Часть земель по реке Бурлуку и Бурлучку занята была старшинами Харьковского полка еще прежде 1680 г., а потом богатые и обширные степи по тем рекам перешли в поместье полковнику Константину Григорьевичу Донцу, и утверждены за сыновьями его царской граматой 1693 г. в награду: «за многие службы деда их Полковника Григория Донца и за службу и смерть отца их Константина Донца», убитого в сражении с Азовскими татарами.11

Так как Бурлук оказывается значительным местечком еще в 1675 г.12, то вероятно около того же времени построен здесь и первый храм в честь Архистратига Михаила. До 1730 г. видим Бурлуцкого Архангельского священника Иоанна Поповским старостою над церквами Бурлуцкого ведомства.13

В 1839 г. освящен в Бурлуке каменный великолепный храм во имя Преображения Господня, построенный помещиком Андреем Яковлевичем Захаржевским.

Книги храма: минеи служебные, 12 книг 1705 г., и служебник, 1744 года, изданные в Москве. Уцелевшие метрики храма начинаются с 1779 года, а исповедные росписи с 1803 года.

Церковной земли 60 десятин.

По переписи 1732 г. в Бурлуке 755 душ муж. Затем было: в 1750 г. 910 муж., 850 жен.; в 1770 г. 1115 муж., 1070 жен.; в 1790 г. 1174 муж., 1180 жен.; в 1810 г. 1268 муж., 1243 жен.; в 1830 г. 1683 муж., 1684 жен.; в 1850 г. 2100 муж., 2137 жен.

В Бурлуке на счет владельца имения издавна существует богадельня на 50 душ муж., 40 жен., а ныне еще существует больница в образцовом порядке. По переписи 1732 г. здесь школа.

В числе прихожан весьма замечательным лицом, и притом в христианском отношении, был создатель храма Андрей Яковлевич Захаржевский, достойнейший потомок набожного полковника Григория Ерофеевича Донца-Захаржевскаго.

В детстве лишась матери, А.Я. Донец-Захаржевский воспитывался в доме родственников: отец жил в Петербурге, где воспитывались старшие дети его Александр и Владимир. Еще в детстве он отличался особенной добротой, кротким и чувствительным сердцем. Слабый здоровьем, он не обнаруживал в себе блистательных дарований ума, не отличался и ловкостью в общении, так высоко ценимой в светском быту. При слабом здоровье, он не долго служил в военной службе, и оставил ее в чине ротмистра. Кроме нездоровья заставила его выйти в отставку преимущественно болезнь отца, который от паралича лишился употребления языка, рук и ног. Тяжело было чувствительному сердцу А.Я. Донец-Захаржевский оставлять в таком болезненном положении отца без ближайшего сыновьего надзора. Но сколько сын был нежен к больному отцу, столько отец не оказывал ласки сыну. Господь испытывал избранника своего. Отец не позволял сыну вступать в какие-либо распоряжения по имению, мало того, он заставлял его довольствоваться тем, что давал ему на содержание управлявший имениями отца. А этот управляющий, крестьянин отца, был человек жестокий, обнадеженный паном в надежде на получение вольности, он во зло употреблял доверие пана-отца и распоряжался чужим добром с дикой гордостью. Однако А.Я. Донец-Захаржевский не изменялся в своей нежной покорности отцу и в заботах о его покое. Такое терпение ангельское подействовало наконец и на отца, и в последствии своем открылось явлением почти чудесным. Раз А.Я. Донец-Захаржевский упрашивал отца, чтобы он позволил ему приступить к перестройке дома, приходившего в ветхость. Больный отец, не владевший до того времени руками, вдруг поднял руку и изобразил ею крест, в знак преподания родительского благословения намерениям доброго сына. С этого времени А.Я. Донец-Захаржевский освободился от тяжелой опеки жестокого управляющего. Отец стал нежно любить почтительного и доброго сына и умер на руках его в 1801 г.

По смерти отца оба старшие брата А.Я. Донец-Захаржевского оставили службу. Александр жил потом не долго, во Владимире А.Я. Донец-Захаржевский нашел себе искреннего друга; они усердно занялись делами по имениям, расстроенным при больном отце злоупотреблениями управляющего, и заботы их были осенены благословением Божиим.

Добраго А.Я. Донец-Захаржевского Господь благословил добродетельной супругой; но счастием супружеской жизни наслаждался он не более 11 лет. Потеря доброй супруги сильно подействовала на кроткую душу его, он стал более прежнего усерден к храму Божию, и суетность всего земного еще сильнее стала представляться душе. А смерть любимаго брата и друга Владимира, скончавшагося холостым в 1824 г. произвела еще более решительную перемену в душе его. С этого времени он еще более стал заниматься чтением духовных книг. В это время он решился построить храм Богу, и построил храм достойный Его имени. И с какими расположениями совершал он постройку его! Ни с кем из мастеровых он не делал торгов: я строю храм для Бога, говорил он, бери чего стоит труд свой, только делай дело по совести для того же Бога. Когда храм был окончен, многие и не раз спрашивали его: чего стоит храм? Он отвечал: с Господом не вел я счета, а желал только одного, чтобы приятна Ему была жертва моя.

Андрей Яковлевич веселился иногда и с другими. Особенно дни Рождества Христова, дни Пасхи Христовой, день своего Ангела (ноября 30) он проводил весело: званый и незваный были тогда его гостями. Но эти дни были для него не днями только светских веселостей. Напротив того в эти-то дни особенно он давал простор душе своей, находившей радость в радости ближняго. До какой степени простиралась благотворительность его в эти дни, показывает следующий случай. Один из небогатых его родственников получил в один из таких дней 40000 руб. ассигнациями. А сколько должников получили свои векселя от А.Я. Донец-Захаржевского, вполне веселого в праздник Божий! Особенной чертой его было, что он старался делать благодеяния тайно. Потому много благотворительных дел его оставались известными только Богу, для которого творил он их. Вот несколько случаев благотворительности его!

Случилось, что был у него большой съезд гостей. В разговорах гости сообщают ему новости о Волчанском казначее. Один из знакомых просил у него 7500 руб. ассигнациями на одну неделю, с непременным условием возврата денег, необходимых для крайней нужды его. Казначей был честным человек, жил с семьею только жалованием, и потому не мог дать ничего из своего. Увлеченный состраданием он дал просителю казенные деньги. Получивший деньги не только не возвратил их через неделю, но и уехал куда-то, а между тем приехал в Волчанск ревизор и несчастный казначей попал в острог. Гости изъявляли сожаление о казначее и семье его. Выслушав новость, Андрей Яковлевич секретно переговорил с братом, и Владимир попросил извинения у гостей, что хочет отправиться на охоту. Одевшись в платье охотника, он тотчас-же отправился в Волчанск, не въезжая в город, пошел пешком к жене казначея, подал ей пакет и скрылся. Жена, развернув бумагу, нашла в ней такую сумму, какую надлежало внесть в казначейство, а охотник уже успел возвратиться домой, и, застав еще гостей, сказал брату, что охота его была удачна, как нельзя более.

В другое время у А.Я. Донец-Захаржевского было так-же много гостей. После обеда гости занимались чем хотели, так любил он. И вдруг видят, что на двор въезжает экипаж с дамой и двумя детьми, никто из гостей не знал, кто эта дама? Она вошла в залу и искала глазами хозяина, которого тут не было. А.Я. Донец-Захаржевского отыскали, и когда он явился, то дама с детьми упала перед ним на колени: «Отец и благодетель наш! ты спас нас от смерти», говорила она со слезами радости. Но он с неудовольствием принял это: «зачем, сказал он, ты приехала?» и немедленно скрылся. Изумленные гости просили сказать им, что все это значит? Она отвечала, что муж её, майор, состоит на службе, сперва писал он и присылал пособия жене и детям, но три года, как не получают они от него никакой вести. Мать сперва продавала, что могла, чтобы содержать себя и детей, потом брала вещи на кредит. Наконец дошла до того, что продавать стало нечего, а в займы никто ничего не давал. В этой крайности предложили ей написать о своем положении А.Я. Донец-Захаржевскому. Она послала письмо по почте и с почты получила 2000 руб., но без письма, теперь же приехала с детьми благодарить своего благодетеля, до того времени ей неизвестного.

Одна из родственниц просила А.Я. Донец-Захаржевского чтобы он помог ей деньгами. Сомневаясь ли в справедливости нужды, или не желая казаться слишком готовым на услуги другим, он сказал ей: «вы просите, чтобы я дал вам деньги даром, даром нигде ничего не дают, знаю, что у вас есть бриллианты, если стеснены вы нуждою, продайте мне их». Родственница отдала бриллианты получила деньги. Бриллианты стоили 20000 руб. ассигнациями. По такой цене все полагали, что А.Я. Донец-Захаржевский приобрел их для любимой своей дочери, бывшей тогда еще девушкой. Но вышло иначе. Дочь родственницы, окончив воспитание в пансионе, возвратилась к матери, и по родственной связи явилась к А.Я. Донец-Захаржевскому засвидетельствовать почтение. И он подарил ей бриллианты, которые купил у матери.

Последний день жизни своей (это было 17 марта 1841 г.), А.Я. Донец-Захаржевский ознаменовал также благотворительностью: возвратил вексель в 1000 руб. ассигнациями небогатому помещику.

Из татарских нападений на Бурлук по Чугуевской переписке известно одно, бывшее в 1698 г.; тогда сильная орда взяла и разграбила Бурлук.14

Бедствия нового времени: а) саранча 1822 года, истребившая яровой хлеб; b) голод и падеж скота 1832 г.; с) холера, от которой в 1830 году умерло 30 человек, в 1847 году 40 человек, в 1848 г. из 4415 душ 161 человек; d) цинга 1849 года, которая из 4186 положила во гроб 74 жертвы.

Земли Бурлуцкия считаются самыми благодатными в краю. По ведомости генерального межевания, в сл. Большой Бурлук и Шиповатой со слободками Гнилицей и Николаевкой было 14500 десятин пашни, 29486 десятин сенокоса, 1634 десятин леса; а всего 45620 десятин.