается самой слабой из всех его работ, тем не менее, она присутствует в каждой школьной библиотеке и кабинете истории. Что же касается книги Н.Ф. Сумцова, то в ней есть несколько ошибок, на наш взгляд достаточно серьезных для автора, показывающих, что он торопился в подготовке книги и ему некогда было изучать дополнительные источники, кроме того, книга несколько тенденциозна.

            Заказной характер книги проявляется во многих местах, прежде всего там, где идет речь о крепостничестве на Слободской Украине. Н.Ф. Сумцов нисколько не постарался, чтобы проанализировать и сравнить крепостничество в исконно русских землях и на Слобожанщине, для него оно имело одинаковые формы по всей территории Российской империи. Между тем отличия эти были и даже очень значительные. Ссылки в этом плане на произведения Г.Ф. Квитки-Основьяненко не совсем подходят, так как писатели и журналисты и раньше и сегодня стараются сгустить краски, чтобы привлечь внимание к негативным сторонам жизни общества. 

            Что касается религиозности слобожан, то Сумцов больше описывает период до середины XIX века, потому что позже и русское и украинское население Слобожанщины входит в число сектантов. А через 10-12 лет после выхода книги Сумцова и русские и украинцы сжигают и разрушают свои храмы с одинаковой беспечностью. Сумцов использует сравнение религиозности из «Историко-статистического описания Харьковской епархии» Филарета, однако Филарет говоря о расколе в великороссах, вставил эту статью в раздел о слободе Алексеевка Змиевского уезда, полагая ее самым значительным селением великороссов в Харьковской губернии. Однако именно в Алексеевке никогда не было раскола. 

            Второе не менее интересное сравнение русского и украинского населения у Филарета по части быта приводится также в разделе о слободе Алексеевка. Но и здесь это сравнение поставлено не к месту. Алексеевка не типична для других сел с русским населением, она крупное торговое село, окруженное со всех сторон русскими слободами, а несколько владельческих сел в округе имели также русское население переселенное из Калужской, Орловской и др. губерний. Так, что опыт Филарета в этом вопросе весьма мало ценен. Сумцов же опирается на него и в таком важном вопросе как преступность, почему то выбрал для приведения статистики 1845 год и пишет: «Злочинства, крадіжок, і шахрайства було зовсім мало, і те здебільшого поміж москалями». Однако мы могли бы привести и цифры из документов ГАХО, например за 1852 год. В этом году в Змиевском уезде, где проживало почти половина всех великороссов Харьковской губернии, было 26 происшествий. Из них 15 несчастных случаев, 2 самоубийства, грабежей и убийств не было вовсе. Обращаясь к 1845 году, следует сказать, что ни Филарет, ни Мочульский, на которых ссылается Н.Ф. Сумцов, не могли работать в то время с архивами полицейских управлений, поэтому как можно было определить какая национальность склонна к совершению преступлений? Сумцов же имел возможность проверить это в архиве, но не проверил. Сегодня даже при отсутствии многих документов за 1845 год, ясно, что говорить о той, или другой национальности в совершении преступлений просто неуместно – обе «хороши». Что же касается до тяжебных дел об имуществе, то здесь также одинаково проявляли себя все слои Слобожанского общества. 

            Вызывают недоумение и другие места в тексте Н.Ф. Сумцова. О том, что перевод слободских полков в солдатские начала Екатерина II, о бунте в Изюмском полку против гусарства. А также использование в качестве источника ранних работ Гордиенко, создается впечатление, что более поздние и совершенные труды Гордиенко не выгодны для Сумцова в смысле выбранной канвы его книги, ведь ему нужно говорить о хороших качествах слобожан. Очень плохо отразил Н.Ф. Сумцов места в книге о топонимике и это несолидное отношение к топонимическим исследованиям продолжается в Харькове и до сих пор, например в книге А. Ярещенко «Український Фенікс». Так же неуверенно говорит Н.Ф. Сумцов и о переселенцах, считая, что «…Переселенський рух почався давно, йшов спершу помалу…». В этом опять проявилось незнание Сумцовым реального положения дел. Слобожане уходили тысячами, так в начале XIX века существенно пополнили Кубанское казачество русские однодворцы, входившие до 1796 года в состав Екатеринославского казачьего войска. В 1820-40-е годы переселение шло и на Кавказ и в Саратовскую и в Херсонскую губернии.  

            По части ремесел Сумцов также допускает ошибки, например, говоря о свечном ремесле, он считает его украинским, между тем отголоски его и сегодня встречаются, но среди русского населения. Ни слова не говорит Сумцов о местах, где делаются «чоботи й черевики», опять таки это по большей части русский промысел, перешедший в Слободско-украинскую губернию из крупной слободы Белгородского уезда Уразово и крепко приставший в русских селах Купянского уезда. Интересно и такое утверждение Сумцова: «Знищення волів прискорили брак паши та сінокосів…» в этом вопросе ему лучше было бы посоветоваться со специалистами. Известно, например, что во многих местах Слободской Украины украинское население отказывалось от тяжелого малороссийского плуга и волов и переходило на парную упряжку с лошадьми и сохой, особенно там, где чернозем был легкий – суглинистый. Кстати во многих источниках XVIII века говорится о том, что украинское население Харьковской губернии высевало хлеб только на свои нужды, а русское даже на продажу. Совсем туго у Сумцова с питейным откупом, толком не объяснив причины различной стоимости горячего вина в городских и сельских шинках, приписав содержание шинков великороссам, по ходу дела объявив откупщика купца Кузина пьяницей, Сумцов еще раз показал, что его книга делалась поспешно. 

            Надо отдать должное Н.Ф. Сумцову, что несколько его разделов по этнографии сельской жизни слобожан, подготовленные им очевидно ранее 1918 года, действительно отражают некоторый дух Слободской Украины. И все же хотелось бы, чтобы эта книга вышла с более развернутыми комментариями, а возможно и включила бы в себя этнографические материалы других авторов, в том числе и современных. За не имением хороших, современных исследований по этнографии Слободской Украины книга Н.Ф. Сумцова по-прежнему остается «энциклопедией Слобожанщины». 

            И последнее, нас несколько смущает формат и внешний облик книги, она удивительно похожа на карманные детективы  и само собой подразумевается, что цена такого издания будет низкой. Однако на презентации книгу предлагали по 17 гривен, а через день на конференции посвященной XII Археологическому съезду в Харьковском национальном университете она стоила уже 19 гривен. Так что надежды на ее дешевизну оказались напрасными. Второй нашей претензией к изданию является цветовая палитра, выбранная для печати текстов. При маленьком формате книги и соответственно маленьком размере шрифта цвет текста вряд ли можно считать удобным для чтения, а белого цвета буквы на первых страницах каждого раздела и вовсе почти заметны. Давно уже известно, что если не удается напечатать репродукции с хорошим качеством, то с плохим лучше не использовать вовсе. Тем более, что в оригинале репродукций гораздо больше. Это же подтвердил и наш собственный опыт в первом номере альманаха. Хочется сказать, что книга Н.Ф. Сумцова достойна более серьезного исполнения.