Волосская Балаклея (она же Щенячье)

Тогда, как была здесь еще одна степь, известен был русским Щенячий курган. В царской грамоте от 4 мая 1647 года говорится, что «апреля 21 против Савинского перелазу гонялись за Чугуевскими станичниками Татары, человек с 50 и больше, до Изюмских вершин, и осадя их в Изюмской вершине, приступали к ним до вечера; и пошли Татарове с того бою в степь к Щенячему кургану». По этому кургану заселенная казаками местность называлась, и даже доселе в народе называется, Щенячьим. Когда часть земель Балаклейки перешла во владение волошского стольника Дмитрия Енакея, пришедшего в Россию вместе с князем Кантемиром, стали называть Балаклейку  Волоской.

В сентябре 1712 года именем государя было предписано: «описать маетности генерал-майора Шидловского, которые были отписаны на Него, Великого Государя, а именно: села Колодезное, Новомлинское, Балаклейку». В составленной тогда же переписи написано: «село Балаклейка, в нем церковь Божья во имя Архистратига Михаила, у той церкви поп Михайла, Попов сын, 70 лет».[1]

Поелику в 1737 году разрешено было освятить вновь построенный храм, во имя Архистратига Михаила, в селе Волоской Балаклейке в имении полковника Вятского драгунского полка Кирилла Максимовича Редкина, то первый храм построен был конечно в 1680 году.

В 1811 году ротмистр Михаил Булацель, радея о церкви, в его имении находящейся, более чем о самом имении, и видя ветхость ее, предпринял благочестивое намерение соорудить новую каменную церковь. Он испросил у Преосвященного Христофора благословение на заложение нового храма, и храм заложен был весной 1812 года. Другие прихожане – помещики, соревнуя благочестивому предприятию Булацеля, решились было помогать ему в сооружении нового храма, но как они настаивали, чтобы новый храм был построен не в имении Булацеля, а по другой стороне реки, на земле казенных крестьян, то Булацель решился лучше принять на себя одного построение храма, чем согласиться на перенесение церкви из своего имения. Уже началась было постройка храма, как была остановлена грозным нашествием Наполеона на Россию. Благочестивый строитель от мирных трудов на пользу церкви самой Церковью был позван на защиту отечества. Впрочем, это обстоятельство ненадолго остановило постройку храма, вскоре враг был изгнан, полчища его рассеяны и истреблены, и благочестивый строитель, по возвращении с поля брани, с новою ревностью принялся за сооружение храма. Но не ему суждено было оканчивать его, он скончался в 1814 году. Последние слова его были – завещание жене окончить церковь. Скажите, говорил он умирая, скажите жене моей (тогда бывшей в обмороке), чтобы она постаралась скорее окончить храм, и с этими словами испустил дух свой. Так, кто в жизни предан был добру, то и умирает с мыслью о добре. Ротмистр Булацель был человек чрезвычайно благородный, добрый и набожный, а особенно милосердый к меньшим братьям Иисуса Христа. Никто из неимущих и требующих помощи не отходил от него, не быв призрен его щедрой благотворительностью. Вера Михайловна Булацель, достойная супруга строителя церкви, свято исполнила завещание своего мужа. Она с усердием продолжала постройку храма и, несмотря на трудные обстоятельства свои, окончила дело в 1822 году. Постоянным сотрудником ее был священник Семен Онисимов. Новый храм был освящен в том же году преосвященным Павлом.

Нынешний Балаклейский храм в начале своем не был так богат и так великолепно украшен, как теперь. Этим он обязан благотворениям прихожан своих, оказанным ему в недавнее время.

а) Леонтий Соколов, по смерти любимой дочери своей, желая соорудить ей прочный памятник в молитвах церкви о ее спасении, пожертвовал на украшение церкви 1500 рублей ассигнациями. Он умер в 1847 году июля 17 дня.

б) Ольга Федоровская, по смерти мужа своего, употребила на храм до 2000 рублей ассигнациями.

Бедствия – голод и холера, поразив в 1833 году юго-западные губернии России, посетили Балаклейку. От голода и болезни умерло здесь до 70 человек. Но бедствие это еще незначительно в сравнении с тем, какое посетило в 1848 году. Казалось, нигде столько не свирепствовала холера, как здесь. Страшно вспомнить эту бедственную годину смертности и всеобщего уныния! Смерть тогда была так внезапна, что никто не смел рассчитывать на жизнь. Здоровый умирал также, как и не имевший надежды на выздоровление. Старый умирал и погребался в одно время и вместе с младенцем. Погребавший сегодня других был завтра погребаем сам. Смерть, как кара Божья, поражала людей в поле, в доме и в храме. В страхе и ужасе все готовились к смерти, храм был наполнен говевшими прихожанами; в полтора месяца в Балаклейском приходе умерло до 300 душ. К столь ужасному бедствию присоединился еще неурожай; те, которые не умирали от холеры, теперь страдали от голода. Мало и того: открылась цинга. Правда, от нее не умирали люди внезапно, как от холеры, но зато разом заболевали многие, лишаясь употребления рук и ног на долгое время и не лишаясь позыва на пищу. Тяжкое состояние не только для болевших, но и для окружавших их! Наконец, вслед за цинготною болезнью, появилась детская болезнь – коклюш, и от нее умерла едва ли не третья часть младенцев. От сих бедствий этот приход значительно уменьшился. Все болезни положили во гроб до 500 душ.

В вышеупомянутой переписи 1712 года показано в Балаклейке:

а) Черкасских дворов 89, людей в них мужского полу (включительно с детьми) 247.

б) Русских дворов 5, в них мужского полу 15 человек.

По переписи 1732 года в Волоской Балаклейке 234 души мужские и при храме школа; в Новомлинске 100 душ муж.; в Колодезном 142 душ муж. и в хуторе у Городища 168 душ муж.; в хуторе Гусинце Змиевского монастыря 6 душ, а всего 650 душ муж. В 1749 году было в приходе Балаклейского храма 60 дворов: это после моровой язвы 1738 года. В 1750 году 200 муж., 205 жен.; в 1770 году 428 муж., 410 жен.; в 1790 году 530 муж., 518 жен.; в 1800 году 520 душ муж., 550 жен. в 105 дворах; в 1810 году 1111 муж., 1135 жен.; в 1830 г. 1213 душ муж., 1302 жен.; в 1850 году 1496 муж., 1495 жен.

При храме Балаклейском 197 десятин земли.