Филарет Гумилевский (Историко-статистическое описание Харьковской епархии)

Местность его и ныне еще живописца. На возвышенности довольно значительной, окруженный с трех сторон садами и деревьями, оставшимися после глухих лесов, на дороге из Ольшаной, он виден за 8 верст. Обрывы горы на западной и северо-западной сторонах его, покрытые зеленью, деревьями и садом, дики и картинны. Самую же лучшую собственность его местности составляют ключи, бьющие из ребер горы с водою холодною, чистою, легкою и здоровою.

Повторяем, местность Куряжа и поныне картинна. Но что было тут в половине 17 столетия? По монастырским записям об угодьях монастыря видим, что от Харькова до Куряжа был тогда глухой лес, от Куряжа до Кута — глухой лес, на юг до Березовой и на стороне северной — тоже лес. Разнообразием служили сенные покосы по берегам речек. Пасека над Куряжью, там, где теперь стоит монастырь, была единственною жилою местностью по всему течению речки Куряжа, если только пасека может назваться жилым местом. “Преображения Господня монастырь в диком лесу и по колодезю Куряжу, по обе стороны леса и сенные покосы до верховья колодезя”, так говорить грамота 1687 г. Так древняя местность Куряжского монастыря была достойна св. пустыни молитвенной.

Куряжский монастырь, прекрасный памятник набожности бывшего Харьковского Слободского полка. О начале монастыря так извещал Харьковский полк полковник его, Григорий Иерофеевич Донец (34).

“По Божиему благоизволению началось благопотребное дело при державе благочестивого царя и великого князя, Алексея Михайловича, всей великой и малой и белой России самодержца, в патриаршество по духовному чину отца его и богомольца, велик. господина, свят. Иоасафа, патриарха московского и всей России, по благословению и повелению преосвящен. Мисаила, митрополита Белгородского и Обоянского, в лето 7181, от Рождества Христова 1663 г., мес. апр. 28 д. (ЗДЕСЬ ЯВНАЯ ПОЛИГРАФИЧЕСКАЯ ОШИБКА, поскольку Куряжский монастырь был основан в 1673 году).

“Всем чадам матери Православно-Российской церкви, Харьковскому гражданству, жителям самого Харькова и окольных мест, местечков и сел, как особам рыцарского стана, так и людям всякого сословия даем о сем знать и извещаем письмом сим.

“По указу вел. государя нашего, царя и велик, князя, Алексея Михайловича, самодержца всей великой и малой и белой России, нам дана власть раздавать всякие вольные грунты и пасечные угодья всяким людям для жительства.

“Бог послал мне добрых людей помощниками в моем намерении и заведении и основании монастыря на урочище Куряже над речкою. На совете были боголюбивые особы: судья Иван Лозченко, сотник Константин Парасочич, Степан Свищ, Логин Люботинский, Тимофей Клочко, Яков Лисый Исаевич, Атаман Матвей Кременецкий, Войт  Иван  Осипович, Максим  Цепковский, Григорй Цепковский,  Писарь  Иван  Местный, Писарь  Григорий Иванов, Протопоп  Захарий Филимонович.  Ктитором вместе со мною, Григорием Иерофеевичем, полковником Харьковским, взялся быть Логин Федорович, чтобы строить монастырь над Куряжом подле дороги. Здесь Алексей Куряжский, в прошлое время, первый завел пасеку. У него это место купил за 150 грошей Белаш Тенетевский, и держал для выгодг грунт с мельницею. Когда Божиим изволением   и по совету добрых людей решено заводить на этом месте монастырь, я, Григорий Иерофеевич, полковник Харьковский, прежде всего за тот грунт, где теперь стоит монастырь над Куряжем, уплатил Иеремии Белашу Тенетевскому 200 золотых, а в прибавку к этим деньгам дал ему мельницу с землею под самою Даниловкою на р. Харькове. Награди в таким образом Иеремию Белаша, немедленно начал строить монастырь над речкою Куряжем. На это место выбрали мы начальником всечестного господина отца архимандрита Иоиля, и во-первых открыли ему пособие и помощь на устройство монастыря на землях, купленных у Иеремии Белаша. Взяв благословение у преосвященного Мисаила, митрополита Белгородского и Обоянского, архимандрит Иоил начал собирать братию на жительство монастырское, согласно с иноческим чином; но по временному нападению он подпал вине и неблагословению архипастыря, и был удален из нашего монастыря. Имея нужду в начальнике этого места, по благословению преосвященного Мисаила, митрополита Белоградского и Обоянского, взяли мы на начальствование в вашем Куряжском монастыре из Змиевского монастыря, Манассию. Введя в управление дали мы отцу Манассии на завод монастырский пчел, сто овец, плуг волов, равно и те купленные земли. Кроме того по власти, данной нам, мы отвели к этой монастырской земле вольный лес вверх по речке Куряжу до вершин ольховых, до речки половой или до ольхового колодезя, а в ширину к стороне Харькова на полторы версты, до осинового ярка, за дорогу до речки Уды. Всеми этими описанными грунтами позволяем мы владеть вполне чернецам, живущим в монастыре, который заведен нами, Григорием Ерофеевичем, полковником Харьковским. Этому же монастырю Куряжкому отдаем мы, Григорий Ерофеевич Донец, свой собственный грунт Наполовум (полевое), который куплен у боярских детей Ивана Евстратьева Туленинова и у Никиты Ильина Дубоносова, и как они, а после них я, Григорий Ерофеевич, полковник Харьковский, по поступной грамоте, данной мне, держали тот грунт, так отдаем и им этот грунт со всеми принадлежностями его, с лесом и полем, как описано в поступной грамоте, которую для свидетельства передаем мы всечестному отцу Манасии с братиею. Никто из приятелей моих не осмелится вступаться во все описанные земли и никаким способом не сделает несправедливости и притеснения. В этом уверяем и это приказываем, мы сим письмом. Для большей крепости даем мы сей поступной лист за подписом руки нашей и с приложением печати.

Писано в Харькове при особах, и вышепомянутого года.

 

Григорий Иерофеевич Донец, полковник Харьковский, власною рукою.”

 

Итак вот начало Куряжского монастыря. Мысль об основании сего монастыря принадлежала полковнику Григорию Иерофеевичу Донцу. Но эту благую мысль приняли к сердцу и другие особы Харьковского полка; общим советом решено построить монастырь. Средства к построению и существованию монастыря даны тем же благочестивым полковником. Григорий Иерофеевич говорит о себе: “Куряжский монастырь построен нами полковником”. Заботы о постройке монастыря разделял с полковником набожный житель гор. Харькова, Логгин Федорович, принявший на себя звание. ктитора. В другой грамоте полковник говорит: “Логгин Федорович вкладчик вместе со мною”; след. Логгин Федорович не только прилагал заботы, но давал и средства при построении монастыря. Куряжский эпитафион Логгину Феодоровичу говорит, что Логгин Федорович благотворил не только Куряжу, но и храмам харьковским (35).

Сын Логгина Федоровича, Андрей Логгинович, был также ктитором монастыря. Тимофей Лаврентьевич Клочко, как видим по надписям на книгах, был полковой судья Харьковского полка, и охотнее называл себя рабом Божиим, чем судьею. Лист полковника, записи на имения и надписи на книгах обители дают видеть, что все чиновные лица Харьковского полка: есаулы, сотники, писаря не только желаниями, но и разными пожертвованиями, принимали участие в построении и украшении обители. Что же касается до полковника Григория Иерофеевича: то он не только сам до самой смерти своей (+ 1693 г.) со всем горячим усердием заботился о благосостоянии своей Куряжской обители (36): но туже любовь к ней внушил и.детям своим. Полковник Изюмского полка, Константин Григорьевич, отдал (1686) монастырю озера у речки Чепеля (37). Федор Григорьевич, полковник Харьковского полка, “одушевленный набожностью, и ревнуя примеру блаженной памяти родителя своего”, дал монастырю несколько участков земли (38). Он же, и третий сын, Иван Григорьевич, записью от 5 мая 1693 г., укрепили за монастырем мельницу с землею на р. Удах, данную словесно отцом их пред смертью (39). Сын Константина Григорьевича, Михаил Константинович, полковник изюмский, в 1724 г. отдал монастырю Чепельскую дачу с лесом и сенными угодьями.

Обращаемся к основание иноческого жития в Куряже. Основателем его был, по словам Григория Иерофеевича, всечестный отец архимандрит Иоил. Это не иной кто, как известный страдальческою судьбою настоятель Святогорского монастыря. Он нришел в  Куряж, как говорит предание, с несколькими Святогорцами. По какой причине удалился он, и, как видно по словам Донца, очень скоро, из Куряжа в Святогорье, остается неизвестным. Известно только то, что из Святогорья уведен он в плен татарами, и таким образом испытал долю страждущих ради правды Христовой. Избранный вместо него настоятель Манассия был игуменом Змиевского монастыря, и следовательно уже приобрел некоторую опытность для трудного дела, каково заведение нового монастыря.

С какими правилами основан был Куряжский монастырь? “Тимофей Лаврентьевич Клочко, житель Харькова, полковой службы козак” в своей записи от 23 апр. 1687 г. отдавая “по обещанию своему” землю с лесом и сенокосом Куряжскому монастырю, говорит: “ и та моя сечь и всякие угодья никому непенны и в заклад не заложены, окроме их общежительных, еже о Христе братии и отца их архим. Иоасафа и нашего богомольца (40). Точно также вдова полковника, Феодора Григорьевича Донца, называет Куряжский монастырь общежительным: “дал (Григорий Иерофеевич) много грунтов в пособие св. общежительной Преображенской обители, называемой Куряжскою”(41 ). Этот устав монашеского жития утвержден для Куряжского монастыря, как древний устав его, и тогда, как монастырь по возобновлению введен был в штат. Высочайше утвержденное определение Св. Синода 1836г., было таково: “число монашествующих и способы содержания определить сообразно с общим штатом монастырей сего (2-го) класса, но не изменять существующего там общежития.”

Уже по грамоте 1687 г. число братии в Куряжском монастыре простирается до 40 ч. (42). По другим актам в Куряжской обители, кроме архимандрита, видим наместника его, эконома и старца писаря (43).

Одним из прекрасных учреждений древней Куряжской обители было следующее: под горою за монастырем, под кровом густого леса, у источников живой воды стоял скит, с храмом пр. Онуфрия. Каменный храм пр. Онуфрия построен и освящен здесь в 1753 г., но до того времени был здесь деревянный храм Онуфрия с келиями. Пр. Онуфрий был любимым образцом монашеской жизни на юге. Его же имели в виду и в Куряже. Вечером прощального дня пред великим постом архимандрит и братия Куряжа пели пасхальный канон, и выходили из монастыря в пустынные келлии Онуфриевского храма; здесь оставались они во весь велики пост в молитве и строгом уединении; а вечером вербной субботы, с ваияами в руках и с пением церковных песней, возвращались в монастырь. Это было что-то палестинское, и истинно прекрасное подражание высокой жизни древних пустынников. Известно, что великие отцы, Савва, Феодосий, Кириак, удалялись на великий пост в самую дикую пустыню, для подвигов безмолвной молитвы. Из-под престола нынешней церкви св. Онуфрия выходит ключ свежей воды, и наполняет колодезь, устроенный под амвоном, а отсюда трубами выходить за ограду церковную.

Как не вспомнить при этом апокалипсическое видение св. Иоанна, зревшего чистую реку воды жизни, светлую как кристалл, текущую от престола Божия и Агнца (Апок. 22, 1.) ! Это видение Тайновидца конечно имел в виду и строитель Онуфриевского храма.

Главным храмом Куряжской обители с самого её начала был храм Преображения Господня, почему и монастырь называйся Преображенским или Спасским. Первый храм Преображенский в Куряже был деревянный; построение его и вся утварь конечно, принадлежали усердию тех лиц полка Харьковского, которые выставляются в бумаге Григория Иероееевича. К 1760 году храм сей обветшал. Архимандрит, Варлаам Андриевсий, который самое пострижение в монашество принял в сем монастыре, и тогда, как уже имел в своём управлении первоклассный Колязинский монастырь, проводил последние дни свои в Куряже, на месте своих обетов иноческих, на собственный счет построил каменный великолепный храм, который освящен был в честь Преображения Господня, после смерти его, преосвященным Иоасафом Миткевичем, в 1762 году. Храмоздатель, по завещанию своему похоронен в самом входе во храм, под главными дверьми храма: мысль истинно достойная христианской души, которая всех молит и просит о молитве за нее, повергши тело свое пред всеми, как предмет попрания и уничижения.

Основатель монастыря, полковник Григорий Иерофеевичь, в своей бумаге 1678 г. писал: “исполняя намерения свои о заведенном монастыре всемилостивого Спаса и тут же Великомученика Георгия”, отдает он землю (44). По свидетельству архимандрита Варлаама, полковник и старшины Харьковского полка вместе с тем , как испрашивали благословение у М. Мисаила на строение обители, просили благословения построить храм Преооражения Господня и другой, теплой, с трапезою братскою, во имя В. М. Георгия, и соответственно тому дана была Митрополитом грамота (45). Мысль и желание Харьковских полковых старшин, относительно сего храма, понятны: они желали иметь в боевой своей жизни молитвенником и помощником того, который сам был воином, и именуется победоносцем. Существование деревянного храма В. М. Георгия в Куряже видно и по грамоте 1687 года (46) По записи 6 авг. 1709 г. “Пантелеимон Яковлевич, харьковский житель” дает в Куряжский монастырь “на строение каменной вновь строящейся, Церкви св. В. М. Георгия, 20 рублей, такожде и цены полкаменя на печь малеванную в трапезу”, а кроме того хутор с угодьями, состоящий на Люботинской земле (47). След. видимый ныне каменный храм В. М. Георгия с трапезным корпусом существует с 1709 года. Древний Антиминс, освященный в 1759 году доя Куражского храма В. М. Георгия, дает видеть, что в это время храм сей был возобновляем.

Из икон и утвари не много сохранилось от древнего времени. Замечательны:

а) Панагиар сереб. позлащенный; в средине коронование Богоматери, на правой стороне снаружи крест с  словами: Спас; на другой: Мария, — далее слова: “сделан 1704 года”.

б) 11-ть икон с изображением Святителей в рост на холсте, и 6 икон с изображением Преподобных, писанные, как думают, архимандритом Ефремом Черкаским.

в) Храмовая икона Преображения Господня в серебр. ризе, устроенной архимандритом Наркиссом .

г) Священническая риза сутозолотой парчи  дерфорур с принадлежностями, деланная для встречи Импер. Екатерины. Более стоют внимания, по древности, книги:

 

А.) БОГОСЛУЖЕБНЫЕ:

 

1. Евангелие, в л. М. 1681; на верхней доске чеканные изооражения: в средине Воскресения Христова, по сторонам В. М. Георгия и В. М. Феодора. Евангелие, львов. 1690; с начала предисловие в виде молитвы; надпись: “Монас. Харьковского”. Евангелие, киевск. п. 1697; на деке чеканное изображение В. М. Георгия. Евангелие, мос. п. 1677 г. с надписью: “Сию книгу, я раб Божий Тимофей Лаврентьевич Клочко, харьковского полку судья, с женою своею, Верою Максимовою, отдалем в Харьковский Преображенский монастырь, при архимандриту Герману в вечные часы, нынешнего 1678 р. апр. 1 д.”.

2. Апостол, М. 1655. 1682. Киев 1691. 1695.  На последнем надпись: “Сию книгу подал монах Дамаскин Нечитайло, житель прежде  бывший Водолаги  Новой,  при бытности  архимандрита  Онуфр1и,  р. 1705, на постризе своем”.

3. Библия, Спб.  1751 года.

4. Октоих,  по  благосл. М. Петра Могилы, львов, п. 1639 г. с надписью: “Монас. Харьков. Преобр.” Октоих, при храме Успения Богородицы, четвертое  издание  львов. 1688; с надписью: “ Сия книга куплена прикладом иеромон. Софонии духовного монас. Харьков., року 1696,  при бытности архимандрита Онуфрия”. Октоих,  М.  1727.

5. Шестоднев,  в л., М. 1678, с надписью: “Монас. Харьков., подана от благочестивого Государя нашего царя, Феодора Алексеевича  архим. Иоасафу  для  мон.  Харьков. Преображенского”. Шестоднев,  М. 1733.

6. Пентикостарий, за благослов. М. Петра Могилы. Львов 1642 года. На гравюре Песнопевцы. Предисловие православному читателю, Михаила Слёзки. Надпись: “Сия книга Триод цветная монас. Харьк. Преобр., иже на Куряже зостает, которую то книгу кунил Григоровых Дяк, братчик рынковой Церкви харьковской мурованной, за которую то книгу дал готовых грошей 20 зол.”. Пентикостарий, М. 1699, с надписью: “куплена за обшие гроши сестр Мироносиц жителей гор. Харькова до монас. Харьк. Преобр. 1701 г., которую то книгу приписал архим. Онуфрий, принимая от сестр до монастыря Всемилос. Спаса ”. Триод цветная, киев. второго изд. 1702 г. с надписью: “Полковника Григория Семёновича  Кветки Афанасьева, подарована панам отцам архим. харьковскому Сильвестру в монастырь”. Триод цветная, черниг. печ. 1685, с посвящением Лазарю Барановичу и с надписью: “Се же от книг архимандрита Сильвестра харьков. мон., его келейная”. Триод постная, по благослов  архим. Иосифа Тризны, Киев, 1648 г.; другой экземпляр, К. 1727, в обоих гравюра с изображением Песнопевцев. Триодион постный, мос.,1699, с надписью: “подал пан Демян, харьковский житель, при бытности архим. Онуфрия, р. 1703”.

7. Минея общая, мос. п. 1687, с надписью: “1690, окт. 1, сию книгу обменили есмо по обещанию харьковской полковой писарь Феодоь Осипович (Осипов) с прикладом денег Семена Панасовича (Кветки) да  Прокопа Васильевича (Куликовского ?), сотника мерефянского, три рубля  за сребренные деньги на Москве и отдалем в Харьковский Преображенский монастырь, которой то книги от оною монастыря отдаляти не позволяем”.

8. Минея Служебная, сент. окт. нояб. и декаб. М. 1689 г., янв. 1691, февр. 1689, март и последующие 1691; на каждой надпись: “Сию книгу купил его милость Пан Павел асаул полку харьковского с женою своею Евдокеею и надал до мон. Харьк. Преобр. р. 1694, при бытности в начальстве архим. Онуфрия, который то и подписал своею рукою”. Минея служебная, М. 1758 г. все 12 книг — дар архим. Митрофана Шеинкова 1760 г.

9. Требнике; М. Петра Могилы, К. 1646, с надписью: “Монас. Харьк. Преобр. надал  сию книгу Павло  Леонтьевич Крамарь”. Требник, моск. п. 1658 г. с надписью: “Сия книга надана есть Михаилом Тимофеевичем Щелищевым,  воеводою  харьков., с Тулова с под Москвы до монаст. Харьков.  Преобр. иже в  Куряже зостает  в лесе при шляху”.

10. Служебники, М.  1693. 1705, последний ст. Надписью: “Куплен за 7 золотих за старанием  всечестного  госп. отца  Онуфрия,  архим.  Харьков. р. 1709”. Служебник, мос. п. 1739 г. В последнем от  двух  первых есть несколько отличий: а) в первых уставь  священнослужения назван П. Филофея, в последнем  в  начале устава кое что изменено; б) в последнем после отпустов “известие учительное, как иерею и диакону служение совершати, — и каковыя бывают  случаи”. В первых нет сего известия.

11. Минея общая, в 8 д. Моск.  1706 г. с надписью: “сия от книг покойного архим. Сильвестра,  харьк. Преобр. монастыря ”.

12. Анфологион или минея праздничная, М. 1706. 1759.

13. Октоих с одними воскресными службами 8 гласов, Моск. 1733.

14 Ирмологий нотный, в 4 д. Львов 1700 года. игумена Иосифа Скольского. Надпись: “сию книгу надал его милость пан Андрей Логвинович, ктитор монас. харьковского, иже над Куряжею зостает, себе на поминовение и чадам своим, при битности в начальства о. Онуфрия архим. р. 1705”.

15. Полуустав, К. 1682. г. с предисловием иеромон. Иоасафата и с надписью: “дар иерод. Димитрия Харьковца, келейника Митр.  Варлаама”.

16. Чин пострижения в монашество, беэ заглавного листа, с надписью: “сия книга стала за старанием Онуфрия архим. мон. харк. преобр.; для осторогы архим. Онуфрый и руку приложил , року 1694 ”.

 

Б.) УЧИТЕЛЬНЫЕ КНИГИ:

 

1. Крест Христа Спасителя и каждого человека, -архим. Петра Могилы, К. 1632 г. (48) с надписью: “сия книжка стала в монастырь харьковский за старанием о.  архим. Онуфрия”.

2. Беседы Иоанна Златоус. на 14 посланий ап. Павла, К. 1623, с воззванием архим. Елисея Плетенецкого. Переведены с греч. иеромон. Киприаном, урожденцем, острожским, обучавшимся в Венеции и Падуе; перевод исправлен иером. Захарием Копистенским. Надпись на книге: “сию книгу обменил раб Божий Тимофей Лаврентьев Клочко до обители харьк. всемил. Спаса”.

3. Беседы Златоустого на Деяния, К.  1624 г. Воззвание архимандрита Елисея; предисловие иеромон.  Захарии Копистенского. Беседы переведены дидаскалом греч. яз. Гавриилом Дорофеевичем, исправлены Памвою Берындою.  По листам книги написано: “купил сио книгу Тимофей, Кармазин 7190 (1682) за старанием архим. Иоасафа”.

4. Беседы его же на Евангелие Иоанна, М. 1665.

5. Обед душевный, иер. Симеона Полоцкого, или поучения на все воскресные дни, м. п. 1681 г.

6. Вечеря душевная; Симеона Полоцкого, в типогр. верхней, М. 1683 г., надпись: “7192 г. сия книга куплена есть на мои деньги раба Божия Логвина ктитора, за старанием архим. Иоасафа”.

7. Огородок Марии Богородицы, Антония Радивиловского, К. 1676 г. Это Слова на праздники и воскресные дни. В начале посвящена книга Богоматери; далее посвящение арх. Иннокентию Гизелю. Книга в 2 экземплярах.

8. Венец Христов, Антония Радиловского,  К. 1688 г., это теже Слова Радивиловского,  только с посвящением их “Господу Создателю”; другое посвящение  Царям Иоанну и Петру, и Царевне Софии, за тем “предисловие до чительника” (49). По листам книги надпись: “надана Андреем Логвиновичем до монас. Харьков.  Преображенского, за архимандрита Онуфрия; почитати ю и внимати ”.

9. Слова Григория Назианз., М. 665,  в худом переводе Епифания Славеницкого.

10. Евангелие учительное воскресное, М. 1686 г.

11. Евангелие толковое, Феофилакта, М. 1698 г. с надписыо: “монаст. Харьков.  Преоб.  иже на Куряже,  подле шляху; подписалем Онуфрий рукою своею”.

12. Маргарит, М. 1698.

13. Сборник поучительных Слов, которых числом 71. М. 1700.

14. Поучения пр. Ефрема, М. 1701, с надписью: “монас. харьк. Преоб. иже на Куряже зостает”.

15. Розыск св. Димитрия, М. 1755, по надписи принадлежал архим. Варсонофию Скраге.

16. Исповедание Православныя Веры,  Киев 1712 г. Надпись:  “из книг иеродиакона Варлаама Андриевского”. Другая: “архимандрита харьковского Преобр.”.

17. Симфния Андрея Богданова, Спб.  1727, М. 1737 г.

В архиве монастырском хранится книга с копиями дарственных и купчих записей на имения, весьма любопытная по многим отношениям. Одну из записей мы сообщили; другие сообщим в приложении к сему описанию обители.

Куряжский монастырь в 1788 г. был закрыт вместе со многими другими.

До сего времени управляли монастырем архимандриты (50). после 1, Иоиля и 2, Мисаила:

3. Герман известный по акту 1678 г.

4. Иоасаф. Он испросил царскую грамоту 1687 г. на укрепление за монастырем земель данных обители  полковником Григорием Иерофеевичем и его набожными  сыновьями, равно и другими лицами; по надписям на книгах видим , что он сам был в Москве у Царя  Феодора Алексеевича;  по тем же надписям  видим  его  настоятелем в 1682 и 1684 г.

5. Онуфрий, старец строгой иноческой жизни, пользовавшийся общим уважением. Болезнь, постигшая его на 4 году настоятельства, заставила его сложить с себя управление обители, где остался он жить на покое. Полковник Феодор Владимирович Шидловский, актом 27 янв. 1696 г. отдавая монастырю свою мельницу с 4 поставами, писал, что 4-е колесо должно служить “Для прокормления бывшему архимандриту отцу Онуфрию, — он за немощию своею монастырского послушания отбувать не может” (51).

6. Пахомий. Управлял монастырем с 1696 г. до конца 1699 года.

7. После Пахомия по грамотам опять является архимандритом настоятелем Онуфрий. Каменные здания обители, за исключением главного храма, возведены его старанием. Трудолюбивый настоятель управлял обителию до половины 1709 года, и потом опять жил на покое (52).

8. Сильвестр 1709 — 1721 г. (53).

9. Арсений Зарудныйи, архимандрит святогорский 1722 г. (54).

10. Ефрем Черкаский, в монастырских заметках называвшийся иконописцем, конечно потому, что употребляла кисть для украшения храмов обители (55). В ноябре 1724 г. он определен был в управляющего делами духовными и судебными по Консистории, на время отбытия Преосвященного Епифания в Петербург и тогда, как жил он в Белгороде, управлял Куряжем, как видно по бумагам, архимандрит Сильвестр, еще бодрый для забот о пользах Куряжа (56). О, Ефрем скончался в 1728 г. (57).

11. Платон Малиновский 1729 — 1730 г.

12. Иосиф Зинкевич, префект белогородской семинарии, очень любимый Преосв. Епифанием, управлял обителию с половины 1730 (58). 7 дек. 1734 он донес Консистории, что в его отсутствие в Сумы, по делам Комиссии, в монастыре завелись, как доносят ему наместник и старшая братия, большое безчинение и нетрезвость; своевольные не только не слушаются наместника, но поносят его ругательствами, почему тот отказывается от должности наместника; экономия монастыря разстроена и пропали долговые записи на 400 рублей. Архимандрит просит, чтобы определен был способный наместник из сторонних, а о сортоянии монастыря произведено бы было следствие; до окончания же следствие; он не берет на себя заведывание монастырем. Консистория определила в наместника Знаменского монастыря монаха Димитрия, на имя которого и писались указы в 1735 г. и до мая 1736 года. Указ от 25 июня 1736 г. и последующие того года писаны уже на имя архимандрита Иосифа Зинкевича. В монастырской летописи сказано, что президенту Синода, Архиепископ Феофан Прокопович, указом предал сего архимандриту следствию, и он заточен был в Сибирь, где оставался до возшествия Импер. Елисаветы на престол. По указам Синода известно, что архиманд. Иосиф Зинкевич в 1744 году назначаем был в китайскую миссию; но по разстроенному здоровью отказался от сего назначения. По летописи, он принял схиму в Киев и там скончался, а монастырь во время его заточения оставался без наствятеля.

13. Петр Венсович, с начала 1742 г. и в половине того же года переведенный из Куряжа в Сумский монастырь.

14. Варлаам Тыщинский, произведенный в архимандрита Куряжского монастыря 15 июля 1742 года, с возложением на него первого из Куражских настоятелей архимандричьего креста.

15. Константина Бродский до июня 1752 года.

16. Варлаам Андриевский, оставивши по себе памятник — храм Преображенский, скончался 11 янв. 1762 г.

17. Матфей Млодзннский, сын ольшанского священника, но дворянской фамилии, в июле 1766 г. переведенный в Святогорье, По запутанности дел его Куряжский монастырь 4 года оставался без архимандрита.

18. Наркисс Квитка, 1770 - 1788 г., из дворянской фамилии. Находясь в родственных связях со многими дворянскими домами не только Слободской Украины, но и Малороссии, архимандрит Наркисс имел удобства сделать много доброго для Куряжа, и делал; при нем ризница и утварь были богатые.

Куряжский монастырь, закрытый в 1788 г., распоряжением Консистории назначен был для покоя монашесувующим всех закрытых обителей Белгородской епархии. Тогда вместе с озерянскими иноками перешла в Куряж и Озерянская икона Божией Матери. В 1793 г. в Куряже помещен был лазарет. Но чрез 3 года, вследствие ходатайства генерал-губернатора Леванидова, Куряж восстановлен с званием заштатной общежительной пустыни. В это время возобновлению разоренной обители много содействовал действительный тайный советник Петр Федорович Сабуров, который имел намерение посвятить себя здесь уединенной жизни. Казанская икона Богоматери, пожертвованная им, обложена серебр. вызлощенною ризою и украшена венцем с брилиантами. В это время заведывали Куряжем: иеромонах Константин в 1796 г.; игумен Иларион с 1797 г.; иеромонах Феодосии с 1806 г., старец простой, невольно вызывавший улыбку своею простотою; иеромонах Афанасий с 1818 г.; игумен Адриан.

В 1836 г., указом Свят. Синода, Куряжский монастырь введен во 2-й класс штатных монастырей. С сего времени настоятелями его были архимандриты: Иоанн Оболенский, до 1 июля 1842 г.; Филофей Успенский, до 8 сентяб. 1842 г.; Агафангел Соловьев, до сент. 1845 г., усердно заботившийся о введениш строгой монашеской жизни; Парфений Попов, до 22 апр. 1848 г., успевший возобновить Преображенский храм и иконостас его, и внимательно надзиравший за жизнию монахов; Израиль, архимандрит с апр. 1848 года; Венедикт, с июня 1851 г.

В заключение прилагаем копии с грамот и некоторых записей Куряжских.

 

1. Лист полковника Григория Иерооеевича Донца 1678 г. авг. 17, о назначении Люботинской мельницы Куряжскому монастырю.

“Великодержавного Благочестивого Царя и Великого Князя Алексея Михайловича всея великия и малыя и белыя России Самодержца я полковник Григорий Ерофеевич Донец вестно чиню всем, о сем кому колвек будет ведать в полку нашем Харьковском, же зостаючи я на полковнитстве Харьковском по указу Его Царского Пресветлогг Величества Алексея Михайловича, всея России Самодержца, яко дано мне ведать о всем в полку Харьковском, сведал; которое то дело прилучилось неподобное еще за Полковника Федора Репки в полку нашем Харьковском, убийственное; же Левко Жигалка да Омельян мельники, жители гавриловские, позабивали из Белгорода служивых детей боярских идучих из службы з под Валок, которого то забойцу одного поймавши, Левка Жигалку мельника, полковник  Федор Репка казал разстрелять в городе Харькове; а Омельян мельник убежал, где он знал . Которых то грунта от того часу в запустении зоставали. Когда же по указу Его Царского Величества, Алексея Михайловича, всея России Самодержца, мне Григории Ерофеевичу подано полковничество харьковского полку, я узнавши известно от людей о тех грунтах и заиме на млин на речци Люботинце, принялемся к тому, як приналежно (следовало) старшим ведать о всем; в чем намерение мое исполняючи, Всемилостивому Спасу и св. Великомученику Георгию завевши я монастирь на своем грунте, иже над Куряжем, подле шляху зостает, придалем и оный грунт Омельянов мельников забойцы до монастыря своего харьковского преображенского зо всеми приналежитостями, с землею и с сенними покосами, которые вниз речки Люботинки до Уд зостают, тем боком речки горою и сим боком вниз по над Удами на долинце, да но два дуба на горе пахарного поля, которой то грунт знаючи сполна кум мой Логвин сотник люботинский, да Григорий Капустянский, житель тож люботинский и Степан Ушкало писарь тож люботинский, которое то заводцами были с товариством многим козацким села люботинского, а со мною полковником харьковским Григорием Донцем из города Харькова судья Тимофей Клочко, да Алексей Рудий, братчик Рождества Христова, да Лонгвин Крамарь,  жители харьковские, совокупно со мною бывши наь речкою Люботинкою, оные все мне показывали грунта и заиму на млин Омельяна мельника забойцы, которие то грунта от заводцев вышеписанных я узнавши истотне принялемся оных и давши достаток своего скарбу вручилем Лонгвину Федоровичу, жителю харьковскому, вкладчику со мною монастыря харьковского, же бы греблю засыпав и млин збудовал на оной гребле на речке Люботинце вниз на грунте Омельяновом мельника, жителя гавриловского. Который взявши скарб от меня Лонгвин Федорович и поеднав мерошннка Лаврина Кудру на оное дело всем моим достатком построить мельницу и греблю на речке Люботине и то построивши все совершенно належитое в млине и потом вручилисмо Герману архимандриту монастыря нашего харьковского с братиею его. Кабы в те все грунта никто не важил втручатися от жадных приятелей моих ближних и дальних, жадным способом кривды и перешкоды чинить сурово, сим письмом нашим вручаем и приказуем и для крепости во всем на оный грунт сей поступный лист с подписом руки и печати нашей притесненной далисмо в монастырь наш чернецам, иже над Куряжею живут. Писан в г. Харькове при заводцах вышеписанных, року от Р. Хрис.тысяча шесть сот семьдесят осьмого, августа 17 дня”. На подлинном по-польски: “Григорий Ерофеевич Донец и полковник Харьковский ренко власно”.

 

2. Царская грамота от 4 апр. 1687 г., об укреплении угодий за монастырем.

“От Великих Государей Царей и Великих Князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича и Великия Государыни Благоверныя Царевны и Великия Княжны Софьи Алексеевны всея великия и малыя и белыя России Самодержцев в Харьков воеводе Нашему Василию Ивановичу Сухотину. Бил челом нам Великим Государям Харькова города Преображенского монастыря архимандрит Иоаоаф с братиею: ;в прошлых годах харьковский полковник Григоийш Донец со всеми градскими жителями от города Харькова в шести верстах устроил монастырь Преображения Христова в диком лесу на колодязе Кураже, и около того монастыря и по колодезю Куряжу по обе стороны лесом и сенными покосами и до верховья того колодезя по их полковничим и градских людей приговору владеть было тому монастырю; да к тому же монастырю он же полковник по родителях своих дав хутор свой на Полевом, а на тот хутор и на землю и сенные покосы и на лесные угодья без Нашего Великих  Государей указу письма не дал; да они же архимандрит с братиею с ведома его полковника к монастырю харьковского полка козака у Игнатовской жены Зимовского у вдовы Агафьи на северском Донцу на речке Чепеле купили пасечное место с рыбными ловлями и со всякими угодьями и купчая на то место взята; да к тем же дачам он же полковник придал на рыбную ловлю речку Чепель с озерами, а крепости им на то место не  дал и на то место, где стоит монастырь, и на лесные всякие угодья и на пашенную землю и по колодезю Куряжу до верховья на сенные покосы и на всякие угодья никаких крепостей нет; а харьковские жители в тех их монастырских урочищах позанимали себе займища, к монастырю учинили тесноту великую, владеют полем и всяким угодьем и под монастырем лес рубят и от того их монастырская земля и рыбная ловли и всякие угодья и хутор и купленное пасечное место со всякими угодьями пустеет, потому что за тем монастырем крестьянских дворов и иных угодий никаких нет, кормятся своими трудами. И Нам Великим Государям пожаловать их велеть тою землею и около их монастыря и около колодезя Куража до верховья и обе стороны лес и сенные покосы и всякие угодья и полковников хутор с землею и со всякими угодьями и их купленное пасечное место с рыбными ловлями и со всякими угодьями отдать к тому Преображенскому монастырю им архимандриту с братиею на пропитание. И как к тебе Наша Великих Государей грамота прийдет и ты архимандрита Иоасафа с братиею на вышеписанные их поместные и на купленные земли и на сенные покосы и на рыбные ловли и на всякие угодья взял бы с крепостей списки за их руками, а которые земли и всякие угодья дал им полковник Григорий Донец, и ты бы на те земли и на всякие угодья взял у него полковника письмо за его рукою. И против тех крепостей и писем тех всех земель и сенных покосов и лесов и рек и всяких угодьев досмотрел и описал подлинно и измерил в десятины и положить в четверти; а где чего мерить будет не можно, и те угодья смирять накрепко. А досмотря и описав и измеряв те земли и всякие угодья, велел бы написать в книги подлинно, порознь, со всякою очисткою. И с кем те земли и всякие угодья смежны и почему они теми землями и угодьями владеть начали и от харьковских жителей спору и челобитья о тех землях и угодьях не будет ли? И против тех книг тот монастырь и около его земли и всякие угодья велел бы на чертеже начертить по тому ж со всякою подлинною ведомостью и подписать на том чертеже срозмеряя про все именно, чтобы по тем книгам и чертежу о тех землях ведомо было подлинно. Да о том и Нам Великим Государям писал бы и тем монастырским данным и купленным землям и всяким угодьям описные в мерные книги и чертежи за своею рукою прислал бы и велел подать в разряде думному Нашему дьяку Василию Григорьевичу Семенову с товарищи. А до Нашего Великих Государей указу теми данными и купленными землями и всякими угодьями к тому монастырю велел владеть им архимандриту с братиею. Писано в Москве лнта семь тысяч сто девяносто пятого году ноября в девятнадцатый день”. В подлинной подписано так: “Дьяк Любим Домнин. Подана грамота в Харькове в приказной избе сто девяносто пятого году апреля в четвертый день”.

 

Прим. В Куряжской книге эта грамота под № 67. Эта грамота замечательна и тем, что требует не только описания участкам земель, но и чертежей или планов. В конце одной купчей записи 1730г. (№ 184) замечено: “писана не у крепостных дел, понеже в Харькове крепостных дел не имеется”. А между тем при одних записях, составленных в полковой канцелярии, владение землями в Слободской Украйне оказывалось ненадежным, так что стоило какому-нибудь боярскому сыну попросить себе в московском приказе той же земли, из Москвы могли написать: отвесть. Архимандрит указывает еще и на другую причину своей просьбы — на притеснения соседей.

 

3. Царская грамота от 5 дек. 7195—1686, с вопросами о подданных Черкасах.

“От Великих Государей Царей и Великих Князей Иоанна Алексеевича, Петра Алексеевича и Великия Государыни Царевны и Великия Княжны Софии Алексеевны, всея вёликия и малыя и белыя России Самодержцев, в Харьков воеводе Нашему Василию Ивановичу Сухотину. Били челом Нам Великим Государям Харькова города Преображенского монастыря архимандрит Иоасаф с братиею. В прошлых годах от города в шести верстах устроен монастырь Преображения Господня, а в том монастыре братии сорок человек питаются своими трудами, а крестьянских дворов и сенных покосов за тем монастырем нет. А в харьковском уезде на диком поле от того монастыря в версте и в полуторе сельцо Синолицовка, Да деревня Гавриловка, сельцо Песочин, да деревня Коротичь поселились вновь из заднепровских и из иных городов новоприхожие Черкасы. И Нам Великим Государям пожаловать бы их велеть те сельца и деревни со всеми угодьями дать им на строение того монастыря и на пропитание братии. И как к тебе Наша Великих Государей грамота прийдет: и ты в тех сельцах и деревнях жителей переписал бы всех по именам с отцы и с прозвищи и в которых годах, из которых городов они в те сельца и деревни перешли и поселились и сколько у кого детей и братьев и племянников и всяких свойственников, которые с ними живут в одних дворах и на каких землях и в скольких верстах от города и монастыря поселились и с кем те сельца и деревни смежны и многоль под ними земли и сенных покосов и лесов и всяких угодий; а у харьковских полковников Григория Донца и у сына его Константина взять сказку, тех сел и деревень жители в полковой ли службе, или с мещанами у них полковников написаны, или не написаны? Буде не написаны, кто теми сельцами и деревнями ныне владеет? Впредь полковую или городовую службу служить им мочно ли, или за чем  не мочно? И будет тех сел и деревень жителям за тем Преображенским монастырем быть: от них полковников Нам Великим Государям челобытья и полку их козакам утеснения какого не будет ли? А что по досмотру и по переписке твоей в тех сельцах и деревнях, объявится жителей, их детей и свойственников и на каких землях те сельца и деревни построились и что об них полковники в сказке своей напишут, то всему учинить переписные книги со всякою подлинною очисткою и ведомостью и в них перечневую выписку, о том к Нам Великим Государям писать и те переписные книги за своею и полковников сказку за их руками прислать в Москву и велеть подать в розряде думному Нашему дьяку Василию Григорьевичу Семенову с товарищи. Писан в Москве лета семь тысяч сто девяносто пятаоо декабря в день”. В полтиной грамоте подписано так: “Дьяк Любим Домнин. Справа подьячаго Федора Козьмина. Подана грамота в Харькове в приказной избе сто девяносто пятого году февраля третьего дня”.

 

4. Лист полковника Константина Донца.

“Константин Григорьевич полковник Харьковский всим в полку нашем харьковском, а особливо жителем Пришибским, Спеваковским, Савинским и Балаклейнским ознайменуем сим листом нашим, иж по указу Вел. Государей мешкаючи мы тут на Украинном городе Изюме, маем то в своей области раздавати всяким вольным людям для размножения. А поневаж превелебный господин отец Иоасаф архимандрит монастыря Спасского харьковского с братиею своею мает давнюю старую сечь над р. Донцем, ниже слоб. Пришиба: теды и мы с повинности нашей христианской превелебному о. архимандриту с братиею его на тую ж обитель святую надалисмо вольних озер чтири для рыбной ловли, едно Клешневатое, другое Линовое, нижше Линового третее Узпольное, четвертое Перекопское до речки Чепеля; от устья аж до перекопу владети в пожитковати всякого рыбного ловленья позволяем, к той же их старой пасеце  инших зась пасек и угодей всяких своих, сколько их там же по близу купленних за гроши мают, абы в тые и вышепоменние грунты никто не важился втручатися и жадной кривды и шкоды чинити, пилно сим листом нашим того варуем и приказуем. И для лепшой во всем крепости сей лист с подписом руши нашой далисмо. Писан в Изюме янв. 19, 1686.

Звысименованний полковник харьковский рукою власною”.

На тую же “давную монастырскую пасеку и на подпасичье” и на 4 озера данные письмом “небожчика бывшего стольника и полковника харьковского Константина Григорьевича Донца” дал архимандр. Онуфрию письмо за подписом своим “в Изюме на ураде стольник и полковник харьковский Феодор Володимирович” мая 7, 1697 р.

 

5. Купчая от 4 апр.  1700 г. на хутор.

“Року 1700 апр. 4, я Стефанида, по мужу Андреиха, и с сыном своим Василием, харковские жители, заведомом стольника и полковника харьковского Федора Григорьевича Донца и при нем на тот час зостаючой старшины, полкового судьи Семена Афанасьевича, Атамана Матвея Лобачевского и таможенного головы Тимофея Голуховича, продалисмо мы хутор свой власти в урочищи на р. Куряжи, а под тем нашим  хутором ставок и по  обе стороны вверх по речке лес и сенные покосы и пахатное поле, с одной стороны от гор. Харькова леса гоней на двое уширь... да на той же р. Куряже в вершине давную заимку харьковского Преображ. монас. всечестному о. архим. Онуфрию с братиею; а за тот вышеписанный весь грунт взяла я Стефанида с сыном своим Василием на нем о. архим. Онуфрие с братиею готовых грошей пять сот золотих чехами.

К сей купчей записи харьковец Григорий Иванов Голинский, соборной церкви братчик, вместо Стефаниды Андреевой и её сына Василия Андреевича, по их велению руку приложил”.