А. Парамонов ©

48-я гвардейская стрелковая дивизия Красной Армии в боях южнее Харькова в марте 1943 г.

В конце февраля 1943 г. оперативная обстановка южнее Харькова для Воронежского и Юго-Западного фронтов складывалась неудачно. Юго-Западный фронт отступая за р. Северский Донец позволил 2-му танковому корпусу СС и 48-му танковому корпусу вермахта начать наступление на Харьков с юга. Командующий фронтом генерал-полковник Ватутин видел спасение своей 6-й армии в контрударе силами 3-й танковой армии Воронежского фронта. В результате его предложений Ставке Верховного Главного командования была сформирована группа под командованием командира 12-го танкового корпуса генерал-майора Зиньковича, в задачу которой входил контрудар в направлении на пос. Орель, а далее объединив разрозненные части 1-й ударной армии группа должна быдла развернуться и нанести удар на восток в направлении сел Мечебилово, Грушеваха, Княгинин Лиман. Однако контрудар не состоялся и все части входившие в группу Зиньковича оказались в окружении и выйти удалось немногим. А между тем в эту группу вошли остатки 12-го и 15-го танкового корпусов, 9 артиллерийских полков различного назначения, в том числе и РГК, 111-я, 184-я и 219-я стрелковые дивизии. Неудачными были и действия группы генерал-майора Соколова, который командовал 6-м гвардейским кавалерийским корпусом и должен был совершить рейд по тылам противника.

В то же время ещё три стрелковые дивизии 3-й танковой армии вынуждены были приостановить наступление на Полтаву и перейти основными силами к обороне. Тенденция к переходу к обороне стала тем более очевидной, когда стало понятно, что группа Зиньковича попала в окружение, группа Соколова была по сути лишена возможности вести активные боевые действия. 1 марта 1943 г. 160-я стрелковая дивизия получила приказ закрепиться на линии Сидоренково – Крутая Балка – Ландышево (Валковский район Харьковской области) действуя против контратакующей хоть и «потрепанной», но элитной дивизии вермахта «Великая Германия». Далее на линии Камышеватое – высота 178.2 – восточная Староверовка (Красноградский и Нововодолажский районы) занимала оборону 48-я гвардейская стрелковая дивизия. А 350-я стрелковая дивизия занимала оборону по линии Медведовка – Парасковея – Мелиховка (Нововодолажский район). Крупное село Охочее оборонял 6-й гвардейский кавалерийский корпус и остатки соединений входивших в его группу. Самый восточный пункт обороны село Тарановку обороняли 78-й гвардейский стрелковый полк 25-й гвардейской стрелковой дивизии и 179-я отдельная танковая бригада.

Немецкий контрудар в направлении Харькова начался неожиданно и  очень мощными подвижными танковыми группами. Основу его составлял 2-й танковый корпус СС, три его танково-гренадерские дивизии СС шли параллельно друг другу с задачей глубоко охватить Харьков с запада и севера. И тут им навстречу должна была выдвинуться группа Зиньковича. Эсэсовцы перемолотили основу этой группы, позволив выйти лишь незначительному числу танков и пехоты и двинулись дальше не обращая внимания на сопротивление. Задержалась лишь дивизия СС «Мертвая голова», которая добивала попавшие в кольцо соединения группы Зиньковича[1].

На правом фланге наступал 48-й танковый корпус вермахта, входивший в 4-ю танковую армию Гота. Его задача была выйти к р. Мжа. Форсировать её и через Соколово двигаться на Пролетарское, Змиёв, Чугуев – окружая Харьков с юга и востока. Но столкнувшись в Тарановке на крепкую оборону, поддерживаемую артиллерией и авиацией Красной Армии, корпус не смог выполнить поставленную задачу вовремя. Совместно с дивизией СС «Дас Райх» он опрокинул из Охочего 6-й гвардейский кавкорпус уже 3 марта, пытаясь обойти Тарановку западнее.

Уже к исходу 2 марта 350-я стрелковая дивизия оставила свои позиции столкнувшись лишь с передовыми частями дивизии СС «Лейбшатндарт», отступление было таким быстрым, что в с. Медведовка забыли о полевом военкомате, где более 50 призывников были расстреляны по приказу командира батальона Курта Мейера. Не успел покинуть позиции и один из дивизионов 87-го гвардейского минометного полка, экипажи «катюш» и автомобили снабжения погибли под гусеницами танков по дороге из Мелиховки в Рябухино. 350-я стрелковая получила приказ удерживать с. Рябухино, но и отсюда она побежала, теперь уже за р. Мжа. 

160-я стрелковая дивизия также не выдержала нажима со стороны дивизии «Великая Германия» и начала отступление с 12.00 3 марта и каждый день продолжала пятиться на северо-восток. Вскоре её отступление превратилось в повальное бегство, в результате чего передовые части 2-го танкового корпуса СС вышли к городу Валки лишь с небольшим опозданием от своего графика.

И только 48-я гвардейская стрелковая дивизия под командованием генерал-майора Николая Матвеевича Маковчука встретила 3 марта 1943 г. противника на своих подготовленных рубежах и не отступив ни на шаг, сдерживала эсэсовцев. Ситуацию осложняло то, что соседи слева и справа бросили ее без прикрытия с флангов, артиллерии и боеприпасов не хватало, а наступали на дивизию в общей сложности до 130 танков и мотопехота. Дивизия погибла почти полностью, за исключением тыловых частей и незначительного числа солдат и офицеров боевых подразделений. О них и будет мой рассказ.

Надо сказать, что об этом бое дивизии написал впервые известный по публикациям о подвиге гвардейцев-широнинцев и 1-го отдельного Чехословацкого батальона полковник Н. Гладков[2]. Но эта публикация настолько противоречива, что я бы не советовал воспринимать её серьезно. Видно, что автор знаком с документами Центрального архива Министерства обороны РФ, но ошибки в написании фамилии, выдуманные имена и отчества офицеров, несуществующие награждения офицеров, завышенные потери противника – всё это говорит о том, что автор многое сделал для того, чтобы украсить подвиги солдат и офицеров Красной Армии. А подвиг этой дивизии состоял в том, что они не отошли с рубежей обороны, как это сделали их соседи – сражаясь, по сути, в оперативном окружении с боекомплектом к тяжелым боеприпасом менее половины суточного количества.

Участок обороны 48-й гвардейской стрелковой дивизии составлял почти 20 км от с. Камышеватое до станции Власовка. Нехватка личного состава позволяла разместить стрелковые полки только в одну линию. 138-й гвардейский стрелковый полк под командованием майора Павла Сергеевича Горелова занимал правый фланг обороны: с. Камышеватое – северные скаты отметки 158.3 – северные скаты отметки 154.8 – курганы 0.9 и 1.5. В центре обороны дивизии от с. Камышеватое до хут. Мокрянка по северным скатам отметок 180.6 и 178.2 располагался 143-й гвардейский стрелковый полк под командованием подполковника Фёдора Павловича Ершова. Левый фланг обороны от хутора Мокрянка до станции Власовка по северным скатам отметок 178.2 и 182.4 и южной окраине хут. Попивка занимал оборону 146-й гвардейский стрелковый полк под командованием майора Ивана Ануфриевича Сабко. За хутором Мокрянка расположился гаубичный дивизион 98-го гвардейского артиллерийского полка, оснащенный гаубицами калибром 122-мм. На левом же фланге за ст. Власовка в с. Станичное занял оборону противотанковый резерв – 53-й гвардейский отдельный истребительно-противотанковый артиллерийский дивизион под командованием гвардии старшего лейтенанта Смирнова, оснащенный десятью противотанковыми орудиями 45-мм и саперная рота. Прикрывали село Станичное курсанты гвардейского учебного батальона. Штаб дивизии располагался в центре обороны в хут. Винники[3].

1 и 2 марта дивизия занималась созданием оборонительных рубежей. На правом фланге на стыке со 160-й стрелковой дивизией были установлены противотанковые мины. В Камышеватом, Мокрянке и станции Власовка были созданы противотанковые опорные пункты с 14 – 10 и 14 орудий ПТО соответственно, их поддерживали минометные батареи и взводы противотанковых ружей. Все каменные здания в Камышеватом и Власовке были использованы для создания долговременных огневых точек. Единственная зенитно-артиллерийская батарея оснащенная 37-мм пушками была размещена у хут. Липовка, прикрывая и гаубичный дивизион и штаб дивизии. В Камышеватом и Власовке для противодействия авиации использовались крупнокалиберные пулеметы ДШК.

Оборонительные позиции 48-й гвардейской стрелковой дивизии не были для вермахта сюрпризом. Авиаразведка 1 и 2 и 3 марта докладывала по нескольку раз в течении дня о возможном препятствии. Авиация противника также 3 марта нанесла бомбовый удар по позициям дивизии, зенитная батарея уничтожила 3 немецких бомбардировщика Ю-88. В этот же день  после того как дивизия СС «Лейбштандарт» захватила Староверовку, тут же была предпринята разведка боем позиций 48-й гвардейской стрелковой дивизии. В 15.25 выдвинулись две роты гренадеров и танково-разведывательный батальон Курта Мейера. К 17.45 все огневые точки 48-й гвардейской стрелковой дивизии, за исключением гаубичной батареи и противотанкового резерва в Станичном были зафиксированы и эсэсовцы отошли. Причиной задержки стали погодные условия – начались метель и сильный снегопад.

К раннему утру 4 марта 160-я и 350-я стрелковые дивизии уже покинули свои оборонительные позиции и 48-я гвардейская стрелковая дивизия стала уязвима с флангов и тыла. Этим воспользовались эсэсовцы. Гренадеры связали боем с фронта стрелковые полки дивизии, а танковые группы «Лейбштандарта» обошли Камышеватое и Власовку с фланга и с тыла угрожая всей 48-й дивизии.

В бою за Камышеватое батарея 76-мм орудий 98-го артполка лейтенанта Сухорябова подбила два танка, самоходную пушку и два бронетранспортера, ещё два танка подбили бронебойщики. Но эти потери не могли остановить эсэсовцев у которых в этом направлении действовало до 40 танков и полк гренадер[4]. К 12 часам 4 марта село Камышеватое почти полностью перешло под контроль «Лейбштандарта»[5]. Уцелевшие солдаты и офицеры 138-го гвардейского стрелкового полка отошли к хутору Сухая Балка и селу Никольское[6]. Часть солдат и офицеров вели бой в окруженном Камышеватом, только ночью нескольким группам удалось вырваться из кольца в сторону хут. Сухая Балка.

На станции Власовка бои развивались по тому же сценарию, однако когда танко разведывательный батальон «Лейбшатндарта» под командованием Курта Мейера обошел с востока позиции 146-го гвардейского стрелкового полка в бой вступил противотанковый резерв в с. Станичное. Танки и бронемашины эсэсовцев попали под огонь 45-мм противотанковых орудий. В этом бою отличился командир взвода гвардии младший лейтенант Бурлак, подбивший 3 танка противника и погибший в бою. Однако эсэсовцам удалось прорваться во Власовку через хутор Попивка, где были полностью уничтожены 1-й и 2-й батальоны 146-го гвардейского стрелкового полка. Обозленные Курт Мейер приказал спалить заживо всех оставшихся на станции Власовка жителей мужчин, как пособников Красной Армии, таких оказалось 12 человек.В этом бою получил тяжелое ранение командир полка гвардии майор И. А. Сабко, в этот день ещё была возможность доставить его в Харьков, где он умер в госпитале и был похоронен в Харькове. Вместо него 5 марта командиром был назначен Сергей Дмитриевич Путятин.

Уцелевшие стрелковые подразделения 146-го полка из Власовки отходили в с. Станичное и хут. Винники. 4 марта в 12.45 станция Власовка перешла под контроль эсэсовцев. Были уничтожены артиллерийские батареи 98-го и 53-го гвардейских артполков, три отдельные орудия ПТО, большие потери были у бронебойщиков и пулеметчиков[7]. В этот же день погибла и батарея ПВО в том числе командир взвода гвардии младший лейтенант Ефим Пудович Перлин[8].

Позиции 143-го полка 4 марта также были частично утрачены, противник захватил южную часть хут. Мокрянка и создал угрозу обхода рубежей полка с флангов. Ночью разведгруппа полка под командование гвардии лейтенанта Герасимова совершила налет на один из домов в южной части Мокрянки, убив 12 эсэсовцев они захватили документы из танкового полка дивизии «Лейбштандарт». На следующий день командир полка Витт отдал приказ спалить Мокрянку дотла – к счастью жители покинули хутор еще несколько дней назад.

Основные силы дивизии СС «Лейбштандарт» двинулись дальше, в авангарде по прежнему Пайпер, его приятель Курт Мейер задержался у с. Станичного и у него была своя причина – он хотел отомстить за подбитые танки и погибших его подчиненных. После налета авиации 53-й истребительно-противотанковый дивизий остался без последних орудий, уцелевшие курсанты, артиллеристы и саперы отошли в сторону хут. Лихово. Батальон Мейера ворвался в Станичное и увидев, что на позициях только убитые солдаты и офицеры Красной Армии – рассвирепел. По его приказу село было сожжено, местные жители, прятавшиеся по подвалам были расстреляны[9].  Батальон Мейера по приказу командира дивизии СС «Лейбштандарт» выдвинулся вперед к хут. Бридок для организации переправы через р. Мжа.

К 7.00 5 марта 1943 г. дивизия потеряла не только орудия, но и лишилась боеприпасов к тяжелому вооружению: пулеметам ДШК, станковым пулеметам, ПТР и вела бой только стрелковым оружием и гранатами. На 14.00 уцелевшие подразделения 48-й гвардейской стрелковой дивизии удерживали рубеж обороны: 138-й полк на южной окраине хут. Сухая Балка; 143-й полк восточную окраину хут. Сухая Балка – южные скаты высоты 182.8; 146-й полк южные скаты высоты 182.8. – северные скаты высоты 198.9 – северо-западные окраины хут. Лихово. Штаб дивизии переместился в хут. Рождественский[10]. Противодействовали дивизии корпусные части 2-го танкового корпуса СС. Во время налета авиации 6 марта была уничтожена рация и связь с 3-й танковой армией осуществлялась только через офицеров связи.

Но надо сказать, что особого желания добить остатки 48-й гвардейской стрелковой дивизии у командования 2-го танкового корпуса СС не было. После взятия Камышеватого и станции Власовки, уничтожения тяжелого вооружения дивизии, стало понятно, что она не представляет серьезной угрозы. Ее добьют холод, голод, отсутствие боеприпасов и отдаленность от основных сил 3-й танковой армии. На 6 марта по утреннему донесению дивизия занимала прежний рубеж обороны, то уже к утру 7 марта уцелевшие части дивизии располагались у с. Мануйловка, хут. Пашковка и хут. Малая Бугаевка. Постепенно отходя на с. Минковка. Противник теснил и теснил гвардейцев, стараясь измотать уцелевших солдат и офицеров морально и физически. В 16.00 7 марта дивизия подверглась неожиданной атаке до 20 танков противника и штаб дивизии вынужденно отошел в хут. Золочевский у с. Огульцы, боеприпасы к стрелковому вооружению были на исходе[11].

Остатки 143-го и 146-го гвардейских стрелковых полков были отрезаны от 138-го гвардейского стрелкового полка и штаба дивизии. На 21.00 143-й гвардейский стрелковый полк выходил к хут. Башковка (в 1 км восточнее с. Минковка), а 146-й полк отходил в сторону хуторов расположенных в 4-х км западнее с. Мануйловка. Но ещё вечером командование 2-го танкового корпуса СС отдало распоряжение в дивизию СС «Лейбштандарт» перерезать дороги Валки – Люботин – Харьков и Богодухов – Ольшаны, в 22.10. дорога на Люботин была перерезана, ещё ранее в 21.35 авангард «Лейбшатнадарта» выдвинулся на Огульцы. В такой ситуации 143-й и 146-й стрелковые полки оставалось только пытаться выйти на соединение с частями 69-й и 40-й армий, т.е. пробиваться на север, но в скоротечном бою ранним утром 8 марта 1943 г. с танковым полком дивизии СС «Лейбштандарт» оба полка были почти полностью уничтожены. Судьба 138-го гвардейского стрелкового полка неизвестна, он оборонял хут. Малая Лиховка, расположенные западнее с. Огульцы, но в утреннем бою с батальоном Пайпера он видимо тоже был уничтожен полностю. От трех полков уцелели только тыловые службы и незначительное число солдат и офицеров сумевших пробиться к соединениям 3-й танковой армии, а также вывезенные в госпитали раненные.

Остатки 143-го и 146-го гвардейских стрелковых полков были отрезаны от 138-го гвардейского стрелкового полка и штаба дивизии. На 21.00 143-й гвардейский стрелковый полк выходил к хут. Башковка (в 1 км восточнее с. Минковка), а 146-й полк отходил в сторону хуторов расположенных в 4-х км западнее с. Мануйловка. Но ещё вечером командование 2-го танкового корпуса СС отдало распоряжение в дивизию СС «Лейбштандарт» перерезать дороги Валки – Люботин – Харьков и Богодухов – Ольшаны, в 22.10. дорога на Люботин была перерезана, ещё ранее в 21.35 авангард «Лейбшатнадарта» выдвинулся на Огульцы. В такой ситуации 143-й и 146-й стрелковые полки оставалось только пытаться выйти на соединение с частями 69-й и 40-й армий, т.е. пробиваться на север, но в скоротечном бою ранним утром 8 марта 1943 г. с танковым полком дивизии СС «Лейбштандарт» оба полка были почти полностью уничтожены. Судьба 138-го гвардейского стрелкового полка неизвестна, он оборонял хут. Малая Лиховка, расположенные западнее с. Огульцы, но в утреннем бою с батальоном Пайпера он видимо тоже был уничтожен полностю. От трех полков уцелели только тыловые службы и незначительное число солдат и офицеров сумевших пробиться к соединениям 3-й танковой армии, а также вывезенные в госпитали раненные.

«Основные» силы 48-й гвардейской стрелковой дивизии 8 марта 1943 г. находились к 9.00 в совхозе Байрак, в 3 км восточнее с. Огульцы. Связи со стрелковыми полками командир дивизии не имел[12]. В составе дивизии насчитывалось 30 стрелков и 30 саперов. Вместе с ними вышла одна батарея 98-го гвардейского артиллерийского полка, которая все дни с вечера 5 марта не имела боеприпасов. Как только появилось сообщение с командованием 3-й танковой армии, батарею снабдили боеприпасами и поставили задачу удерживать совхоз Шлях в 2 км севернее от с. Огульцы. Передовой батальон Пайпера дивизии СС «Лейбштандарта» двигаясь в пос. Люботин уничтожил батарею после первых же её выстрелов.Часть топографической карты Красной Армии:  с. Огульцы, совхозы Байрак и Шлях, хут. Золочевский.

До вечера 9 марта в расположение частей 3-й танковой армии продолжали выходить разрозненные группы солдат и офицеров 48-й дивизии. В этот же день 9 марта, дивизии поставили задачу! Оборонять западную часть пос. Буды. Правда к дивизии придали 10-ю истребительно-противотанковую бригаду, в которой было 7 орудий ПТО и 20 ПТР.

9 марта в 20.45 48-й гвардейской дивизии была поставлена новая задача: выйти из пос. Буды и занять оборону фронтом на запад в районе Олешки – Померки. Но узнав о реальной ситуации с 48-й гвардейской стрелковой дивизии, командующий 3-й танковой армией генерал-лейтенант Рыбалко приказал вывести дивизию на пополнение в с. Основа. Здесь она получила незначительное пополнение (общая численность дивизии была в пределах одного штатного стрелкового полка Красной Армии, т.е. около 2500 человек) и собирала своих вышедших из окружения солдат и офицеров. Но долго ей отдыхать не позволила оперативная обстановка, 11 марта дивизия заняла рубежи обороны в хуторе Шевченко. Здесь 12 марта дивизия вновь встретилась со старыми знакомыми из дивизии СС «Лейбштандарт» и в 2.00 вынуждена была отойти на северо-восточную окраину Харькова.

Угроза выхода к важнейшей переправе через р. Северский Донец в пос. Старый Салтов вынудил командование снять дивизию с окраин Харькова и в 8.00 13 марта дивизия маршем выдвинулась создавать оборонительный рубеж у с. Мартовая. Выход дивизии из полу окруженного Харькова фактически спас её от полного уничтожения. 

Память о погибших солдатах и офицерах 48-й гвардейской стрелковой дивизии практически отсутствует. Братские могилы в с. Палатки (станция Власовка), с. Никольское Камышеватое, с. Станичное, с. Огульцы и др. не отражают всех имен погибших солдат и офицеров Красной Армии. Более того число неизвестных солдат захороненных в них не соответствует числу реально погибших в марте 1943 г. в этих местах. Значит они покоятся на своих боевых позициях, неизвестные и забытые!