Малороссиянин нрава вообще тихого, скрытен, хитр и груб в обращении. От врожденной лени, характер его никогда вполне не выказывается, разве его выведут из терпения. Вообще постоянно молчалив. На крик и ссоры способен лишь в пьяном виде, но драки случаются между ними редко; буйства же и смертоубийства еще реже. Себялюбие есть преобладающее качество малороссиянина, сребролюбие также. Трудно решить: любит ли малоросс кого ни будь, кроме себя и собственных, выгод. На жену и детей своих он смотрит, как на необходимый домашний скарб, но любви, и привязанности к своему семейству, не у многих можно найти. Женщины в Малороссии любят напротив беспрерывную ссору, брань и крик; если малороссиянке не с кем браниться, она решительно считает себя несчастною. Качество это замечается у женщин тотчас по выходе их замуж. Девки любят страстно наряды, песни и пляски.

Малороссиянин не почитает, но боится своих родителей. То же самое можно сказать об отношении его к старшинам и начальниками.

Украинец с женою своею обращается лучше чем русский; драки и ссоры очень редки. Сидя, или лучше сказать лежа дома, с свойственною азиатским народам беспечностью, муж предоставляет все домашнее хозяйство в распоряжение жены о ни во что не вмешивается. Сколько украинец неповоротлив и ленив, столько жена его жива и сварлива. Она гонит мужа на работу, она его кормит, одевает, прислуживает, везет его из кабака, если, напившись, он оттуда в свое время не возвратился; передает новости мужу, направляет его образ мыслей; словом женщины здесь имеют самое большое влияние на все. Жена, зная упрямство характера мужа и пользуясь превосходством ума, почти всегда достигает того, чего желает. Украинец характерно переносить все, даже наказания и вообще с терпением соединяет и какое-то стоическое упрямство. Нет ничего справедливее пословицы: он упрям как хохол. Голод и жажду он переносит терпеливо. Малоросс мстителен и сделавшему ему обиду, он отомстить чрез десятки лет, лишь бы представился удобный случай.

К чести малороссиян-простолюдинов должно сказать, что редко услышишь между ними непристойную брань, особенно на старика. Самое обидчивое для малороссиянина, если назвать его Мазепою. Это слово может побудить его к самой бешеной драке и ссоре; трудно разъяснить, что они под именем Мазепы разумеют, ибо большая часть не имеет никакой идеи о бывшем гетмане и его преступлении. Малороссиянин вообще не имеет ни к чему особенной привязанности. Он обходится дурно с волами, хотя они главные сотрудники во всех его работах: он не любить ни собак, ни голубей, ни певчих птиц, никакой охоты, ни с ружьем, ни с тенетами. Ко всему этому он совершенно равнодушен и ежели изредка и занимается ловлею птиц или вообще охотою, так только собственно для прибыли, а не для удовольствия.

Малороссиянин вообще ко всему внешнему равнодушен и не любопытен; ему все равно, что бы вокруг него не совершалось, он с места не тронется, если дело не до него касается. В гостеприимстве украинец далеко уступает русскому; если же и угощает у себя кого, то все-таки он сам занимает здесь первое место и есть как бы самый почетный гость своей семьи. Малороссиянин имеет мало склонности и к внезапным порывами страстей; по этому самому, всякое нововведение и всякое приказание местного начальства, беспрекословно и без всякого затруднения выполняется в малороссийских селениях, не смотря даже и на то, что украинец не любит менять дедовские свои обычаи. Если малороссиянину, или как здесь их называют хохлу, сказано раз, что просьбу его исполнить невозможно, он более и просить не станет. Он вообще довольно рассудителен и терпеливо выслушивает мнение и советы других. Об личных выгодах украинец печется всего более, но и тут лень нередко берет верх над страстью и он остается в бездействии. Малороссиянин сражается упорно, если имеет дельного предводителя, что многократно доказывает история здешнего края; но война скоро ему надоедает.

Малороссийское поколение вообще отличается своею страстью к тяжбам и спорам. Посему нет нигде столько запутанных дел, как в Малороссии. Дела нередко тянутся сто, двести и даже более лет. Так например в украинском военном поселении, есть еще до сего времени неоконченный пограничный спор, которого доказательные документы восходят до времен Петра Великого в 1714 году.

Взяв в соображение число дел спорных, по пятилетней сложности с 1841 по 1845 год, средним числом в год, получим их в Харьковской губерний (без военного поселения) 1338 или на 1096 жителей 1; но как преимущественно такого рода дела встречаются между дворянством, то между ними, одно дело придется на 21 человека обоего пола. Сравнивая среднее число спорных дел в Харьковской губерния, с другими соседственными губерниями, получим: в Воронежской и Екатеринославской почти то же число, тогда как в Полтавской Черниговской оно делается не только вдвое, но и втрое более, именно 3650 и 4299, то есть 1 спорное дело причитается:

на 488 жителей в Полтавской

и на 332 жителей Черниговской

Из этого сравнения видно, что в губернии в которой более коренных малороссиян более и спорных дел; а где более жителей великороссийского поколения, там дел таких менее.

Для пояснения сказанного с другой точка зрения, можно взять в сравнение доводы, получаемые от израсходываемой в Харьковской губерний гербовой бумаги. Эти доходы были в

          1841 году – 148200 руб. серебром

          1842 году – 153322 руб. серебром

         1843 году – 163000 руб. серебром

         1844 году – 163470 руб. серебром

         1845 году – 171630 руб. серебром

В пятилетие 799622 рублей серебром

Среднее 159922 рублей серебром

Т. е. на каждую душу приходится по 10 коп. серебром гербовой пошлины, а если исключить крестьянское сословие, то на прочие сословия пришлось бы по 1 руб. 57 коп. серебром на каждого жителя обоего пола. Доход гербовой бумаги равняется средним числом десятой доле податного сбора в губернии. Хотя и нельзя весь расход этой гербовой бумаги отнести на производство спорных дел, но не менее того, большая часть оной идет на этот предмет.

Не смотря на свободное винокурение в Харьковской губерний, развитие пьянства здесь менее, нежели в губерниях, в которых есть откупа. Кроме того, по отчетам министерства юстиции, видно, что за пьянство приходился средним числом 1 подсудимый:

в Полтавской губерний на 120000 жителей

в Харьковской губернии на 30000 жителей

в Черниговской губернии 29000 жителей

в Курской губернии на 17000 жителей  

Так что в Полтавской губерний, где наиболее производится свободного винокурения и где более малороссийского поколения, пьянствуют менее; в Курской, где винокурение на откупе и наиболее великорусского поколения, пьянство в 7 раз сильнее.

Винная откупная статья за продажу, в городах в течении пяти лет, была следующая:

1841 года – 235671 руб. серебром

1842 года – 235671 руб. серебром

1843 года – 379830 руб. серебром

1844 года – 739830 руб. серебром

1845 года – 379830 руб. серебром

         В пятилетие 1970832 рублей серебром

         В среднее 394166 рублей серебром

Если предположить, что откупщик не обанкротился и что ведро водки обходилось ему в 50 коп. серебром, то в городах Харьковской губернии, средним числом в год, выпивалось до 788336 ведер вина, что на каждого жителя городского дает около 7 ведер вина в год. В статье о винокурении показано было, что в Харьковской на каждого жителя в год средним числом выходит 1 ведро вина, т. е. в семь раз менее, чем выпивается в городах, где есть откуп.

Этот расчет неровным делением количества вина Харьковского винокурения не изменяется, потому что в города, в число нужной им годовой пропорций, привозится вино из соседних губерний. Странно, что здесь получался сходственный результат с первым выводом и это очевидно доказывает, что в Харьковской губерний пьянство не столько господствует по деревням, как по городам, что подтверждается еще и количеством кабаков и разных трактирных заведений.

Незаконнорожденных, по отчетам гражданского губернатора, по губерний (без военного поселения), ежегодно бывает не более 2000 или на 364 души женского пола 1 ребенок. В городах здешней губерний итог незаконнорожденных составляет 1/10 всех родившихся.

Воровство и мошенничество. Этот порок один из наичаще встречающихся в Харьковской губернии, хотя, впрочем, нельзя сказать, чтобы здешние жители особенно были ему преданы. Впрочем, украсть между простонародьем здешним не считается большим грехом, но при всем том, должно сказать, что большая часть воровства производится не собственно жителями здешней губернии, а разного рода военнослужителями и бродягами, постоянно шляющимися по губернии. В мошенничестве же наиболее участвуют жители русского поколения.

В 1845 году разных преступлен, относящихся к воровству и мошенничеству, было 338; следовательно, из 4000 жителей 1 был обокраден или обманут; подобный вывод доказывал бы, что в здешней губернии народ весьма честный, но так как, вероятно, из 100 случаев кражи и мошенничества едва ли 1 разбирается судом, то и заключения по сему сделать определительно нельзя.

Убийств в 1845 году по губерний было 47, или из 31221 жителей был убит 1, (принимая, что убитые были жители Харьковской губернии); число самоубийств в том же году простиралось до 60.

ТАБЛИЦА

о числи подсудимых Харьковской губерний с 1841   по 1846 год

1841 год – мужчин 1299; женщин 228

1842 год – мужчин 1129; женщин 152

1843 год – мужчин 1079; женщин 226

1844 год – мужчин 1252; женщин 287

1845 год – мужчин 1379; женщин 281

Примечание. В числе показанных по гражданскому ведомству подсудимых женского пола состоят и ведомства военного поселения; ибо, по существующим законам, они отправляются в гражданское ведомство для осуждения. Поселяне же мужского пола судятся военным судом в присутственных местах военного поселения.

Из приложенной таблицы о числи подсудимых, в пятилетие с 1841 по 1846 год, видно, что Харьковская губерния имела их менее своих соседних, именно: вдвое менее, чем Черниговская и Орловская и почти втрое, чем Курская. Число подсудимых женщин к числу мужчин постоянно относилось почти как 1: 4.