Колода В.В.

Древности с. Мартовая

(от заселения территории до начала Слобожанского периода)

Территория современного с. Мартовая Печенежского района Харьковщины, что расположено на правом берегу Северского Донца (а ныне – Печенежского водохранилища) неоднократно, практически с начала ХХ в., привлекало внимание археологов. И не смотря на то, что стационарные раскопки здесь так и не проводились, это позволило выявить все этапы освоения его территории и ближайшей округи, начиная с каменного века и до нового времени.

Впервые на древности с. Мартовая указывает Д.И. Багалей, который в сопроводительном тексте к археологической карте Харьковской губернии, сообщает о местных курганах. По его  данным на территории села их было 7, а в его окрестностях – 29.[1]  Все последующие исследователи отмечали сокращение их числа, что связано, прежде всего, со строительными и сельскохозяйственными работами. Первым исследователем древностей с. Мартовая был изюмский краевед Н.В. Сибилев, который в 1920-е годы в пойме левого берега Северского Донца близ села открыл несколько неолитических стоянок (поселений).

Наиболее плодотворными, с точки зрения понимания далёкого "археологического" прошлого, стали первые два послевоенные десятилетия. В 1948 г. разведки на Донце проводил И.И. Ляпушкин – известный учёный, сотрудник Института исследования материальной культуры (г. Ленинград). Близ села ему удалось открыть два селища I тыс. н.э. Уже на следующий год (1949) сотрудник Харьковского областного исторического музея И.П. Костюченко обнаружил возле школы раннеславянское поселение. Затем, в 1956 г.  разведками здесь занимался уже тогда известный харьковский археолог – Б.А. Шрамко, который обнаружил первое многослойное поселение. Примерно в это же время (до 1958 г.) на территории села был найден клад польских монет 1668–1771 гг. В период создания Печенежского водохранилища (1959–1961 гг.) разведками в зоне разрушения и затопления занималась группа, которую возглавлял сотрудник Института археологии Украины (Киев) – Д.Я. Телегин; в неё входили: сотрудник Харьковского областного исторического музея Е.В. Пузаков и тогда ещё начинающий учёный Харьковского университета – В.К. Михеев. Именно эта группа выявила наибольшее число археологических объектов  (9 разновременных  многослойных поселений) и составила первую археологическую карту села и его окрестностей. В 1971 г. разведки близ села проводил заведующий археологическим отделом Харьковского областного исторического музея – В.Г. Бородулин, который вблизи тогдашней насосной станции обнаружил поселение конца I тысячелетия н.э.

Современное изучение археологических памятников началось с разведок А.В. Крыганова, который напротив села, на правом берегу С. Донца открыл древнее городище. Он описал его и составил глазомерный план. Неоднократно осматривал окрестности на предмет обнаружения древних артефактов сотрудник областного отдела культуры А.А. Лаптев, благодаря стараниям которого в научный оборот вводится немало интересных материалов по древней истории с. Мартовое. В результате деятельности сотрудников Солобожансокой археологической службы В.Н. Окатенко и К.Ю. Пеляшенко обнаружены новые археологические памятники. Состояние археологически объектов в зоне размыва береговой линии водохранилища  осматривались и автором данного очерка. Заметим, что силами учащихся Мартовской школы неоднократно выявлялись древние артефакты на территории села и в его окрестностях (особенно на берегу водохранилища). В настоящий момент они сберегаются в школьном кабинете истории

Таким образом, в настоящий момент имеются многочисленные архивные и коллекционные материалы, которые дают возможность представить жизнедеятельность населения, проживающего на территории села в различные периоды истории нашего края – Слобожанщины. К сожалению, не все сведения о древностях, открытых за более, чем вековой период, имеют достаточную полноту, что не позволяет нам уверенно локализовать поселения по местам их расположения. Более того, строительство Печенежского водохранилища сильно изменило ландшафт и способствовало затоплению или разрушению отдельных археологических объектов. И всё же, используя архивные данные и карту местности, какой она была до создания водохранилища, нам удалось определить места некоторых древних поселений (Рис. 1), что поможет краеведам в их работе.

Каменный век

Наиболее древние культурные отложения и находки с. Мартовое относятся к позднему этапу каменного века – неолиту. Всего известно 7 пунктов. Шесть из них зафиксированы в пойме левого берега  Северского Донца и в настоящий момент скрыты под водами водохранилища. О пяти селищах в урочище Раздоры,[2] упоминает ещё Н.В. Сибилев. Неолитическая керамика выявлена на раннеславянском поселении между с. Мартовая и ныне затопленным с. Комсомольское, напротив бывшего хутора Бондаревский,[3] (Рис. 1, пункт-4). Синхронные неолитические находки зафиксированы недавно и на многослойном селище Мартовая-6[4] (Рис. 1, пункт-6; 2, 1-6).

Все выявленные поселения относятся к племенам культуры ямочно-гребенчатой керамики.[5] Эта группа племён во второй половине IV – III тыс. до н.э. занимала значительную территорию лесной зоны Восточной Европы от Оки и Верхней Волги, и до Карелии на севере. На Украине они известны в сумской Черниговской, Харьковской и, частично, в Полтавской области. Это были племена рыбаков, охотников и собирателей; они не знали земледелия или скотоводства. Об этом красноречиво свидетельствует их каменный и костяной инвентарь; их посуда отличается остродонными формами и своеобразным орнаментом (Рис. 3). Проживали они в слабо заглублённых постройках с каркасно-столбовыми стенами Рис. 4, 1, 2) или в сооружениях с двускатным шатровым перекрытием (Рис. 4, 3).

Медно-бронзовый век

В этот период рассматриваемая территория была заселена довольно густо. В пойме левого берега Донца и на его надпойменных террасах известно несколько многослойных поселений, отражающих различные этапы развития населений в этот период, начиная с первой половины III и по начало I тысячелетия до н.э. Достаточно уверенно можно говорить о том, что и большинство местных курганов оставлено здесь оседлым и кочевым населением этой эпохи. В начале этого периода наблюдается повышение среднегодовой температуры и уменьшения количества осадков, что способствовало появлению передвижного скотоводческого хозяйства. Кочевники вели подвижный образ жизни, занимаясь сезонными перекочёвками в меридиональном  направлении: поднимаясь к северу на водораздел летом, и отходя на юг (в балки и долины малых рек на зиму). Разводили они преимущественно мелкий рогатый скот, наиболее приспособленный для кормёжки на водоразделах и не требующий значительных кормов в зимний период. Передвигались они в войлочных кибитках, куда запрягали пару быком или волов (Рис. 5). Оседлое население продолжало домостроительные традиции неолита, отдавая предпочтение каркасно-столбовым конструкциям стен (Рис. 4, 1, 2).

Именно с появлением на нашей территории кочевников возникает обычай насыпать курганные насыпи над захоронениями (Рис. 6). Однако, в это время курганные захоронения известны и у подавляющего большинства оседлого населения, которое, наряду с отгонным скотоводством, начинает заниматься и мотыжным земледелием, выращивая ячмень, пшеницу и просо. Отдельные группы населения в это время неоднократно меняли способ жизни: от весьма подвижного – к оседлому, переходя от кочевого скотоводства к комплексному земледельческо-скотоводческому хозяйству.

Медь и бронза мало повлияли на хозяйственный уклад населения, так как подавляющее большинство орудий труда оставались каменными, как и в предшествующий период неолита (Рис. 2; 3; 7, 3, 4). Однако, цветная металлургия и новый материал (медь, бронза) стимулировала развитие торговли, военного дела и ремесла, а также усилили процессы имущественного и социального разложения первобытного общества.

По орнаментации и форме лепной керамики, по обряду погребения племена, проживающие в эту эпоху разделяют на несколько археологических культур: ямная (ХХVII – ХIХ вв. до н.э.), катакомбная (первая половина II тыс. до  н.э.), многоваликовой керамики (ХVII – ХV вв. до н.э.) срубная (ХVI – ХII вв. до н.э.) и бондарихинская (ХII – VIII вв. до н.э.) – Рис. 8. Отметим также, что население всех упомянутых выше культур (кроме последней) относятся к индоиранскому этносу. Бондарихинское население, по мнению разных групп учёных, представляет предков балтов или финно-угров.

Материалы с поселений этого периода собраны археологами во время вышеупомянутых археологических разведок (Рис. 2, 7-9) и нашли частичное отражение в справочной литературе.[6] Некоторые артефакты этого времени хранятся в школьном кабинете истории (Рис. 6, 1-4). В настоящий момент можно с уверенностью говорить о 10 поселениях этой эпохи. Девять из них находились на левом берегу Донца и в большинстве своём сейчас разрушены или скрыты под водой.

Единственное поселение катакомбной культуры (ранний этап бронзового века) – Мартовая-6 – находится на правом берегу напротив села и в настоящий момент интенсивно размывается водами водохранилища (Рис. 1, пункт-6). Именно здесь были обнаружены фрагменты лепной керамики с характерным орнаментом в виде зубчатых косых отпечатков и оттисков скрученного жгута по сырой глине (Рис.2, 7, 8).

Средний этап бронзового века представлен культурой многоваликовой керамики и срубной культурой (Рис. 8,  3, 4). Первая из них представлена на двух поселениях: Маринчино-1[7] и Мартовая-1 (Рис. 1, пункты-2 и 11). Первое из упомянутых селищ располагалось на мысу первой надпойменной террасы к северу от села, а второе – на юго-западной его окраине. В настоящий момент они утрачены. Срубных поселений гораздо больше. К ним относятся селища Маринчино-1 и 2, Мартовая- 2, 3 и 5 на левом берегу р. Северский Донец[8] (Рис. 1. пункты-2, 3, 10, 9 и 7 – соответственно). Часть селища Мартовая-2 находится в пределах поселковой усадьбы по адресу ул. Набережная, 24.[9] Остальные памятники этой группы также утрачены. Однако, стоит отметить неплохую коллекцию предметов срубной культуры в школьном кабинете истории. Здесь есть фрагменты лепных баночных сосудов с отверстиями ля связывания и со следами заглаживания травой (Рис. 7, 1, 2), гранитный пест-растиральник (Рис. 7, 3), и проушной диоритовый молоток (Рис. 7, 4). Всё это оставляет надежду на выявление новых памятников бронзового века в селе и его окрестностях.

Поздний (финальный) этап бронзового века представлен поселениями бондарихинской культуры. Считаем необходимым отметить, что это население было полиэтничным и хоронило своих умерших как по обряду кремации, так и по обряду ингумации, но всегда без курганов (в отличие от всех иных групп населения бронзового века на нашей территории). Именно с бондарихинцами связан переход от использования бронзовых орудий труда к железным на нашей территории. Однако, как первых, так и вторых изделий у них выявлено мало, гораздо шире они использовали камень и кость в качестве сырья для изготовления орудий труда. Стоит отметить и своеобразные способы украшения лепных сосудов этой культуры, которые практически не встречается у иных племён нашей территории – это "жемчужный" орнамент и отпечатки треугольной в сечении щепки, которые располагались гроздями (Рис. 8, 5). Первое многослойное поселение с фрагментами бондарихинской керамики выявил в 1956 г. Б.А. Шрамко на дюнах близ северной окраины села.[10] К настоящему моменту местоположение памятника утрачено. Бондарихинские материалы известны на селищах: Маринчино-1, напротив хутора Бондаревский в урочище "Гатка", Мартовая-2 и Мартовая-6[11] (Рис. 1, пункты- 2, 4, 10 и 6 – соответственно). О современном состоянии этих памятников упоминалось выше.

Ранний железный век.

Этот период в истории нашего края связан с ираноязычными воинственными скифами-кочевниками, которые проживали на степной территории нашей области в (VI – IV вв. до н.э.) Племена скифской культуры уже широко использовали в хозяйстве и военном деле железо, что позволяло им добиваться бóльших успехов во всех сферах человеческой деятельности. Расширился ассортимент орудий труда и вооружения, улучшилось их качество (Рис. 9). Не смотря на то, что поселений этого периода в Мартовом и его окрестностях пока не выявлено, можно надеяться на их обнаружение. на это дают надежду материалы, собранные местными школьниками. В школьном кабинете истории имеются находки о присутствии здесь скифоидного (родственного скифам) оседлого ираноязычного населения – это фрагменты поселенческой кухонной керамики (Рис. 7, 5-8) и глиняный конус с отверстием (Рис. 7, 9). Такие конусы использовались для натяжения нитей основы вертикального ткацкого станка и для устройства "барбекю" над очагом.

Раннеславянский период

Раннюю историю славян на рассматриваемой территории представляют две группы памятников: черняховская культура (IV – первая половина V вв. н.э.) и пеньковская культура (конец V – начало VIII вв. н.э.). Следует заметить, что эти группы племён не были "чисто славянскими", они были полиэтничны. Черняховская культура была материальным отражением державы Германариха с центром в Поднепровье, куда помимо германцев-готов (ведущая военно-политическая сила), входили славяне, остатки ираноязычного скифо-сарматского населения и, возможно, мастера-ремесленники – выходцы из восточных римских провинций Северного Причерноморья. Пеньковская культура, соответствующая летописным  племенам антов, также представляла собою культурный симбиоз различных народностей: славян, иранцев, тюрок и даже – балтов.

Черняховская культура создавалась многоэтничным населением, но наиболее сильное влияние оказали гончарные и стеклоделательные традиции восточных римских провинций (Рис. 10) и мода на украшения, предметы личного обихода и вооружение из Центральной Европы (Рис. 11). Благодаря этой группе населения мы можем говорить о применении пашенных орудий с железным наральником на нашей территории. Вместе с черняховцами здесь появились римские монеты, гончарные сосуды, новые типы вооружения и предметы личного обихода. Это в некоторой степени подтверждается и небольшой коллекцией предметов этого времени из школьного кабинета истории. Вероятно, из разрушенного погребения IV – начала V вв. происходит гончарная миска и бронзовая застёжка-фибула для скалывания верхней одежды (Рис. 12, 1, 2).[12] В кабинете хранится и усечённо-биконическое пряслице с орнаментом из точек (Рис. 12, 4).

Черняховские селища известны в окрестностях с. Мартовая. Одно из них обнаружил И.И. Ляпушкин ещё в 1948 г. в "3–4 км  от села вправо от дороги на Печенеги по склону левого берега Северского Донца". Исследователь сообщает о его значительных размерах "длиною около 2 км".[13] Сейчас место его утеряно. Ещё одно селище – вблизи здания школы – зафиксировал в 1949 г. И.П. Костюченко.[14] Кроме того, среди материалов правобережного поселения Мартовая-6 (Рис. 1, пункт-6) также имеются примечательные материалы черняховской культуры. К ним относится железная подвеска (Рис. 12, 3) и биконическое пряслице с солярным знаком в виде свастики (Рис. 12, 5).

На поселении Мартовая-6 (Рис. 1, пункт-6) обнаружены и пеньковские артефакты.[15] Кухонные горшки этой культуры, как правило, биконические со слабо выраженным венчиком, в их тесте много шамота (кусочков старой размельчённой керамики), они редко орнаментировались (Рис. 13, 1-3). У этого населения впервые для нашей территории появляются глиняные диски (Рис. 13, 4) и сковородки с низким бортиком (Рис. 13, 5, 6), которые использовались для жарки пищи. С этого же селища происходит и концевая бронзовая пряжка (Рис. 13, 7) и деформированная спиралевидная височная подвеска (Рис. 13, 8). Заметим, что в школьном кабинете истории также немало обломков от аналогичных  сосудов из шамотного теста.

Древности конца I тысячелетия н.э.

В конце I тыс. н.э. территория юга Восточной Европы была разделена между восточными славянами (Русью) и Хазарским каганатом. Регион Северского Донца в пределах харьковской области представлял собою северо-западную часть Хазарии. Уже более тысячелетия это раннефеодальное государство – Хазарский каганат исчезло с политической карты истории, но от него осталась нам богатая и разнообразная в своих проявлениях салтовская археологическая культура (VIII – середины Х вв. н.э.).[16] Салтовские древности. Эти территории каганат начинает осваивать с середины VIII в., переселяя сюда алан с Северного Кавказа. Вместе с ними на лесостепной территории Хазарии проживали болгары, угры, славяне. Основу хозяйства этих племён составляло развитое пашенное земледелие и многоотраслевое животноводство,[17] дополненное высокоразвитым профессиональным ремеслом.[18] Всё это позволяло Хазарскому каганату доминировать (собирать дань) со многих народов Восточной Европы  (в том числе и славян), на равных соперничая с Византийской империей и Арабским халифатом. Кроме того, следует отметить позитивное влияние салтовских технологических традиций на многие сферы материального производства и строительства у восточных славян.

Заметим, что лесостепная территория Северского Донца изобилует памятниками салтовской культуры. Здесь известно полтора десятка городищ, десятки селищ, несколько крупных могильников, на которых исследовано более тысячи погребений. Изучение богатейшего материала салтовской культуры на Харьковщине позволило учёным выявить богатый материал (Рис. 14; 15), что позволяет изучать многие проблемы раннесредневековой археологии Восточной Европы. В этом контексте следует рассматривать и памятники салтовской культуры с. Мартовая.

В селе и близ него к настоящему времени известен ряд салтовских памятников. К ним относится единственное в его окрестностях городище и ряд селищ. Мартовское городище расположено на одном из мысов правого берега Северского Донца напротив села (Рис. 1, пункт-5). Оно было выявлено А.В. Крыгановым в начале нашего века. Он же и составил его первый план, согласно которому площадка на краю мыса, укреплённая по периметру камнем, была дополнена двумя дополнительными системами защиты "ров-вал" с напольной, западной, стороны (Рис. 16).[19] Рядом с ним – уже неоднократно упоминавшееся селище Мартовая-6 (Рис. 1, пункт-6), на котором разведками и сборами в размывающемся береге водохранилища выявлен значительный и интересный материал[20] (Рис. 17, 2-5, 7-12).

Остальные девять селищ расположены на левом берегу С. Донца. Первое из них было открыто  И.И. Ляпушкиным в 1,5 км к северу – северо-западу от села. Исследователь говорит о его большой площади, однако замечает, что керамика встречается "гнёздами" [на дюнных возвышениях – К.В.].[21] В 1956 г. на дюнах у северной окраины села Б.А. Шрамко также собрал материалы салтовской культуры, кроме того, на этом поселении были выявлены и материалы бондарихинской культуры (смотри выше).[22] Вероятнее всего эти селища в настоящий момент утрачены (находятся под водой). Салтовский подъемный материал обнаружен и на бывших поселениях бронзового века: Мартовая, 1, 2, 3, 5 (Рис. 1, пункты-11, 10, 9 и 7 – соответственно).[23] Какое-то салтовское селище обнаружено  В.Г. Бородулиным в 1971 г. на территории села в 100 м от насосной станции.[24] Ещё два селища этой же культуры выявлены недавно: одно из них – в 2 – 2, 5 км на ЮВ от южной окраины села слева от шоссе на Печенеги, рядом с озерцом (Рис. 1, пункт-12);[25] второе – в 2,5 км на север – северо-восток от Мартовой в 0,2 км к западу от села Першотравневое, в 100 м к ЮЗ от дамбы (Рис. 1, пункт-1).[26]

Из всего сказанного можно сделать вывод, что в конце I тысячелетия н.э. на территории будущего с. Мартовая в рамках салтовской археологической культуры существовал обширный хозяйственный микрорегион лесостепной Хазарии, который включал в себя городище и не менее 10 селищ. Зона его хозяйственной деятельности составляла около100 га. Этот регион весьма перспективен для археологического исследования.

Новое время

Заселение Слобожанщины (начиная с рубежа ХVI – ХVII вв.) лишь недавно стало предметом археологического изучения. Именно в это время создаётся современное село Мартовая. Эта интересная история является предметом дальнейшего изложения в последующих главах работы. Здесь же хочется сказать, что в селе и его окрестностях собран многочисленный фактический и, в том числе, археологический материал, проливающий свет на начальные его периоды. Это фрагменты нательных крестов (Рис. 18, 1, 2), обломки керамической посуды (Рис. 18, 3-6) и печного кафеля (Рис. 19). Добавим, что во время своих разведок 1956 г. Б.А. Шрамко от местных старожилов узнал, что вблизи южной окраины села было место для добычи селитры, ещё одно такое место находилось на островке в пойменной части левого берега Донца.[27] В то неспокойное время при освоении новых территорий необходим был порох, который получали из селитры, поэтому вполне допустимо, что местное население нуждалось в этом воинском запасе.

Археологические материалы свидетельствуют в пользу  того, что большинство первопоселенцев здесь были "черкасы" – украинцы, однако по письменным данным часть населения второй половины ХVII – начала ХVIII вв. принадлежала "московитам" (из Московского царства), которые были приписаны к Чугуевскому полку. Недавние археологические раскопки в Чугуеве выявили ряд построек указанного времени. Среди них и землянка тоговремени – "землянуха", как писали сами поселенцы. Археологический материал московского типа и полевые исследования дали автору раскопок Г.Е. Свистуну произвести художественно-графическую реконструкцию интерьера этого временного жилища начального периода заселения Слобожанщины (Рис. 20).

Село Мартовая – уникальная историко-культурная территория, которая по количеству археологических памятников и их хронологическому охвату превосходит многие современные города нашей области. Выявлять, беречь и изучать эти объекты – непросто, но этим мы возвращаем память о наших предках, об их славных и трудных делах по освоению нашего края.